Бен Кейн - Серебряный орел

Петрей наклонил голову и беззвучно пошевелил губами, читая благодарственную молитву.

Фабиола сделала то же самое не столько благодаря Митру и Юпитера за трапезу, сколько прося помочь ей. Она все еще не знала, что делать.

Десерт состоял из выпечки всех видов, лесных орехов, сушеных груш и яблок. Не желая выглядеть невежливой, Фабиола съела несколько кусочков.

Тем временем бокалы наполнились снова.

— Твоя тетя в Равенне, — ни с того ни с сего вспомнил легат. — Будь добра, повтори ее имя.

— Кларина, — ответила Фабиола. — Кларина Сильвина.

— Где именно она живет?

Фабиола почувствовала неловкость. Какое его дело?

— Кажется, недалеко от форума, — солгала она, назвав место, которое имелось во всяком итальянском городе. — На улице, которая ведет к южным воротам.

— У нее большой дом?

— Не слишком, — ответила она. — Но мать говорила, что он очень ухоженный. У тети хороший вкус.

Какое-то время Петрей молчал.

У Фабиолы заколотилось сердце. Чтобы успокоиться, она взяла еще один кусочек сушеной груши.

— Южный квартал города в прошлом году сгорел, — наконец решительно заявил Петрей. — Почти целиком.

Фабиола отчаянно покраснела.

— Кларина упоминала об этом в письме, — дрогнувшим голосом ответила она. — Ее дом почти не пострадал.

— Не пострадали только те дома, которые находятся рядом с моим домусом, — холодно сказал легат. — К счастью, мои рабы сумели залить их крыши водой, чтобы пожар не перекинулся на мое имение.

Фабиола уставилась на него, ощущая тошноту. Откуда она могла знать, что Петрей живет в Равенне? Его следующие слова прозвучали как барабанная дробь.

— Жители были так благодарны мне, что пришли сказать спасибо. Но пожилой дамы по имени Кларина Сильвина я не помню.

Фабиола открыла рот и снова закрыла его. На этот раз Петрей подошел к ее ложу на расстояние вытянутой руки. Серые глаза легата потемнели и перестали быть дружелюбными.

— Я… — Она тщетно пыталась найти нужные слова.

— У тебя нет никакой тети в Равенне, — резко сказал легат. — Верно?

Она не ответила.

— Один из твоих спутников — искалеченный ветеран. Зачем он тебе понадобился? Какой от него прок?

У Фабиолы замерло сердце. Должно быть, Петрей следил за их прибытием из своего шатра и обратил внимание на военную выправку Секунда. Не заметить ее было трудно.

— Секунд? Я нашла его на ступеньках храма Юпитера, — ответила Фабиола, рассердившись на то, что Петрей не уважает солдат, изувеченных на войне. В конце концов, то же самое могло случиться с его легионерами. — Я пожалела его. А он оказался очень надежным человеком.

— В самом деле? Как он мог уцелеть, если все остальные погибли, попав в засаду? — требовательно спросил легат.

У Фабиолы сжалось сердце. Это был настоящий допрос.

— Не знаю, — прошептала она. — Может быть, над ним сжалились боги.

— За этим что-то кроется. — Петрей сел. — Посмотрим, что скажет твой слуга, когда его станут пытать каленым железом. В таких случаях люди начинают трещать как попугаи.

— Нет! — крикнула Фабиола. — Секунд ничего не сделал!

В ней говорил не только альтруизм. Мало кто может вынести пытки, особенно умелые. А в том, что среди легионеров Петрея найдутся опытные палачи, сомневаться не приходилось. Если Секунд выдаст, куда на самом деле направляется Фабиола, с надеждой добраться до Галлии можно будет расстаться. Кто знает, что сделает легат, узнав это? Избавиться от четырех оборванных путешественников — не проблема. Никто не догадается, чьих рук это дело.

У Фабиолы заныло сердце. По сравнению с такими людьми, как Петрей, она действительно была никем.

Легат наклонился так близко, что Фабиола ощутила исходивший от него запах мулсума и вина.

— Можно найти другое решение, — сказал он, слегка сжав ее грудь. — Намного более приятное.

Какое-то мгновение Фабиола колебалась. Ее слегка затошнило. Чувство было старое и знакомое. Именно его она испытывала в Лупанарии, когда клиент выбирал ее из шеренги проституток.

Был ли у нее другой выбор?

Следовало отстраниться, но вместо этого она привлекла Петрея к себе.

Северная Италия, весна — лето 52 г. до н. э.

Отдаваясь Петрею, Фабиола использовала все секреты своего прежнего ремесла, чтобы он изнемог и сделался бледной тенью того немолодого атлета, который так недавно вошел в палатку. Заставляя легата сходить с ума от вожделения, она между тем продолжала лихорадочно искать выход из положения.

Как соединиться с Секундом и Секстом и продолжить путь в Галлию?

У Петрея не было никакой причины отпускать Фабиолу. Такая наложница, как она, сильно скрасила бы ему путь до Рима. Имея под началом почти пять тысяч преданных солдат, беспощадный легат мог сделать все, что пожелает.

Она обдумывала возможность стать постоянной любовницей Петрея. Он был недурен собой и даже представителен. Брут находился далеко, в Галлии, и ничего не смог бы сделать. Отказаться от такого варианта ее заставили две причины. Во-первых, это означало бы переход в лагерь Помпея. О чем не могло быть и речи. Чутье подсказывало ей, что бывший партнер Цезаря по триумвирату — человек ненадежный. А второй — и главной — причиной было то, что, став любовницей Петрея (и, следовательно, врагом Цезаря), она никогда не найдет аристократа, который мог быть ее отцом.

Внезапно ей в голову пришла жестокая мысль. Можно просто дождаться, когда Петрей уснет, а потом убить его. Но даже если она сумеет выбраться из шатра незамеченной и найти своих преданных спутников, что дальше? Никто из дисциплинированных воинов Петрея не выпустит их из лагеря без разрешения легата. Фабиола не хотела, чтобы ее распяли на кресте или замучили до смерти. А именно таким будет наказание, когда обнаружат его тело.

Во имя Гадеса, что ей делать?

Фабиола решила, что утомила Петрея, и сильно удивилась, когда вскоре он снова овладел ею. Она стояла на четвереньках и громкими стонами возбуждала глубоко вонзавшегося в нее легата. Когда обессиленный Петрей рухнул на пропитанные потом простыни, Фабиола сползла с кровати. Ей настоятельно требовалось собраться с мыслями. Обнаженная молодая женщина сделала несколько шагов к низкому столу с остатками еды и питья, наполнила две чаши разбавленным вином, обернулась и заметила, что Петрей смотрит на нее с восхищением.

— Клянусь всем, что для меня свято, — с довольным вздохом, сказал он. — Ты похожа на богиню, решившую соблазнить простого смертного.

Фабиола опустила ресницы и заученно улыбнулась.

— Кто ты? — спросил заинтригованный легат. — У знакомых мне купцов таких дочерей нет.

Она испустила грудной смешок и закружилась на месте, заставив Петрея застонать от желания.