Джеймс Купер - Том 1. Шпион, или Повесть о нейтральной территории

Таким образом, на языке оригинала не существует не только академического собрания трудов Купера, но в XX веке вообще не издавались никакие собрания его сочинений. Все это серьезно затрудняет работу над переводами романов Купера, так ка^ отсутствуют их канонические тексты.

Первый перевод книг Купера на русский язык был сделан с французского. Впоследствии все его романы появились на русском языке в переводе с оригинала. Собрания сочинений писателя на русском языке издавались неоднократно начиная с 1865 года, когда в издательстве Вольфа вышел в свет 25-томник романов Купера. Последнее массовое издание произведений Купера вышло в 6 томах в издательстве «Детская литература» в 1961 году и включало 12 романов писателя.

При отборе произведений Купера для настоящего издания редакция руководствовалась желанием дать читателям все то лучшее, что создано писателем. В издание включены пять романов пенталогии о Кожаном Чулке, которые размещены в том порядке, в каком были написаны, — показывая эволюцию мышления писателя, раскрывая процесс его работы над образом Натти Бампо.

Если следовать хронологии жизни Кожаного Чулка, то порядок романов следующий (в скобках указан год первого издания романов): «Зверобой» (1841), «Последний из могикан» (1826), «Следопыт» (1840), «Пионеры» (1823), «Прерия» (1827).

Помимо серии романов о Кожаном Чулке, в издание вошли еще два романа: «Шпион, или Повесть о нейтральной территории», книга, принесшая Куперу мировую славу и выдвинувшая его в число крупнейших писателей мира, и роман «Моникины», сатира на Америку и американцев, которую, по свидетельству В. Л. Паррингтона, «мало читали и плохо понимали».

Романы даны в переводах, хорошо знакомых советскому читателю, апробированных временем и неоднократно издававшихся различными советскими издательствами. Переводы заново сверены с оригиналами, и в них внесены необходимые исправления и уточнения.

Первый роман Купера «Предосторожность» (1820), о нравах современного ему английского общества, успеха не имел. Но еще до его окончания Купер начал новый роман. На этот раз материалом ему послужила недавняя американская история. Такой выбор темы для романа был делом далеко не простым. «Мыслимое ли дело создавать поэмы и романы об этом мире, который едва выбрался из пеленок? Ведь нигде ни яркого пятнышка, ни следа былого великолепия, никаких романтических причуд, которые в старых странах буквально срослись с каждой крышей и деревом, холмом и равниной. А здесь, насколько хватает глаз, все скучно, плоско, и надо всем равномерно разлит пресный свет буден» [47] Ван Вик Брукс. Писатель и американская жизнь. М., 1967, т. I, стр. 39. — так передает состояние умов мыслящих американцев в тот период известный американский литературовед Ван Вик Брукс.

Роман Купера «Шпион, или Повесть о нейтральной территории» был необычным явлением по ряду причин. И выбором типично американского сюжета, взятого из истории борьбы американских колоний за свою независимость. И тем, что главным героем является не блестящий офицер одной из враждующих армий, а простой фермер, торговец вразнос и сапожник Гарви Бёрч. И особенно тем, что темой своей книги Купер, по его собственным словам, «выбрал патриотизм». Показательно, что носителем этого подлинного патриотизма в романе является все тот же Гарзи Бёрч, простой человек из гущи американского народа, который «ничем не отличался от местных простолюдинов, разве только своей сообразительностью, а также тем, что его действия были всегда окутаны какой-то тайной».

Тайна Гарви Бёрча не раскрывается писателем до самого конца книги. Только в конце повествования говорится, что Бёрч несет тяжелую и полную смертельных опасностей службу тайного военного разведчика главнокомандующего армии колонистов Джорджа Вашингтона. Сам главнокомандующий появляется уже на первых страницах романа под видом некоего мистера Харпера. Таким образом, в романе личная судьба Гарви Бёрча становится неотъемлемой частью исторических событий, активным участником которых он является.

«Шпион» был одним из первых подлинно исторических романов, написанных писателем-романтиком. Историческая реальность, как отмечал историк американской общественной мысли В. Л. Паррингтон, «вторгалась в романтический мир... искусства» Купера. Этот элемент реализма уже был весьма явствен и в «Шпионе». Он проявляется прежде всего в создании самобытного, естественного, правдивого образа главного героя.

Гарви Бёрч раскрывается перед читателем по мере того, как развивается действие. В начале романа— это не чуждый корысти, пронырливый и любопытный торговец вразнос, делающий свой бизнес на нейтральной территории, где сталкиваются интересы обеих враждующих сторон. В конце романа перед читателем предстает шпион-патриот, бескорыстный и самоотверженный, скромный, лишенный всякого тщеславия человек, заботящийся только о благополучии своего государства. Гибель Бёрча в заключительной главе книги от вражеской пули подчеркивает его героизм и самоотверженность.

«Шпион» — первый роман Купера, принесший ему известность не только в Америке, но и в Европе, и прежде всего в Англии. Правда, поначалу казалось, что роман в Англии не будет издан. Рукопись была отправлена известному английскому издателю, рецензент романа известный английский литератор У. Гиффорд дал рукописи недостаточно хорошую оценку, и издатель отказался от выпуска романа. Но тем временем другое английское издательство выпустило «пиратское» издание книги, и, хотя Купер лишился гонорара за это издание, именно оно принесло ему славу не только в Англии, но и в других странах Европы.

Первые хвалебные рецензии на роман появились на страницах английских литературных журналов, американские критики последовали примеру своих континентальных собратьев, и успех романа по обе стороны Атлантического океана был полным. Для романа, написанного писателем-американцем на тему из американской истории и с героями-американцами, было крайне важно, что его высоко оценила именно английская критика. Это свидетельствовало не только о его оригинальности и художественной ценности, но и о том, что он становился явлением не только американской, но и всей англоязычной литературы.

Литературное признание в стране, давшей миру Вальтера Скотта, в то время было трудно переоценить. И, действительно, вся последующая судьба «Шпиона», переведенного на множество языков и выдержавшего тысячи изданий, свидетельствует о беспристрастности и проницательности тех критиков, которые на заре становления американского романа сумели разглядеть непреходящие достоинства труда до тех пор никому не известного американского литератора.