Хуан Гомес-Хурадо - Легенда о воре

- Оставь его, Хосуэ. Похоже, наш новый друг не очень хорошо себя чувствует, - раздался голос напротив. Он был юным, с металлом и проникновенным, в нем ощущалась необычная твердость. Хотя Закариас был уверен, что никогда раньше не слышал этот голос, что-то в нем внушало доверие.

Огромная рука поддерживала его за плечи, на сей раз гораздо деликатнее.

- Кто вы такие?

- Друзья, маэсе Закариас, - ответил молодой человек. - И судя по всему, вы в них нуждаетесь.

Санчо и Хосуэ добрались до окраин Севильи за четыре дня до встречи с Закариасом. Оба отправились из дома кузнеца в одежде Хоакина, сына Дрейера. Санчо она была маловата, тогда как для Хосуэ пришлось распороть несколько вещей, чтобы сшить из них одежду по размеру. С обувью ничего нельзя было сделать, поэтому Санчо поставил себе целью решить этот вопрос как можно раньше. Правда, для этого им нужно было добраться до города и воплотить в жизнь свой план.

Благодаря более пристойному внешнему виду, нежели год назад, после бегства при крушении "Сан-Тельмо", им уже не нужно было прятаться при встрече с другими путниками. К обеденному часу они добрались до монастыря Святой Марии. Можно было продолжить путь, пересечь мост Трианы и присоединиться к путникам, стоявшим в очереди на входе в город, но Санчо опасался, что стражники на воротах спросят его про Хосуэ. Без документов на право владения рабом и денег на подкуп они рисковали разоблачением. При первых же сомнениях стражники бросили бы Хосуэ в тюрьму на Змеиной улице до выяснения его личности. Санчо не был готов пойти на такой риск. Правда, взамен он собирался рискнуть не меньше.

Они остановились в тени высоких стен монастыря, чтобы немного поспать. Этой ночью им нужно было быть сильными и отдохнувшими.

"Мне страшно", - сказал ему Хосуэ.

Луна была уже высоко в небе, поэтому Санчо мог с легкостью видеть выражение лица друга. В серебряном лунном свете сильные и мужественные черты лица негра казались призрачными и зловещими.

- Я знаю, - сказал Санчо шепотом. Его руки были заняты, поэтому он не мог использовать знаки. - Но другого выхода нет, ты же знаешь. Я не могу оставить тебя здесь одного.

Хосуэ пожал плечами, и они направились к берегу реки. Ранее у одного из близлежащих домов они украли лодку. Хозяин наверняка ловил на ней крабов и продавал их в городе. Она была столь крошечной, что Санчо с легкостью нес ее в руках, поэтому его не удивляло, что гигант, со всей серьезностью боявшийся утонуть, был напуган. Санчо с задумчивостью уставился на беспокойную поверхность воды, движения которой походили на судороги умирающей змеи. У него тоже были сомнения, что хрупкое суденышко выдержит вес его друга.

Когда они спустили лодку на воду, Хосуэ стиснул зубы и покачал головой, но в конце концов решился в нее залезть. Он поджал руки и ноги, черное тело, казалось, переполнило суденышко. На мгновение Санчо одолели сомнения. Если Хосуэ сделает хотя бы одно лишнее движение, когда они доберутся до центра реки, то они точно пойдут ко дну. Он залез в воду и начал толкать лодку. Хотя в середине августа уровень воды в Бетис был ниже обычного, сила течения пару раз чуть было не потопила лодчонку. Хосуэ с такой силой вцепился в деревянные борта, что дерево затрещало под его пальцами.

Когда они добрались до другого берега, Хосуэ поспешил спрятаться в кустах, как было договорено. Санчо чувствовал усталость, но, тем не менее, не хотел бросать там лодку. Скорее всего, для ловца крабов она была единственным источником средств к существованию, и если оставить лодку на этом берегу, рыбак никогда ее не вернет. Юноша залез в лодку и вернулся на другой берег, гребя на этот раз руками. Когда он оставил лодку там же, где ранее взял, из дома донесся храп рыбака. Санчо мысленно улыбнулся. К утру лодка высохнет, и хозяин даже не заметит, что кто-то ее позаимствовал.

Санчо приложил огромные усилия, чтобы снова переплыть реку. Когда он коснулся дна ногами, ему пришлось остановиться на некоторое время, не выходя из воды, чтобы отдышаться. Взгляд его был прикован к звездам, а в ушах стоял шум реки. Наконец, Санчо добрался до кустов, где его ждал Хосуэ.

- Жди здесь. Я вернусь до рассвета.

Хосуэ сжал его руку, чтобы пожелать удачи. Санчо отправился в путь, зная, что она ему пригодится. Ему предстояло пересечь пространство вне крепостных стен и добраться до ворот Ареналь, на ту территорию, где преступные банды бродили в поисках ничего не подозревающих путников, не сумевших войти в город до закрытия ворот. Он поправил пояс, на котором висела шпага Дрейера. "Моя шпага", - подумал он с гордостью. Он еще никогда не сходился ни с кем в настоящем бою и не знал, что могло произойти. Не знал, как поведет себя вне привычного порядка тренировочного зала.

Он обошел дома Колумба, где теперь жили потомки адмирала, и спустился, прижавшись к стене. Внезапно его сердце замерло. В тридцати-сорока шагах перед ним виднелись несколько притаившихся в темноте фигур. Они разговаривали шепотом, а у одного в руках была маленькая горящая жаровня, определенно, чтобы поджигать фитили аркебуз. Их было слишком много для простой банды грабителей. Мгновение он обдумывал вероятность, что это стражники, притаившиеся в засаде на кого-нибудь, но Санчо в этом сильно сомневался. Правосудие никогда не рисковало высовываться из-за городских стен ночью, если этого можно было избежать.

Он не мог вернуться и попытаться пробраться с другого берега, потому что это сильно бы его задержало. Ночь заканчивалась, а с наступлением рассвета ненадежное укрытие Хосуэ будет обнаружено. Он не мог попытаться и залезть в воду, потому что в этом месте, самом дальнем от излучины реки в северной части города, течение ночью было слишком опасным. Единственным выходом оставалось прошмыгнуть мимо них под прикрытием темноты.

Он упал на землю и начал ползти, стараясь не высовываться из безопасной тени под стеной. Этой ночью свет луны был очень ярким, и Санчо бранил себя, что этого не учел. Казалось, он двигался со скоростью улитки, по спине стекал густой пот. Он прополз так близко к сидящим в засаде, что мог почувствовать в их дыхании запах того, чем они ужинали накануне вечером.

- Что-то коснулось моей ноги, - прошептал голос справа от Санчо.

Тот замер, чувствуя, как на высохшей земле отдаются движения тела говорившего, беспокойно ворочавшегося в поисках того, что его встревожило.

- Замолкни, старик. Наверное, это лягушка. Не будь трусом, - голос другого звучал чуть дальше.

- А если это змея?

- Тихо! Хотите, чтобы нас услышала стража на стене? Поднимись и ляг чуть дальше, если тебе так страшно.

Ближайший к Санчо человек поднялся на ноги, и его сапоги коснулись ног юноши. Тот прижался к основанию стены и тут же почувствовал сильнейшую боль. Меж камней рос колючий кустарник, его шипы прокололи рубаху и вонзились в спину Санчо. Ему пришлось впиться зубами себя в плечо, чтобы не закричать.