Виктория Руссо - Сонька - Золотая Ручка. Тайна знаменитой воровки

— И что же нам делать? — выдохнула она, усевшись с ним рядом.

— Придется выбирать!

— Прямо сейчас?

— Нет, не сейчас. Но не затягивай, пожалуйста.

На глазах Ольги выступили слезы. Она понимала Шарля и уважала принятое им решение, поэтому решила извлечь из их отношений максимальную выгоду, надеясь, что он все же изменит свое мнение и взглянет на ситуацию ее глазами.

Ольга бросила все силы на то, чтобы продолжить мошенническую карьеру. Она снова решила заняться ограблениями в стиле «гутен морген» придуманными кода-то Сонькой. Будущая баронесса внесла изменения в привычный сюжет: суть оставалась та же — она заселялась в гостиницу под вымышленным именем и выбирала богатого постояльца, затем внимательно наблюдала за ним издали. Ей помогал Шарль, в назначенное время после того как Ольга уводила нового знакомого в свой номер и там усыпляла его, пользуясь лекарственными средствами. Она всегда представлялась Софьей и говорила с легким акцентом. Способ воровства при помощи женских чар в преступной среде прозвали хипес. Часто в подобных схемах использовали обычных проституток в качестве приманки. Но не все богатеи соглашались идти в номер с девкой с насыщенным послужным списком. Изысканная привлекательная дама с декольте рассказывала будущей жертве печальную историю о старом ненавистном муже и желании простой человеческой любви. Она вдруг чувствовала невидимую связь с объектом, ей казалось, что он так ее понимает, что проведя время в ресторане, она никак не хотела его отпускать и приглашала в свой номер. Все мужчины вели себя одинаково: они считали невероятной удачей провести время с шикарной женщиной, отделавшись просто ужином. Эта схема была небезопасной, ведь клиенты были разные и превосходили по силе хрупкую женщину, однако накладок в работе почти не было. В одной из гостиниц бывшего военного, а ныне состоятельного владельца фабрики никак не брало снотворное. Ситуация была безвыходной и Ольга разделась. Затем она предложила играть по ее правилам, и стареющий развратник согласился, предвкушая любопытное времяпрепровождение. Она заставила его обнажиться и привязала к кровати. Засунув кляп в рот долго мучила, пока он наконец не захрапел. После чего она торопливо оделась и покинула номер.

Пока Ольга развлекала очередную жертву, Шарль грабил, номера забирая абсолютно все, вплоть до одежды, которую сдавал знакомому торговцу поношенными вещами. Выручка с этого была хоть и небольшая, но постепенно суммировалась в кругленькую сумму.

Ольга и Шарль поселились в его квартире в центре Петербурга. Изначально она планировала снять отдельные апартаменты для себя, но он уговорил ее жить вместе. Почти каждый день она втайне от своего сожителя посещала барона. Пожилой мужчина набирался сил и выглядел намного лучше. Обычно они пили чай в столовой, куда он брел, держа под руку свою невесту, пока его комната проветривалась. Ему нравилась забота будущей супруги, Алексей Михайлович вновь заговорил о свадьбе.

Ольга рассчиталась с извозчиком и направилась к массивным дверям, часть которых была застеклена, и было видно все, что происходит в вестибюле. Там мелькало улыбчивое лицо швейцара, который от скуки выглядывал на улицу каждые пару минут. Завидев женщину, он торопливо открыл ей дверь, радостно воскликнув:

— Ваш брат уже дома, Софья Ивановна!

Родственную историю придумал Шарль. Он представил Ольгу, как дочь сестры отца, живущей в провинции. Молодая женщина поблагодарила швейцара за заботу и поспешила пройти к парадной лестнице. Невысокий щупленький мужчина очень любил поболтать, поэтому иногда раздражал своей привычкой совать нос в чужие дела. Но не в этот раз.

— Сегодня снова приходили покупатели! И все же очень жаль, что вы уезжаете из этого дома! — швейцар выпустил фразу ей в спину, и она резко остановилась, повернувшись к мужчине, она уточнила:

— Шарль продает квартиру?

— Неужели он вас не предупредил? Как это нехорошо!

— Просто он знает, что я не буду довольна этим поступком! Эта большая красивая квартира — память об его отце.

— Но ничего не поделаешь! Как мудро заметил ваш брат: чтобы застывать на месте и ничего не менять, необходимо иметь такую роскошь, как доход для расходов!

Швейцар рассмеялся неприятным нервным смехом. Он старался выглядеть обаятельным, но у него это неважно получалось. Ольга стояла посреди просторного вестибюля, пол которого украшал мягкий ковер, а стены — дурно скопированные картины в тяжелых золоченых рамах. Из угла за происходящим следил обнаженный греческий бог, с отколотым мужским достоинством. Какая-то дама была оскорблена его излишней обнаженностью и скульптура лишилась важного органа. Попрощавшись с услужливым болтуном, Ольга быстро поднялась по лестнице и спустя несколько минут стояла перед развалившимся на диване. Он будто бы ее не замечал, о чем-то размышляя. Комнату он называл оазисом. Из мебели в ней был лишь диван, который был очень мягким, также там стояло огромное кресло. Стены были обклеены обоями, на которых были различные непонятные рисунки и иероглифы. Когда-то эти стены разрисовал китаец, убеждая, что рисунки принесут счастье щедрому хозяину квартиры. Вдоль стен стояли здоровенные горшки с растениями.

— Швейцар сказал, ты показываешь квартиру покупателям, — произнесла Ольга, внимательно разглядывая лицо мужчины, словно желая прочитать его потаенные мысли. Он кивнул.

— Почему ты решил ее продать? — осторожно уточнила Ольга.

— Я хочу уехать заграницу. Куплю домик где-нибудь у моря и буду там жить.

— А как же я?

— Я хочу, чтобы ты поехала со мной.

— У меня свадьба через неделю, — тихо произнесла женщина.

— А у меня поезд!

Ольга направилась в спальню. Она чувствовала, что между ними возникла преграда. С того самого вечера — после свадьбы Акулины и Федора — он стал отдаляться от нее и даже в моменты, когда Шарль был рядом, женщина чувствовала холод и пустоту. Мужчина постоянно витал в своих мыслях и почти не разговаривал с ней. Ольга опасалась, что полуфранцуз затеял какую-то игру, понятную лишь ему самому и возможно в ближайшее время удивит ее необычным поступком: похитит ее и увезет с собой в огромном чемодане или отравит их обоих во время совместной трапезы.

Ольга наняла человека, организовывающего свадебные празднества. Это был мужчина средних лет, со смешным крючковатым носом, называл он себя распорядителем бала. Он говорил так, словно у него был жуткий насморк, но при этом был очень обаятельный и вежливый, и всегда осыпал комплиментами своих заказчиков. Он предусмотрел все нюансы и пообещал устроить такой праздник, что весь Петербург будет его обсуждать.