Виктория Руссо - Сонька - Золотая Ручка. Тайна знаменитой воровки

— Подыскать вам квартиру?

— Я приеду жить к барону. Не думаю, что он меня прогонит. Это не совсем удобно, но боюсь, что мне больше совсем нечего терять, кроме моей репутации! Хотя и она болтается последним осенним листом на ветру!

Ольга поднялась, но тут же уселась обратно на кушетку. Поездка совсем вымотала ее и сил двигаться не осталось. Анна предложила ей необычное средство для поддержания тонуса — кокаин. Будущая баронесса колебалась недолго. Провести несколько часов на кушетке Дома мод ей не хотелось и тут как говориться, любые средства хороши. Через полчаса она чувствовала себя значительно бодрее.

— Им можно серьезно увлечься, имейте в виду, — предупредила Анна, стесняясь поделиться тем, что не слазит с этого порошка уже продолжительное время.

— Кто предупрежден, тот вооружен, — произнесла Ольга, заметно повеселев.

Алексей Михайлович встретил ее радостно, он почти вбежал в гостиную, где Ольга переводила дух, откинувшись на неудобном диване.

— Оленька, куда же вы пропали? Я чуть с ума не сошел! И ведь не знаешь куда бежать! Где вас искать? У кого спрашивать?

Он обратил внимание на ее поблекший вид и уточнил, чем он может помочь.

— Господин барон, — дрожащим голосом заговорила женщина. — В народе говорят: беда не приходит одна. Так вот меня постигли некие трудности…

— Что стряслось? — нетерпеливо произнес мужчина. Он искренне переживал и готов был на все, чтобы вновь увидеть улыбку на ее лице.

— Умерла моя родственница, которая… меня воспитывала и поддерживала последние годы… Она не оставила никаких бумаг и дом, в котором мы с ней жили мне не достался, потому что я ей совсем чужой человек! А потом прииски с которых я получала доход… Там был пожар и несколько человек погибли… Мне пришлось отдать все сбережения, чтобы как-то поддержать их семьи, ведь в них были дети…

— Какое у вас доброе сердце!

— Словом, Алексей Михайлович, теперь у меня еще и проблемы со здоровьем. Пока я решала все эти вопросы…

— У меня есть очень хорошие врачи, они мои друзья и отвечают за здоровье видных чиновников Петербурга и их близких! Вас быстро поднимут на ноги…

— Я бы не хотела никого беспокоить, тем более я уже иду на поправку. Столько переживаний за последнее время, — Ольга опустила глаза и с минуту сидела молча, затем очень серьезно произнесла. — Я вас не достойна, Алексей Михайлович. Если вы по-прежнему желаете на мне жениться — я буду счастлива стать баронессой фон Штейн! Но нужно ли вам это — вот в чем вопрос?!

Сердце ее замерло, и она едва дыша, ожидала его ответа. Алексей Михайлович провел руками по вискам и откинулся на спинку кресла.

— Знаете, Оленька, мой доктор полагал, что еще долго буду лежать в постели и то, что я на ногах — это ваша заслуга полностью. Я сказал ему об этом, и он произнес: тогда немедленно женитесь на ней, чтобы ваше лекарство всегда было при вас. Больше всего на свете я бы хотел вас не отпускать от себя никогда, прямо с этой минуты.

— В таком случае… если вы не против, я останусь! Мне больше некуда идти. Вы единственный, кто у меня остался.

Вдруг она зарыдала пронзительно и громко. Отчаяние выплескивалось из ее организма, потому что она опасалась услышать отказ. Она казалась такой трогательной и хрупкой в этот момент, Алексей Михайлович кружил вокруг нее как мотылек, не понимая как помочь ее горю. Он не осознавал, что на самом деле из ее глаз катятся не просто слезы, из нее выходит человечность, а внутри ее организма в эти мгновения сердце покрывалось толстым слоем льда.

Жизнь Ольги поменялась полностью: теперь она жила в роскошном особняке, в котором стала полноправной хозяйкой. Первое, что она сделала — разогнала всю прислугу. Они умоляли ее, желая остаться, но все что она могла для них сделать — написать рекомендации.

— И это при том, что вы работали отвратительно! — строго произнесла она. Муж не вмешивался в домашние дела, полностью доверив их супруге.

В некоторых комнатах она сделала ремонт, миновав кабинет и спальню бывшей жены барона. Как она не уговаривала, он был против перемен в ее пристанище, поясняя, что останется, предан памяти о ней до скончания своих дней. Ее обижали его слова.

— Выходит, мы будем жить втроем? — разозлилась Ольга, отодвинув ужин, демонстрируя испорченный аппетит.

— Не понимаю вас? — уточнил Алексей Михайлович.

— Призрак вашей чудесной жены будет с нами? Очевидно, что нужно было мне сразу понять, что вы хотите жить со своей прежней женой, а я лишь повод задержаться на этом свете! — резко высказалась баронесса и резко вскочив, умчалась прочь.

Она укрылась в своей комнате, в которой очень любила находиться, называя ее малахитовая шкатулка. Все в ней было приятно-зеленого цвета, который успокаивал Ольгу и, конечно, немного золото для шика. Посреди просторной комнаты стояла огромная кровать, на которой она чувствовала себя иногда маленьким ребенком.

Баронесса фон Штейн стремительно заводила знакомства, вынуждая супруга делать визиты в почтенные дома. Окружение Алексей Михайловича было очаровано этой остроумной и веселой женщиной. О ней так много говорили в высшем свете и многие искали с ней знакомства. С петербургским высшим кругом Ольга легко находила общий язык, не у кого не было сомнений, что она дворянка, потому что была прекрасно образована, хорошо говорила на нескольких язык и могла проявить себе как в танцах, так и в пении. Всем знакомым дамам она рассказала о чудодейственных порошках «Юная богиня» и спустя какое-то время почти все ее знакомые женщины пили с утра натощак ложку порошка, запивая теплой водой. Что удивительно, исключительно все чувствовали эффект, с Анной договорились следующим образом: со своей клиентуры Ольга получает больший процент, но и портниха оставалась в доле, потому что продолжала шить маленькие мешочки для оформления.

У Ольги появилось пара приближенных подруг: вечно скучающая вдовствующая графиня Наталья Ивановна — она была ее постарше и в каком-то смысле являлась старшим товарищем, а также баронесса Мария Андреевна — приятная женщина того же возраста. У нее было много пагубных привычек, однако это им не мешало проводить вместе время. Баронесса фон Штейн общалась с ней преимущественно потому, что та знала все сплетни Петербурга. Последние из них были связаны с коварной преступницей — Сонькой-Золотой ручкой, которая умудрилась соблазнить половину светских мужчин Петербурга.

— Это неправда! — воскликнула Ольга, рьяно защищая свою репутацию. Меньше всего ей хотелось прослыть женщиной легкого поведения. Ведь кто угодно может выяснить, что настоящая Сонька отбывает наказание на каторге, хотя о ее побегах много поговаривали.