Кристиан Жак - Война кланов

Несмотря на стремительность его движений, нож рассек пустоту. Скорпион в недоумении обернулся, ища глазами свою неуловимую добычу.

Это пока еще был не страх, но он испытал нечто похожее на опасение. Такая ловкость противника вызывала уважение.

— Ты знаешь мое имя. А тебя как зовут?

— Нармер, «подопечный рыбы-кошки».

— Ты ловкий и терпеливый… ты мне нравишься! Может, сойдемся врукопашную?

Скорпион отшвырнул нож, Нармер — свою палку.

Он осмелился первым напасть на великолепного воина, такого самоуверенного к тому же. Скорпион перестал улыбаться: на этот раз ему действительно придется сражаться.

Схватка была жестокой. Мужчины сцепились и покатились по земле, пытаясь задушить друг друга. Ударив противника ногами, Скорпион высвободился. Нармер получил жестокий удар, но все же снова бросился на врага и ухватил его руками за ноги, однако не удержал Скорпиона, и они снова сцепились.

Обмениваясь ударами, оба не чувствовали боли и не желали сдаваться. Изнемогая, они все равно пытались одержать верх.

— Хватит! — выдохнул Скорпион. — Ты дал мне отпор, остановимся на этом.

Его чарующий, спокойный голос не обманул Нармера. Юноша вовремя вспомнил, что у противника в запасе есть другое, не менее смертоносное оружие.

— Позови своих помощников! Или будем драться дальше!

Три скорпиона вернулись к хозяину. Впереди бежал черный, за ним — два коричневых, и все — огромные, длиной до тридцати сантиметров. Любители темноты, расселин и выжженной солнцем травы, они убивали жалом, которым у них заканчивался хвост. Они умели передвигаться бесшумно и быстро, ловко карабкались по стенам. Ощутив малейшую угрозу, они наносили удар. Жертва начинала задыхаться и, мучаясь от нестерпимых болей, умирала от внутреннего кровоизлияния.

— Прекрасные спутники и очень полезные помощники, заметь! С их помощью я уже отомстил нескольким убийцам своих сородичей.

Последние слова заинтересовали Нармера.

— И кто эти убийцы?

— Я жил в клане кочевников, которые отказывались подчиняться Быку, желая сохранить свою независимость. Мы ловили змей и скорпионов и продавали целительнице, Аистихе, которая из их яда готовит лекарства. Бык не смирился с неповиновением и послал к нам своих убийц. Я — единственный, кто остался в живых, и я решил его убить.

— Я — из клана Раковины, — отозвался Нармер. — Вооруженная банда вырезала всех в нашем поселении. Я тоже — единственный, кто уцелел.

Молодые люди посмотрели друг на друга по-новому. На смену враждебности пришло любопытство и восхищение, а затем и зарождающееся доверие.

— Я решил, что ты — скотник Быка, который поссорился со своими товарищами. Убивать таких, как они, доставляет мне огромное удовольствие. Но, выходит, мой смертный враг — и твой враг тоже?

— Я подозреваю, что это Бык приказал вырезать мой клан, но доказательств у меня нет.

— И как ты рассчитываешь их получить?

— Хочу встретиться с Быком лицом к лицу. Ему придется сказать мне правду.

Скорпион не стал скрывать удивления.

— Ты продолжаешь меня поражать, Нармер! Твой план — настоящее сумасшествие.

— А разве пытаться пересечь Долину Препятствий — не сумасшествие?

— А ты… У тебя получилось?

— Я вышел из нее живым, и она исчезла. Один скотник приютил меня и обучил своему ремеслу. Мне пришлось уйти от него, потому что солдаты Быка забирают в армию всех молодых мужчин. Я решил добраться до их лагеря и проникнуть туда.

— Кто научил тебя драться?

— Никто. В поселении нашего клана мы только ловили рыбу и спали. Когда моя жизнь в опасности, я следую своим инстинктам.

Скорпион сел, скрестив ноги.

— Если бы ты знал некоторые приемы, ты бы меня победил. Хочешь, я тебя научу?

— Постараюсь быть хорошим учеником.

— Ты — необычный человек, Нармер, как и я. Боги ниспослали нам суровые испытания и свели друг с другом. Согласен ли ты смешать нашу кровь?

И Скорпион рассек кожу на своем запястье. Нармер протянул руку и позволил сделать себе ритуальную рану.

Друзья соединили запястья и подождали, пока кровь не перестанет течь. Потом они потрепали друг друга по плечу.

— Теперь мы — друзья на всю жизнь!

— На всю жизнь, — повторил Нармер.

— Я никому никогда не доверяю, ты будешь исключением. Двое, которые ни за что не предадут друг друга, сильнее целой армии. А эта армия еще встанет у нас на пути.

— Сможем ли мы вдвоем победить солдат Быка?

— Каждый из нас уже побеждал врагов, и это — только начало! Нам внушают, что перемены невозможны, но я уверен в обратном. И вместе мы это докажем!

— Ты… У тебя есть план?

— Наносить удары стремительно и метко, продвигаться вперед с каждым шагом. И я знаю, откуда начать.

— Ты рассчитываешь победить в одиночку?

— Победить или проиграть — не важно. А вот подчиняться тирании Быка для меня немыслимо. Но теперь все изменилось: нас ведь двое!

Скорпион встал.

— Перед сражением нужно потренироваться. А перед тренировкой я бы охотно выпил молока.

Как раз пришло время дойки, и Нармер продемонстрировал новому другу свои умения.

Насладившись напитком, они снова сошлись в схватке, но на этот раз с целью совершенствования своих борцовских навыков.

Двухсоткилограммовый орикс гордо стоял на вершине дюны, палимой беспощадным солнцем, словно был повелителем пустынной местности. Вооруженный длинными заостренными рогами, этот пятнистый, черно-коричневый самец с белым животом и заканчивающимся черной кисточкой хвостом легко выходил из себя. Сейчас он старался уловить малейшее дуновение ветерка.

Из-за ужасной жары температура его тела с тридцати пяти градусов поднялась до сорока пяти, и ритм дыхания участился. Кровь охлаждалась в просторных носовых пазухах, и по сонной артерии устремлялась к мозгу. Даже такой зной был ему нипочем.

Исключительной остроты зрение позволяло ему видеть противника на огромном расстоянии. Жили ориксы стадами и могли протянуть несколько недель без воды, довольствуясь утренней росой и дикими огурцами.

Одному только Ориксу, повелителю с непререкаемым авторитетом, было позволено прикасаться к его лбу. У них было много общих черт, и главе клана нравилось вести диалог с этим великолепным самцом, и решения он принимал только посоветовавшись с ним.

В это утро Орикс ощутил, что его охватывает ужасный гнев. Слишком долго его клан, чьи территории со временем только уменьшались, был всеми презираем. Кормиться и передвигаться становилось все труднее, а потому ориксы стали собираться в крупные стада. Рождаемость уменьшилась. Совсем недавно львицы несколько раз нападали на молодняк, и извинения Льва, снисходительные и ироничные, были больше похожи на оскорбления самодовольного, жестокого хищника.