Павел Комарницкий - Новый порядок

Нармер зачерпнул ладонью воду за бортом, плеснул себе в лицо, охлаждая раскалённую солнцем кожу. Сейчас бы искупаться… Нет, пожалуй. Конечно, крокодилы не любят заплывать на середину реки, они предпочитают быстрому течению берега и тихие протоки. Но погибнуть сейчас в зубах крокодила не просто глупость, это будет преступная глупость. На нём, Нармере, лежит ответственность. Он должен довести до конца дело, начатое предками — установить наконец на всей Земле Кемет новый порядок.

Ладья повернула к берегу, и в расступившейся стене леса показался большой посёлок, расположенный близко к берегу. Над тростниковыми крышами хижин тут и там виднелись дымки — очевидно, хозяйки готовили обед. А на самом берегу, точно крокодилы, выползшие погреться, лежали толстые брёвна, возле которых вовсю трудились люди, и даже отсюда слышались частые удары каменных тёсел и топоров.

Опытные гребцы, разом затабанив лодку с левого борта, развернули её носом к берегу, и судно с мягким шипением вышло на берег, чтобы Повелитель мог сойти на землю, не намочив ног. К ладье уже спешил начальник верфи, плотный кругленький человек среднего роста, с до блеска выбритой головой, сияющей, как начищенная медь.

— Я счастлив приветствовать тебя, о Повелитель!

— Здравствуй, здравствуй, Сехо! — отозвался Нармер, сходя на берег. Телохранители соскочили следом, беря Повелителя в широкое кольцо — Как идёт работа?

— Всё идёт так, как ты повелел — Сехо отёр рукой лоб и лысину — Двести ладей работаем разом! Желаешь взглянуть?

— Разумеется. Или ты полагал, что я прибыл сюда исключительно для того, чтобы пожелать тебе здоровья? — счёл уместным пошутить Нармер.

Сехо осклабился, захихикав. Оценил, стало быть, шутку.

— Пойдём, мой Повелитель. Я покажу тебе сперва уже готовые лодки.

Они шли по берегу, сплошь устеленному деревянной щепой. Мастера долбили неподатливое дерево кремнёвыми топорами и тёслами, щепки так и летели. Одна долетела до Нармера, и он ловко поймал её свободной рукой. Щепка была смолистой, горячей от солнца.

— Вот, мой Повелитель — Сехо указал рукой под навес, где плотно стояли в ряд готовые лодки — Все по размерам, которые ты указал.

Нармер неспешно обошёл лодки, оглядывая каждую, время от времени трогая и оглаживая их рукой. Лодки были сделаны надёжно, гладко отёсанная и зашлифованная мелким песком поверхность сияла свежим деревом. Нос и борта каждой были украшены резьбой и раскрашены. Нармер усмехнулся краем рта. Эти мастера никак не привыкнут, всё стараются придать изделию товарный вид, как будто надеются слупить с клиента побольше.

— Позови-ка четверых мастеров, Сехо — распорядился Нармер.

— Каких именно, мой Повелитель? — чуть удивлённо спросил начальник верфи.

— Да всё равно, каких. Лишь бы были не выше моих ребят, и не ниже тебя самого — Нармер вновь улыбнулся.

Когда вызванные прибыли, нестройно приветствуя своего Повелителя, он расставил их по росту парами и кивнул им и своим телохранителям:

— А ну-ка, все разом — взяли! И ты, Сехо!

Тяжёлая лодка, поддаваясь общим усилиям, заскользила по песку, выходя из ряда себе подобных.

— На плечо — взяли!

Двенадцать человек вскинули лодку на плечи. И в их числе сам Повелитель.

— Пошли!

Да, лодочка тянула к земле. Не прошли они и тридцати шагов, а ноги уже задрожали.

— Поворот!

Неуклюже развернувшись, дюжина носильщиков направилась назад, под навес.

— Всё, бросаем!

Все разом с облегчением опустили груз, челнок с грохотом пустого дерева рухнул на землю.

— Нет, Сехо, так не пойдёт. Все лодки надо переделать. Дюжина крепких воинов должна свободно суметь нести их хоть двадцать тысяч шагов подряд. Даже больше.

— Но… Мой Повелитель! — в отчаянии заелозил рукой по лысине начальник верфи — Когда? Ведь ты велел сделать целую тысячу челноков. Где взять людей? И потом, если сделать борта слишком тонкими…

— Ты НЕ ПОНЯЛ меня, Сехо — мягко произнёс Нармер — Лодки должны быть лёгкими, такими, как я сказал. И их должна быть тысяча, ни одной меньше. И не позже указанного срока. И уж само собой, они должны быть достаточно прочными. Нужно ли мне повторить ещё раз, Сехо?

— Я понял, о мой Повелитель — разом сник Сехо — Мы сделаем.

— Рад это слышать, Сехо. И вот ещё что… Не тратьте время на шлифовку, тем более на резьбу и раскраску. Мне нужно только, чтобы они плавали.

— Да, мой Повелитель — с видимым облегчением отозвался Сехо.

— Держи крепче!

Тетумн покрепче перехватил большие медные клещи с деревянными рукоятками, сжимая изо всех сил тигель с расплавленной медью. Огненная струйка устремилась в литейную форму из мыльного камня, раздалось тихое шипение, точно в форме таилась змея.

— Готово, отец! С верхом!

— Хорошо! Остальной металл на огонь!

Старый Тигами был доволен сыном. Здоровый парень, весельчак, любимец девушек в селении. Одно время старый кузнец даже опасался, что малый избалуется преждевременной женской лаской, но ничего, обошлось — вон какую жену себе отхватил! За неё её родителям было уплачено полталанта меди, но если по правде — не жалко было бы и таланта серебра. И вообще, не в талантах дело. Это в верхних землях повёлся такой обычай — выдавать девушку замуж, не спрашивая её согласия. Здесь же, в Земле Папируса, девушке достаточно сказать «нет» — и не помогут никакие таланты, хоть серебра, хоть золота…

— Застыло уже, наверное — прервал размышления старого Тигами Тутепх.

— Да, давай!

Тутепх ловко выбил клинья, сжимавшие половинки формы. Форма раскололась надвое, и старый кузнец клещами вынул готовую отливку, бросил в глиняный чан с водой. Снова раздалось шипение, куда более сильное, облако пара поднялось над чаном и развеялось ветром — кузница не имела стен, являя собой круглый конический камышовый навес на трёх столбах.

— Складывай форму — велел сыну Тигами — Меди ещё на четыре отливки. Остаток раскуём на шила.

— Нет, отец — тряхнул головой Тутепх — Не о шилах сейчас думать надо. Не будет нам никакого остатка. Вся медь должна уйти на боевые топоры.

Старый кузнец крякнул, но возражать не стал. Взял округлый слиток меди, сунул в тигель, стоявший в горне. Ослепительно-жёлтая поверхность расплавленной меди враз потускнела, слиток, помедлив, начал неохотно оседать. Тигами взялся за меха, начал раздувать огонь.

— Тетумн, ты здесь?

Рожица мальца, заглянувшего в кузню, была перепачкана глиной — должно быть, месил глину для отца-гончара. А может, и сам уже делает горшки, улыбнулся про себя Тигами. На Земле Папируса дети взрослеют быстро…

— Чего тебе, Яп? — отозвался Тетумн, вновь забивая клинья, стягивающие литейную форму.

— Тебя зовут на Всеобщий Совет, Тетумн!