Владислав Глушков - Золото Империи

— Да это не деревня бомжей, это хорошо укреплённый объёкт, с тщательно продуманной и организованной системой обороны. Что-то ты мне Пётр не досказал про всё это. Не твоя ли вотчина?

— Кабы у меня свой прииск был, разве жил бы я в деревне глухой, да служил бы егерем?

— Вопрос резонный, но и ответ на него можно такой же резонный найти. Не заметил я, что бы ты с братом больно бедствовал, уж точно не на егерскую зарплату живёте. Да и странно как то вы повели себя, когда я про деревню спросил. Аристарх, тот вообще в несознанку ушёл, мол, знать ничего не знаю, ведать не ведаю, а такого просто быть не может. Ты, конечно, рассказал всё, да вот только лишний день нас по тайге таскал.

— Так пути другого не было.

— Я тебе насчёт пути уже говорил, повторяться не буду. Так, что знаком ты с местным начальством, или мне идти знакомиться самому?

— Знаком.

— Вот и отлично, ты понимаешь, что нам от них ничего не надо, и бизнес ихний меня меньше всего заботит. Мне нужно дозаправить машины, ночь отдохнуть и идти дальше. Решим эти вопросы?

— Решим.

— Только прошу тебя, Прохор, без глупостей. Ты мужик правильный и мне по нраву, я хочу, что бы мы товарищам оставались до самого окончания нашей экспедиции. Договорились?

— Поехали, — несколько уклончиво ответил егерь.

Машины тронулись в сторону деревни, а точнее лагеря. Выбравшись на берег, они медленно подъехали к воротам, Алексей спинным мозгом чувствовал сосредоточенные на нём два глаза пулемётов с ближних вышек. Ребята здесь были серьёзные, вздумай они палить, два крупнокалиберных пулемёта искрошили бы УАЗы в один миг. Навстречу экспедиции, к воротам вышли трое, один из них, скорее всего, был начальником караула, двое других, сопровождающие. Чувствовалось, что ребята не доверяли посторонним, пальцы лежали на спусковых крючках и Алексей мог спорить на что угодно, патроны были в патронниках.

Увидев вылезающего из машины Прохора, они немного расслабились.

— А это ты Прохор Петрович, что на этот раз привело?

— Не твоё Сашка дело, — несколько высокомерно, для простого егеря ответил Прохор. — Что, Виктор Кузьмич на месте?

— На месте. А где ему быть?

— Тогда пропускай.

— Проходи.

— Ты меня не понял? Открывай ворота.

— Не много ты на себя берёшь егерь?

— Не тебе это решать, открывай ворота. — Прохор несколько повысил голос, из чего Алексей сделал вывод, что он таки имеет здесь вес. Какой, пока говорить рано, но то, что всех, может быть только за исключением главного, Виктора Кузьмича, он считает ниже себя, это факт.

Караульные открыли ворота, и машины одна за другой въехали на территорию лагеря, бывшей деревни.

— Поехали в центр, — коротко скомандовал Прохор.

— Смело ты разговаривал с «человеком с ружьём», а говорил, что тебе эта братия совсем не братия.

— Терпеть не могу этих шавок. Он и силён пока у него за спиной два автоматчика, да пулемёты на вышках. Этот просто из нашего посёлка, так хулиганил в детстве, да потом браконьерничал понемногу, я его как облупленного знаю, а здесь, смотри-ка, в начальство выбился. Хотя сам не понимаю как. Люди здесь серьёзные заправляют.

— Ладно, поехали, разберёмся.

Дом, в котором обосновался смотрящий за всем этим беспределом, располагался в самом центре лагеря, бывшей деревни. Дом был крепкий, не смотря на свой достаточно почтенный возраст. Сам хозяин уже стоял на пороге, широко расставив ноги и заложив руки за спину.

— Чем обязаны визиту, Прохор Петрович? — спустился хозяин с крыльца и сделал несколько шагов навстречу остановившимся машинам. — Как да ты не один, и Аристарх Лукич с тобой, вот уж не ожидал, не ожидал. А это что за люди? Уж больно их лица на ментовские похожи? Не придумал ли ты нас прикрыть?

— Не переживай, Виктор Кузьмич, как только придумаю, ты об этом узнаешь первым, только вот информация эта тебе уже не понадобится.

— Что-то не в духе ты сегодня?

— Ты когда научишь свих шавок рот не открывать?

— Что опять Сашка отчебучил что-то? Если он, то я разберусь. А что вообще привело тебя в наши края?

— Заправиться нам надо, и переночевать, что бы только нас ни кто не беспокоил.

— Переночевать, это конечно не проблема, сам знаешь домов пустующих много, а вот заправиться, так у меня здесь не нефтеперерабатывающий завод.

— Вот этих сказок ты мне не рассказывай, я-то знаю, что у тебя есть, а чего нет.

— А ты что ревизором на полставки устроился? — В голосе старшего звучал лёгкий сарказм. — Ну, это всё шутки. Дома пустые ты знаешь, езжайте, располагайтесь, можете не беспокоиться, машины ни кто не тронет, а потом, милости прошу в гости, чайку попьём, поговорим, гости твои новости столичные расскажут.

— Странно, с каждым часом всё интереснее и интереснее жить на этом свете.

— Это ты о чём Алексей Павлович.

— Да рассуждаю всё про себя. Аристарх, понимаешь ни сном, ни духом, а его здесь все прекрасно знают. Ты простой егерь, а вон как тебя на незаконном прииске привечают, уважают, иногда даже боятся. Странно всё это.

— Да ничего странного нет, я ведь здесь местный, а они все приезжие, у нас с Аристархом корни здесь, отцы наши, деды, прадеды, все здесь жили, и стерегли этот край, вот и нам, как бы в наследство досталось, край этот стеречь.

— От кого?

— Что от кого?

— От кого край стеречь? Мне почему-то казалось, что вот от таких, как этот Кузьмич и надо его стеречь.

— Так от них, в том числе и стережём, именно поэтому он золотишко моет на этой речке, не самой богатой, именно поэтому он трубкам кимберлитовым не лезет, потому, что ему этот участочек выделен, и он понимает, что сунется, куда не просят, тут же его бизнес и прекратится.

— Интересно, а кто же ему участочек этот выделил? Уж не государство ли?

— Не понять вам столичным таёжных законов. Не было здесь иного государства, кроме как таёжного, и никогда не будет. Да наместников много было, палачи приходили, да как приходили, так и уходили, а люди как жили по законам тайги тысячи лет назад, так и живут до сих пор. Ты думаешь, почему я тебя в доме принял, за стол усадил, чаем напоил? От того, что ты из Москвы явился, да долларов у тебя полны карманы были? Хотя это ещё тоже вопрос. Нет не поэтому. Тот, кому доллары твои нужны и на порог бы тебя не пустил. А я пустил, потому, что ты с братом моим приехал, потому, что ты гость у нас, что тайги не знаешь, и законов таёжных. Потому, что девчонку эту с собой приволок, да профессора этого беспомощного.

— Именно поэтому ты нас неделю в тайге мурыжил?

— Так надо было сразу сказать, что вас деревня интересует. Только не пойму, что в ней интересного. Золота, здесь для промышленной добычи мало, от неё сразу отказались, а что ещё здесь может быть интересного, я даже не знаю. Видел, Вероника как то интересно озеро исследовала, только вот в толк взять не могу, что она там хотела найти.