Владимир Ковтун - Полет дракона

- Этого следовало ожидать. – Сказал он Октавию. – Из-за постоянных ссор в собственном доме мы не видим дальше своего носа.

- Ты что, действительно считаешь их послами великого государства? – Удивился Октавий.

- Не знаю…пока, не знаю.

Неожиданную встречу с ханьцами Лентул расценил, как прямое указание богов к действию.

Вернувшись к себе, патриций призвал управляющего.

- Подготовь все необходимое к завтрашнему пиру. Будет девять человек. Все должно быть изысканно.

Управляющий склонился в поклоне.

Вилла Корнелия Лентула была одной из самых больших и богатых в Италии. Она располагалась в предместье Рима, и утопала в тени раскидистых деревьев.

В назначенный час {194} 194 Пиры в Древнем Риме назначались, как правило, на три часа дня. повозка с Ли и Фэем в сопровождении десятка вооруженных слуг въезжала в ограду виллы.

Уже первый взгляд, брошенный гостями на дом, сад и хозяйственные постройки, показал им, что все здесь создано для созерцания и вдохновения.

Широкая кипарисовая аллея, ведущая к дому, обширный водоем, окруженный колоннадой, прекрасные, мраморные изваяния обитателей Олимпа – все находилось в гармонии, созвучной духу человека образованного и неравнодушного к прекрасному.

Чуть поодаль, в глубине сада, виднелась баня с круглыми сводами.

Солнце искрилось и тонуло в полупрозрачной глубине мраморных колонн и изваяний. Общее впечатление умиротворенности и покоя завершали птичий щебет и изумрудные ящерки, застывшие у нагретых камней садовых дорожек.

Хозяин виллы, в сопровождении супруги и нескольких близких друзей встретил ханьцев на ступенях своего дома. У ног римлянина сидел большой черный пес.

- Я рад приветствовать вас, господа посланники! – Радушно произнес Лентул. – Надеюсь, дорога не очень утомила вас.

Представив гостям свою супругу Корнелию, и ее ближайших подруг Валерию и Флавию, он заметил:

- Они самые красивые женщины на земле!

- Вот любитель преувеличений! – Недовольно отозвалась Корнелия. – Не верьте ему.

Затем хозяин познакомил ханьцев и с остальными друзьями дома.

- Вибий. Один из моих самых преданных друзей! – Сказал

Лентул, обнимая за плечи могучего, коренастого здоровяка, с открытым лицом. - Он – владелец гимнасия {195} 195 гимнасий – спортивная школа , большой любитель драк, и всевозможных воинских штучек. Немного найдется бойцов, способных продержаться против него, хотя бы несколько минут. Он также славится своим умением произносить застольные речи.

Вибий приветливо улыбнулся.

- Старый обманщик! – Сказал он Лентулу. – Я вполне мирный человек.

- А это – Луций и Секст. Они – братья-близнецы. И весьма уважаемые в Риме адвокаты. Злые языки говорят, что своим сходством они вовсю пользуются в делах. Никто никогда не знает, с кем из них он имеет дело. Я – знаю! Потому, что дружен с ними с детства. Кроме того, Луций – поэт, а Секст – философ. Тем они и различаются.

- Неправда! Поэт – всегда философ. Поэтому различить нас невозможно. – Ответствовал один из братьев.

Ли с Фэем не знали, что такое адвокат, но отвесили обоим, и в самом деле поразительно схожим римлянам, церемонные поклоны.

- Ну, вот! – Заключил Лентул. – Они опровергли все, что я о них рассказал. И потому, судить будете сами. Ну, и еще один мой друг: он с хвостом и четырьмя лапами – Клеон. Я привез его из путешествия по Египту.

Патриций наклонился и потрепал собаку по загривку.

- Это - друзья, Клеон! – Сказал он, указав на ханьцев.

Пригласив гостей войти в дом, патриций провел их по комнатам.

Из прихожей вошли в просторное, высокое помещение - атриум с прямоугольным бассейном в центре. Свет в помещение попадал через квадратное отверстие в потолке, опирающемся на четыре мраморные колонны.

Ханьцы с интересом разглядывали росписи, мозаику, и мраморные изваяния.

- Росписи принадлежат кисти греческого мастера. – Пояснял хозяин. – Мозаику делали рабы из Египта, а украшения из золота – фригийские мастера. А в этой галерее – работы знаменитых ваятелей: Пракситель, Скопас, Левкипп, Атенодор, Агесандр…

Вдоль стен, на круглых постаментах, застыли прекрасные женские и сильные мужские фигуры. Мерцающий мрамор, естественность поз, идеальные пропорции тела, одухотворенность женщин и мужественность воинов наполняли душу ощущением неисчерпаемой мощи и красоты.

- Смотри! Они – живые! Это – деяния богов… - Повернувшись к Ли, сказал Фэй на языке хань-жэнь.

- Что говорит ваш друг? – Учтиво осведомился хозяин.

- Она сказал, что эта красота совершенна, и не может быть делом человеческих рук. – Перевел Ли.

Шедшие рядом Корнелия и Флавия переглянулись.

- Однако, эти варвары весьма восприимчивы к красоте. –

Шепнула подругам Валерия.

- Т-с-с-с…. – Отозвались те.

Впереди, внезапно, раздался звонкий смех, и в атриум вбежала прелестная девочка-подросток лет тринадцати. Сверкая большими карими глазами, она вихрем пронеслась по галерее и чуть не сбила с ног хозяина дома. За ней в помещение влетели два мальчика лет 10-12. Завидев Лентула и его гостей, они замерли и хотели, было броситься обратно.

- Так! - Грозно произнес патриций. – Это еще что за погоня за сабинянками? {196} 196 мифологическое похищение римскими воинами девушек из соседнего племени сабинов.

Мальчики явно струсили, и девочка, оглянувшись на них, взяла инициативу в свои руки.

- Мы играем, папа. – Робко сказала она, сопроводив сказанное совершенно очаровательной улыбкой. – Ты же сам говорил, что нам следует больше двигаться….

- Говорил! Но, не здесь же, в храме совершенства! У вас есть парк, лошади, свой ипподром, гимнасий, площадка для игры в мяч. А, если бы ты сбросила с постамента одно из этих прекрасных творений?

- Я бы встала на ее место, и…никто ничего бы не заметил.

Гости дружно рассмеялись.

Лентул оглянулся.

- Простите меня, друзья! Я сделал вас свидетелями воспитания моих детей. Это шаловливое существо – моя дочь. Я дал ей прекрасное греческое имя Елена, хотя, за веселый нрав, дома ее называют Скворцом. А эти два шалопая – Гортензий и Аней. Благодаря их совместным усилиям, у меня на голове добавилось немало седых волос.

Лентул повернулся к детям.

- Только присутствие гостей избавляет вас от наказания. Немедленно исчезните! Все трое!

Детей словно ветром сдуло.

Спустя мгновение Скворец выглянула из-за колонны и проказливым тоном сообщила:

- Я не исчезла!

Лентул погрозил ей пальцем.

Этот короткий эпизод развеселил присутствующих, и снял некоторое напряжение, какое бывает в среде людей, впервые друг друга увидавших.

За атриумом располагался таблиниум – комната самого Корнелия Лентула. Рядом с ним была большая библиотека и триклиний, откуда уже доносились соблазнительные запахи.