Ксавье Монтепен - Месть Шивы (Индийские тайны с их кознями и преступлениями) Книга 2

— Да, звал.

— Что ему от тебя нужно?

— Не знаю. Я думаю, что он хочет предложить мне несколько вопросов по поводу убийства сэра Джона Малькольма.

— Что заставляет его расспрашивать тебя? — еще более удивился Джааль, — что можешь ты знать?

— Никак не более того, что знает сэр Джордж, так как я служил ему проводником в ночь убийства; вместе с ним был я на кладбище слонов и первый увидел тело, лежащее среди высокой травы на опушке леса.

— Ты говорил об этом кому–нибудь, прежде чем рассказал мне? — быстро спросил, заметно волнуясь, Джааль.

— Никому, потому что меня еще никто не спрашивал. Но почему это тебя интересует? — спросил Казиль.

Джааль, не отвечая, схватил мальчика за руку, что вызвало у последнего желание бежать прочь, и, подняв высоко его руку и сдвинув рукав, он указал пальцем на синевато–багровый знак, — род татуировки, который был хорошо виден.

— Знаешь ли ты, что это? — резко спросил Джааль.

— Знамение богини, — пробормотал смущенный Казиль.

— Да, знамение богини! Оно запечатлено на твоей руке с самого дня рождения! Ты — сын богини, ты — брат сторонников священного дела и обязан повиноваться приказаниям, которые передаются тебе от имени богини. Ты знаешь закон: повиноваться или умереть!

Ноги Казиля подкашивались, и он спросил заплетающимся от страха голосом:

— Что же надо делать?

— Молчать!

— О чем молчать? Я не понимаю.

— О том, что ты рассказал мне по поводу убийства минуту назад. Ты должен говорить, что тело Джона Малькольма увидел не ты.

— Однако…

— Заметь, увидел не ты! — повторил Джааль с сильным ударением, — и кто бы ни потребовал твоего свидетельства — будут ли то лорд Сингльтон с сэром Джорджем Малькольмом или еще кто другой — молчи, притворись ничего не видевшим и не слышавшим. Понимаешь?

— Понимаю.

— Исполнишь приказание богини?

— Исполню.

— Хорошо! Но не забудь, что всякий, кто не повинуется воле богини, жестоко будет наказан и упадет мертвым под всесильной ее рукой.

— Я повинуюсь ее всесильной воле, — ответил Казиль, и в его голове возникли мысли, которые он никогда не произнес бы вслух: пусть они убили моего отца, моего благодетеля, того, кто спас мне жизнь, но что могу я сделать? Я должен повиноваться воле богини и молчать; дух мой возмущается, сердце трепещет, но я повинуюсь и молчу!

«Опасаться этого мальчика не стоит, — проговорил про себя Джааль, — он в наших руках и не посмеет ничего сказать. Слава богине, что я поспел вовремя. Однако кто–то идет».

За дверью послышался бранившийся и громко жаловавшийся голос. Отворилась дверь, и в кабинет вошел Стоп, камердинер сэра Джорджа Малькольма. Странная бледность покрывала его щеки и лоб, узловатые пальцы прижимали к носу белый платок.

— Что с нами, мистер Стоп? — спросил с изумлением Казиль.

Достопочтенный слуга тяжело застонал и отнял от лица платок. Нос его представлял престранный вид: он увеличился почти вдвое против своего обыкновенного объема и принял темно–багровый оттенок, что производило удивительный эффект на фоне его бледного лица.

— Здорово, маленький индус! — вскричал Стоп. — Мне очень приятно тебя видеть, потому что ты добрый ребенок, хотя твою проклятую родину я посылаю в самый ад и, надо признаться, не очень приятный подарок делаю его обитателям.

— Неужели вы все еще сердитесь на Индию, мистер Стоп?

— Более чем когда–либо прежде.

— Ну, это оттого, что вы к ней еще не привыкли, уважаемый мистер Стоп.

Камердинер чуть не подпрыгнул, гневно выпалив:

— Привыкнуть? Да скажи, Бога ради, можно ли к ней привыкнуть? Чем более живешь здесь, тем более убеждаешься в ее непригодности для нормальной жизни. Разбойнически убили отца моего молодого барина, по милости чего заварилась такая каша, что, право, не знаешь, скоро ли выползешь из нее. Все мы находимся под уголовным следствием! И теперь скучать не приходится: ни чаю напиться, ни съесть кусок сочного ростбифа, ни испробовать портера или эля. Да это еще не все! Знаешь ли ты, мальчуган, что я нашел сегодня у себя в постели, ложась спать после двух бессонных ночей?

— Что же нашли вы, мистер Стоп?

— Змею толщиною в мою руку и гораздо длиннее ужа, с которой, впрочем, я славно разделался, разорвав ее на четыре части и выбросив в окно. Окончив это полезное дело, я надеялся спокойно заснуть. Так нет, не тут–то было! Едва занялась утренняя заря, как появились отвратительные животные, которые повели наступление на мой нос, жужжа громче полковых труб. После этой атаки нос мой пришел в самое плачевное состояние, в котором ты и видишь его. Ну как относиться к этим вредоносным гадам, не пожелавшим оказать даже малейшего почтения к носу английского подданного?!

— Действительно, они порядочно–таки отделали ваш нос, мистер Стоп, — заметил Казиль, — но, к счастью, вот доктор. Надеюсь, он вас вылечит.

В самом деле, в это время в губернаторский кабинет вошел доктор Анатоль Дьедоннэ, который уже нам отчасти знаком.

— Ах, доктор, слава Богу! — воскликнул восторженно неутомимый Стоп.

— В чем дело? — поинтересовался доктор, — объясните, наконец, кто тут нуждается в моей помощи.

— Да я же, доктор, мне нужна ваша немедленная помощь, — отвечал достойный камердинер.

— Мы сейчас и посмотрим.

— Скорей, доктор, иначе меня ждут неприятности, а может быть, и беда.

— Какая беда? Что с вами? Вид у вас очень бодрый, и вы мне кажетесь как нельзя более здоровым.

— Ах, доктор, — произнес плачевным голосом Стоп, — вы не скажете этого, осмотрев мой нос. Мухи беспощадно изуродовали его!

Доктор, оседлав нос лорнетом, приблизился к Стопу и с самым напряженным вниманием стал рассматривать сильно пострадавшее украшение его лица.

— Ах, черт возьми! — воскликнул после внимательного осмотра доктор, — в самом деле, любезный, вас славно отделали! В настоящую минуту по странному устройству вашего носа всякий натуралист, не затрудняясь в поисках истины, причислит вас по всей справедливости к классу хоботовых. Ваше лицо украшено уже не носом, а этим достойным признаком слонов.

— Что делать? — простонал, глубоко и смущенно вздохнув, Стоп.

Дьедоннэ продолжал:

— Вы, кажется, сказали, что пострадали от мух?

— От мух, доктор.

— Вы уверены в этом?

— О, более чем уверен! Они атаковали меня с таким сильным жужжанием, точно трубили поход и совершенно не жалели моего носа.

— И прекрасно!

— Прекрасно? — обиженным тоном переспросил Стоп.

— Тут нет ничего прекрасного!

— Я хотел объяснить, что дело очень просто.

— Так значит, это не опасно?

— Сказать утвердительно не могу.

— Как?

— В этой стране с влажным и знойным климатом водится множество разнородных мух всех величин, из которых одни ядовитее других.