Генри Хаггард - Братья

– Нетрудно! – воскликнула Розамунда. – О, Годвин и Вульф, если бы вы только знали, как она все подготовила, если бы вы слышали, как высокомерно она отвечала им, размахивая кольцом перед их глазами, говоря, чтобы они повиновались или готовились к смерти.

– А теперь они, вероятно, убиты, – прервала ее Масуда. – Но я не жалею их, это были злодеи. Нет, не благодарите меня, я только исполняла данное обещание, ни больше ни меньше, и, кроме того, я ведь люблю опасности. Теперь расскажите мне вашу историю, сэр Годвин.

И он рассказал обо всем, что случилось с ними, благодаря Небо за то, что они вышли из проклятых стен.

– Вы можете очутиться в Массиафе до заката, – мрачно изрекла Масуда.

– Да, – согласился Вульф, – но живыми мы не дадимся. Скажите, Масуда, что вы придумали? Добраться до прибрежных приморских городов?

– Нет, – возразила Масуда, – нам пришлось бы ехать через страну ассасинов. Нет, мы пересечем пустынные горные страны и направимся к Эдессе, отстоящей на много миль отсюда, доедем до Баальбека, а потом вернемся в Бейрут.

– К Эдессе? – переспросил Годвин. – Да ведь этим городом владеет Салах ад-Дин, а леди Розамунда – принцесса Баальбека.

– Что лучше, – задала ему вопрос Масуда, – чтобы она попала в руки Салах ад-Дина или вернулась к великому ассасину? Выбирайте…

– Я выбираю Салах ад-Дина, – прервала ее Розамунда, – потому что он, по крайней мере, мой дядя. – И остальные не противоречили ей…

Уже начал заниматься летний день, но было вес еще слишком темно, а потому Годвин и Розамунда дали лошадям пастись, держа их за поводья. Масуда, сняв кольчугу Вульфа, постаралась облегчить его раны размельченными листьями куста, который рос подле потока, и в короткое время сильно помогла юноше. Когда забрезжил серый свет, путники напились воды, поели кресс-салата, который рос подле реки, подтянули подпруги и пустились в путь. Едва отъехали они ярдов на сто, как из пропасти, закрытой серой дымкой тумана, до них донесся топот лошадиных копыт и звуки голосов.

– Вперед! – призвала Масуда. – По нашим следам скачут слуги аль-Джебала.

Они ехали по краям страшных пропастей и наконец очутились на большой, плоской возвышенности, террасами поднимавшейся к подножию гор, которые виднелись приблизительно милях в двенадцати. На середине горного хребта различались две вершины. Масуда указала на них, сказав, что к ним-то и направятся они, так как по ту сторону лежит долина Оронта. В это время в густом тумане позади послышался конский топот.

– Быстрей! – поторопила Масуда. – Нельзя терять времени. – И они поехали дальше, но небольшим галопом, потому что почва была очень неровной.

Когда до горного прохода оставалось приблизительно шесть миль, поднялось солнце и рассеяло туман. И вот что увидели беглецы. Перед ними расстилалась плоская песчаная равнина. Позади возвышались груды камней, а приблизительно милях в двух за ними двигались человек двадцать ассасинов.

– Они не догонят нас, – произнес Вульф, но Масуда указала ему рукой в правую сторону, где еще стоял туман, и заметила:

– Вот там я вижу копья.

Туман растаял, и беглецы различили отряд конных воинов, состоящий приблизительно из четырехсот человек.

– Как я и думала, они ночью сделали обход, – сказала Масуда. – Теперь нам нужно переправиться через кряж раньше их, или они нас поймают, – и она сильно ударила свою лошадь веткой, которую срезала подле потока. Когда они проскакали около полумили, громкие крики большого отряда с правой стороны и ответный крик фидаев, ехавших позади, показали беглецам, что они замечены.

– Вперед! – вновь призвала их Масуда. – Они погонятся за нами.

И беглецы понеслись. Две мили проскакали они, отряд остался далеко позади, но большое облако пыли с правой стороны все приближалось, можно было думать, что оно достигнет прохода раньше их. Тогда Годвин предложил:

– Вульф и Розамунда, поезжайте вперед. Ваши лошади быстры и обгонят их. На гребне дайте им немного вздохнуть и посмотрите, не едем ли мы, если нет, скачите дальше, и да будет с вами Бог.

– Да, – подтвердила Масуда, – направляйтесь к эдесскому мосту – его можно увидеть издали, а там сдайтесь начальникам войск Салах ад-Дина.

Розамунда и Вульф не двигались, но Годвин сурово повторил им:

– Поезжайте, я приказываю.

– Хорошо, ради Розамунды, – повиновался Вульф, и они помчались быстрее ласточек. Годвин и Масуда, скакавшие позади их, увидели, как они въехали в начало ущелья.

– Хорошо, – заметила она. – Кроме лошадей одной крови с Огнем и Дымом, в Сирии не найдется ни одного коня, который мог бы поспеть за ними. Не бойтесь, сэр Годвин, они доедут до Эдессы.

– Кто тот человек, что привел их нам? – спросил Годвин, который скакал, не спуская глаз с приближавшегося к ним облака пыли, усеянного блестящими остриями копий.

– Брат моего отца, мой дядя, как я и сказала вам, – ответила Масуда. – Он шейх пустыни и держит табуны лошадей старинной крови, которых нельзя купить за золото.

– Значит, вы не ассасинка, Масуда?

– Нет, теперь я могу сказать вам это, так как, по-видимому, конец близок. Мой отец был араб, моя мать – благородная франкская женщина, француженка. Он нашел ее в пустыне после сражения, она умирала от голода. Отец привел ее в свою палатку и вскоре женился на ней. На нас напали ассасины, убили отца и мать, а меня, двенадцатилетнего ребенка, взяли в плен. Позже, когда я стала постарше, – я была красива в те дни, – меня отвели в гарем Синана, и, хотя моя мать тайно внушила мне правила христианской религии, он заставил меня принять проклятую веру ассасинов. Теперь вы понимаете, почему я так ненавижу убийцу своих отца и матери, который заставил меня подчиниться себе. Да, меня принудили служить шпионкой, в противном случае грозя смертью, а между тем мне, которую Синан считал своей верной рабой, перед смертью хочется отомстить ему. Не презираете ли вы меня за это?

– Я не считаю вас низкой, – произнес Годвин, продолжая шпорить своего уставшего коня, – я нахожу, что вы благородны.

– Как я рада, что слышу это перед смертью, – призналась она, – вы дороги мне, сэр Годвин, и потому-то я решилась на этот побег, хотя для вас я ничто… Нет, не говорите, леди Розамунда рассказала мне все, кроме окончательного ответа.

Теперь песчаная полоса осталась позади них, они начали подниматься на откос горы, и Годвин радовался, что стук копыт мешал продолжению этого разговора. До сих пор они держались впереди ассасинов, которым нужно было проделать более длинный и трудный путь, однако густое облако пыли виднелось совсем недалеко от них, и в первых радах с поднятыми копьями скакали лучшие наездники на очень хороших конях.

– Эти лошади еще сильнее, они лучше, чем я думала, – крикнула Масуда, – в горах они не нагонят нас, но после…