Сергей Слюсаренко - Друзья бога

— Я думаю, надо в первом же порту искать, — предположил Травалини.

— Первый порт, в котором мы сможем искать — это Лима, но в отличие от покойного штурмана я не имею ни интересов, ни друзей в испанских портах, — покачал головой Андреа.

— Но Англия ведь не воюет с Испанией? — удивился Травалини. — У нас совершенно простая проблема: мы ищем штурмана.

— Полагаю, что после того, что произошло в Ла-Корунье, я никогда не войду в испанский порт без риска быть повешенным, — сказал Андреа. — Ладно, придется мне и за штурмана пока побыть. Лейтенант, отдавайте команду на возвращение домой!

Рикки, еще не привыкший к новому званию, слишком живо ринулся выполнять приказ. Через секунду с палубы донеслись громкие команды нового старшего помощника, которые он сдабривал итальянскими словами, выученными в детстве в подворотнях Баколи.

Выйдя из бухты на кливерах, фрегат в открытом океане развернулся, поднял все паруса и пошел на юго-восток, к Галапагосам. Там Андреа намеревался пополнить запас воды и провизии перед большим переходом.

Спустя несколько месяцев «Диссект» гордо, на марселях, вошел в Порт-Ройаль. Ямайка встретила фрегат грохотом салюта из пушек форта.

Морган сидел в своем кабинете, погруженный в мрачные мысли. Давление из Лондона ощущалось все сильнее и сильнее. Даже показательные казни нескольких особенно непослушных флибустьеров не давали никакой гарантии, что Генри сможет сохранить власть на Ямайке. С другой стороны, эти действия вице-губернатора начинали возмущать недавних соратников Моргана по морским авантюрам. Да и здоровье уже было не то, годы и болезни не позволяли вернуться к делам «джентльменов удачи», если в губернаторском кресле станет совсем неуютно.

Тягостные раздумья Моргана прервал адъютант Габор. Он как всегда был одет в камзол ошеломительного цвета, сегодня канареечного, зеленые штаны и голубую шляпу. Экстравагантный адъютант сообщил о том, что в порт прибыл «Диссект», и в данный момент его капитан просит аудиенции его превосходительства. Морган, забыв о тревогах, с радостью велел проводить гостя. Если миссия молодого капитана удалась, то появлялись очень хорошие шансы укрепить отношения с папским престолом, а поддержка Рима сейчас очень бы не помешала вице-губернатору.

— А! Входите-входите, капитан! Как я рад! — Морган вышел навстречу Андреа и крепко его обнял. — Садитесь, я весь в нетерпении услышать ваш рассказ!

— Сначала вот. Главное. — Андреа выложил на стол тщательно упакованный череп. Потом, развернув холстину, молодой капитан протянул реликвию Моргану. — Ваше задание выполнено!

— Браво, юноша, браво! — Генри сиял так, словно это было самое главное событие в его жизни. — Габор, шампанского!!!

Морган принял нефритовый череп из рук Андреа и немедленно, пока не пришел адъютант, спрятал его в сейф.

Габор, не скрывая своего удивления от столь теплого приема, в несколько ловких движений поставил на стол бокалы, открыл шампанское и разлил его.

— Вы свободны, — сказал ему Морган, не желая вести беседу при свидетелях.

Андреа попытался что-то сказать, но Морган остановил его и произнес тост во славу молодого морехода. Шампанское было действительно прекрасным.

— А сейчас, капитан, я жду подробного рассказа. Смею предположить, глядя на вас, столь возмужавшего, что путешествие было не из простых.

Устроившись поудобней в своем глубоком кресле, Морган слушал почти часовой доклад, а вернее, даже поэтический рассказ о походе. Но когда капитан «Диссекта» дошел до описания бунта на фрегате, Генри Морган помрачнел. Андреа закончил свой рассказ, и в кабинете повисла тягучая пауза.

— Жаль, что вы повесили мерзавцев, — с искренним сожалением произнес Морган. — Здесь это было бы намного показательней и политически грамотней. Но я с вами вполне согласен, везти их через два океана, не наведя страхом железного порядка на судне, неразумно. Вы поступили правильно. Но я вас прошу об одном — ни слова о бунте и пиратстве на «Диссекте». В тот момент, когда я трачу последние силы на борьбу с разбоем на морях, огласить, что в моем собственном флоте возможны такие бунты, такие отвратительные предательства, неправильно. Вы согласны со мной?

— Да, ваше превосходительство. Никто из моих офицеров не проговорится. Команда сама заинтересована в том, чтобы ничто не выплыло дальше бортов фрегата.

— Вот и отличненько! — Морган опять пришел в благостное состояние духа. — Но боюсь, что ваша миссия не закончена. Вы готовы немедленно выйти в море?

— Только после ремонта «Диссекта». — Андреа отрицательно покачал головой. — В походе нас сильно потрепало. К тому же за столь долгий переход мы обросли, заметно упала скорость. Необходимо чистить корпус, а это требует поднятия фрегата на стапель. На все надо время.

— Да, согласен. Но тогда я снаряжу судно, и вы как его пассажир должны будете доставить этот череп в… — Морган запнулся, — в Малагу.

— В Испанию? Но ведь мы тайно от испанцев проникали в Мексику! Ведь мы сражались с ними в походе! — Изумлению Андреа не было предела.

— Дорогой мой Андреа, — грустно улыбнулся Морган. — Не стоит вам вдаваться в политические дебри. Эта миссия была не государственная, а религиозная. И пойдете вы сейчас в ранге курьера от Ватикана. А вы знаете, у меня идея! Вы пойдете с испанцами!

— Я — с испанцами? Но я не знаю испанского языка, — соврал Андреа, не найдя другой отговорки.

— Ваша задача не говорить, а молча сидеть в каюте. Я распоряжусь, чтобы вас обеспечили всем необходимым, и отправлю личную шхуну «Merchant Jamaica» [90] «Ямайский купец» (исп.). на Эспаньолу. У вас будет мое письмо к губернатору Бертрану д'Ожерону. Он сможет договориться с испанцами на Тортуге. У французов это лучше получается.

— А кому передать череп в Малаге? — Андреа понял, что от его мнения сейчас ничего не зависит, и смирился с необходимостью нового похода.

— Я дам вам еще одно письмо, вы с ним должны явиться к моему человеку в порту. Все просто. Итак, даю вам два дня на отдых, а пока организую подготовку шхуны.

— Я могу идти? — Андреа не терпелось домой в свою виллу.

— Да, конечно. Но… — замялся Морган. — Вы что-то говорили о том, что нашли не только череп?

— Да конечно! — Андреа даже покраснел от стыда, что забыл рассказать о доле, которую он должен передать властям. — Сейчас как раз идет разгрузка золота, и его доставят к вам немедленно. Я не знаю, как его пересчитать, там около ста фунтов веса.