Станислав Иродов - Мангуп (СИ)

– Я говорил, что турки уйдут,– повторял Александр со слезами волнения на глазах, обращаясь к скакавшему рядом Теодорику. – Они не могли не уйти, ведь сидеть под стенами города можно бесконечно, не добившись ровным счётом ничего.

Отряд галопом спустился с горы и помчался по мощёной дороге, которая протянулась вдоль долины до большого селения Терновки. Въехали в селение. На улицах не было никого. Остановились. Странная напряжённая тишина совсем не вязалась с привычными звуками села. Не лаяли собаки, не пели петухи, не блеяли бараны, не разговаривали люди, только синее небо и солнце, которое почти не грело, пустые, настежь распахнутые двери домов и лёгкий ветерок, шумящий голыми ветвями тополей. Казалось, смерть накрыла прежде шумное седло своим ужасным покрывалом.

­– Всех увели в рабство, сволочи,– выругался Феотокис Антон.

– Ладно, поехали дальше,– тряхнул головой Александр.

– Мы делаем глупость,– сказал Теодорик. – Нельзя поддаваться эмоциям! Надо выслать вперёд разведывательный отряд, и пока он не вернётся, не трогаться с места.

– Зачем зря время терять? Я лично видел с башни весь турецкий флот, выходящий из Херсонского залива. Они уже в открытом море. Нам надо узнать, выдержала ли осаду Каламита. Там наши люди. Они нас ждут. Тысячи глаз с Отчей горы осматривают окрестности. Была бы засада, её увидели. Да и уцелевшие жители у ворот сказали, что турки ушли.

Теодорик пожал плечами:

– «Уцелевшие жители» – это изгнанные нами евреи. Я бы не очень им доверял. Судьба переменчива. Война не терпит суеты. Но ты князь. Тебе и решать.

– Вот я и решаю: вперёд!

Отряд рванулся в галоп и помчался мимо оголённых садов вдоль стройных обнажённых тополей, растущих у подножья высокой горы, под названием «Отражающая эхо», за которой располагалось селение Мраморное. На вершине горы в решётчатой скале были вырублены кельи двух монастырей, расположенных недалеко друг от друга. Гора оборвалась стремительно, и князь взглянул вправо, надеясь увидеть сияющие кресты над обоими монастырями, но увидел зелёные одежды сипахов – турецкой конницы, спрятавшейся за горой. Тёмная масса турецких войск стояла наготове среди домов селения Мраморного.

Александр встал во весь рост на стременах, повернулся к отряду и заорал:

– Отряд, стой! Поворачивай! Сипахи!

Всадники натянули поводья. Кони, высекая копытами искры из булыжников дороги, присели на задние ноги, тормозя, закружились, сталкиваясь друг с другом. Обученный конь Александра остановился почти мгновенно. Краем глаза князь видел, как конница турок набирает скорость. Турецкие воины опустили копья и неслись во весь опор. Наконец, отряду феодоритов удалось развернуться, и, набирая скорость, всадники помчались назад, под защиту стен родного города.

– Какой я был идиот, что не послушался тебя,– почти плача, сказал Александр Теодорику, скакавшему рядом.

– Не отчаивайся, может, нам ещё удастся спастись,– ответил Тео.

– Мне наплевать на мою жизнь, но я подставил архонтов Феодоро, отдав приказ всем следовать за мной. Хотелось, словно мальчишке, насладиться перед именитыми людьми своей победой. А теперь их жизнь находится под угрозой.

– Они воины, как и мы. Такова наша судьба: рисковать своей жизнью. Вот только жаль, что мы не вооружены для серьёзного боя. Кроме мечей и луков у воинов нет ничего, чтобы вступить в серьёзную схватку с врагом. Да и архонты наши слегка постарели для ближнего боя.

– Сипахов, не считая основного войска, раз в двадцать больше, чем нас, так что оставь мысль о сражении до лучших времён,– сказал Александр.

Всадники мчались по мощёной дороге, и грохот копыт, словно звук катящегося камнепада, отражался от окрестных гор. Вестиариты пропускали князя вперёд, образуя вокруг него плотное кольцо. Турки приближались. Длительная осада отрицательно сказалась на лошадях феодоритов. Когда между феодоритами и турками расстояние уменьшилось до полёта стрелы, по команде Феотокиса, вестиариты все разом встали на стременах, обернулись и пустили стрелы. Первые шеренги турецких всадников покатились под ноги коней, сминая припорошенные снегом кусты вдоль дороги. Феодориты закинули щиты за спины, опасаясь вражеских стрел, но турки не стреляли.

Медленно приближались к Отчей Горе. Сияли кресты на церковных храмах. Сверху заметили возвращающийся отряд и турецкую погоню. Тревожно зазвонили колокола. Народ кинулся к обрывам и смотрел, как неуклонно сокращается расстояние между феодоритами и их преследователями. Опять встали на стременах вестиариты, опять пустили стрелы, опять десятка полтора османов покатились на обочину, и опять ответного удара не последовало. Арабские скакуны сипахов были быстрее коней феодоритов. Наконец, первые шеренги турок вошли в соприкосновение с арьергардом отряда Александра. Феодоритам неловко было рубить назад, и турки их легко доставали копьями. Турецкие копья ранили феодоритов одного за другим, но не убивали, и раненые воины, обливаясь кровью, продолжали скакать среди общей массы всадников. Постепенно османы приближались к ядру отряда, где скакали почти все архонты Феодоро. Стрелять назад с седла через головы товарищей было неудобно. Но скакавшие впереди вестиариты становились на крупы мчащихся коней, лицом назад, и, натянув луки, пускали стрелы в османов, ещё не успевших смешаться с феодоритами.

Начался подъём в гору. Кони хрипели, роняя клочья белой пены. Александр посмотрел в сторону и увидел, что несколько сипахов скачут почти наравне с ним. Вестиариты князя пытались сразить их мечами, но сипахи были искусными воинами в полной амуниции. Они легко уклонялись от ударов, сами наносили не смертельные, ранящие удары и продолжали скакать рядом с ранеными ими воинами.

– Они пытаются смешаться с нами и проскочить в ворота,– закричал Александр Теодорику.

– Я это понял давно. Турки могли нас окружить, расстрелять из луков, но они этого не сделали. Теперь понятно, почему. Здесь останавливаться нельзя: нас уничтожат, а без командования Феодоро обречено. Надо остановить отряд у ворот, и тогда со скалы на головы туркам обрушатся тысячи стрел. Только бы Сидериди додумался закрыть ворота! Иначе, наших храбрых полководцев не остановить. Только бы он додумался!

На узкой дороге, поднимающейся вверх, кони бежали вплотную друг к другу, так что стремена скакавшего рядом Теодорика упирались в бок скакуна Александра. Наконец, впереди из-за скалы и башни показались ворота. Они были распахнуты настежь. Александр встал на стремена и заорал во всё горло:

– Отряд, стой!!!

Но среди грохота копыт, стона раненых, среди звуков неутихающего на ходу боя, крик его услышали немногие. Вестиариты натянули поводья, пытаясь остановить коней, но скакавшие впереди архонты или не услышали, или сделали вид, что не слышат команду. Они продолжали пришпоривать коней. Сзади тоже напирали сипахи. Масса всадников неуклонно приближалась к воротам.