Виталий Гладкий - Ассасины

Тела мамлюков тут же исчезли в темноте – магрибцы оттащили их подальше от шатра султана и уложили так, будто они уснули. А затем бедуины вернулись обратно, и один из них начал осторожно, по ниточке, резать ткань шатра острым, как бритва, ножом, чтобы сделать отверстие, через которое может пролезть человек.

Они рассчитали все точно. Салах ад-Дин в шатре был один, не считая двух мамлюков-телохранителей. Он сидел спиной к магрибцам и что-то писал. Мамлюки стояли позади повелителя, по-прежнему изображая статуи; до них от места разреза было примерно три шага. У входа в шатер стояли две медные курильницы, дым которых отгонял различных насекомых, и слышен был сладковато-терпкий запах териака [96].

Бедуины один за другим проскользнули внутрь шатра и на какое-то мгновение замерли, не веря в свою удачу. А затем, выхватив кинжалы, они вихрем бросились вперед.

Мамлюки под ударами двух магрибцев пали мгновенно. Им не помогли даже высокие кольчужные воротники. Но третий, самый опытный, нацелившийся на самого Салах ад-Дина, едва увернулся от удара саблей, которой его жертва вдруг отмахнулась из положения сидя. Притом так точно и мастерски исполненного, что голова убийцы едва не слетела с плеч. Магрибец сумел остаться в живых лишь благодаря великолепной реакции, вовремя отпрянув в сторону.

Султан мгновенно вскочил на ноги и вскричал:

– Стрелки! Одного оставить в живых!

Полог, прикрывающий походное ложе Салах ал-Дина, раздвинулся, и раздалось зловещее пение тетив. Два магрибца упали рядом со своими жертвами, а третьему, который на какое-то мгновение растерялся, – он не мог поверить, что все это происходит не во сне, а наяву, – султан, приставив саблю к горлу, приказал:

– Брось кинжал! Сдавайся, пес! Иначе умрешь!

У магрибца вообще голова пошла кругом – это был не Салах ад-Дин! Совершенно другой человек, переодетый в одежду султана. Их обманули, обвели вокруг пальца, как младенцев! Какой позор!

– Аллах и честь! – истерически выкрикнул магрибец и в тот же миг недрогнувшей рукой вогнал кинжал себе в сердце.

– Кус эммек! – не сдержавшись, грязно выругался Тугрил: это он изображал султана. – Как я мог так опростоволоситься?! Нужно было приготовить сеть.

– Ты все правильно сделал, мой верный Тугрил, – сказал Салах ад-Дин, который слез со своего ложа, где прятался вместе с двумя стрелками-мамлюками.

Султан был одет в доспехи и в руках держал меч.

– Выкинуть их за пределы лагеря! – приказал Салах ад-Дин старшему из мамлюков, которые толпой ввалились в шатер султана. – Псам и грифам на поживу. А своих товарищей, погибших на посту, похороните с воинскими почестями.

Он не мог сказать мамлюкам, что телохранителей не предупредили о задумке Тугрила. Иначе весь замысел мог пойти насмарку. Как заставишь человека в полном спокойствии ждать верную смерть, притом неизвестно откуда, когда и в какое время? Мамлюки обязательно заволновались бы, и убийцы могли заподозрить неладное. Попробуй потом докажи, что они пришли в лагерь Салах ад-Дина с недобрыми намерениями. А оскорблять подозрением, возможно, честных воинов не разрешил сам султан. Не предупредил Тугрил и стражу, охранявшую шатер – из тех же соображений.

Пришлось прибегнуть к переодеванию, хотя Салах ад-Дина уговорить пойти на такой трюк было сложно из-за гордости султана. Хорошо, помог в этом деле Абу Бакр, который сразу понял, что бедуины из Магриба очень опасны. Тем более что его люди опросили четверых берберов-карагуламов, которые рассказали о схватке в чайхане Абу-Хурайры. Так мастерски орудовать кинжалами могли очень немногие, в том числе и хашишины. Тугрил был уверен, что магрибцы долго в лагере не задержатся – опасно. Ведь для многих не секрет, что Абу Бакр всем новобранцам устраивает проверку: кто он, откуда, какого рода-племени, зачем прибыл в войска и прочее. Писец ответы записывал, а затем все перепроверялось.

Абу Бакр и его люди тоже здорово помогли. Они следили за передвижениями магрибцев по лагерю, а когда те убили часовых, в шатре повелителя правоверных тихо звякнул колокольчик – предупредительный сигнал для султана, Тугрила и мамлюков-лучников. Шнур от колокольчика протянули в соседний шатер, где наготове сидели отборные бойцы, чтобы прийти на помощь Салах ад-Дину. Но они не понадобились.

Когда из шатра убрали тела наемных убийц и мамлюков и заменили пропитанные кровью ковры на новые, султан собрал на совет близкий круг – своих сыновей, ал-Малик ал-Афдала и ал-Малик ал-Азиза, братьев Абу Бакра и Шахиншаха, а также двух эмиров из родственников, командующих отрядами, – ал-Малика ал-Музаффара Таки ад-Дина и Наср ад-Дина Мухаммада.

– Нам брошен вызов, – тяжело глядя на собравшихся, сказал Салах ад-Дин. – Хашишийиа, это собаки, снова перебежали на сторону франков. Ибо только им нужна моя смерть.

Это понятно без долгих размышлений. Нам не удалось узнать, кто их послал, – Мохаммед или ас-Синан – но это неважно.

Их крепости – эти осиные гнезда – нужно уничтожить! – Заметив, что Абу Бакр хочет что-то сказать, султан опередил его: – Да, да, брат мой, ты прав – мы пока не в состоянии это сделать. Все наши силы брошены на то, чтобы отстоять Акру, а затем сбросить неверных в море. Но примерно наказать зарвавшихся хашишийиа мы можем!

– Я думаю, это проделки ас-Синана, – веско сказал Шахиншах. – В отличие от безвольного Мохаммеда, он обладает большими возможностями и постоянно интригует. К тому же, Магриб, откуда пришли эти псы, находится под его рукой.

– И мы склоняемся к этой же мысли, – ответил за себя и за брата ал-Малик ал-Азиз.

– Что ж, тогда решено. Вы со своими отрядами, – сказал султан, обращаясь к эмирам, – отправитесь в горную Сирию и разрушите несколько крепостей ас-Синана. Низаритов в плен не брать! Вырезать всех под корень. Даю сроку вам месяц. После этого возвращайтесь. Да ниспошлет вам Аллах удачу!

И Салах ад-Дин сделал жест, понятный эмирам. Они встали и, кланяясь, попятились к выходу – султану нельзя было показывать спину. Салах ад-Дин не очень любил этот обычай, ему казалось, что такое чинопочитание унижает его верных военачальников, но статус султана обязывал исполнять предписания дворцового этикета. За этим следил специальный визирь, который в свое время по вечерам долго и нудно растолковывал новоиспеченному султану все тонкости дипломатии и придворных правил, которые были куда как сложнее военных стратагем [97].

– А теперь давайте обсудим неприятную новость, – сказал Салах ад-Дин, когда эмиры покинули шатер. – На помощь войскам, осаждающим Акру, прибыл король Англии…

После этих слов в шатре воцарилась тишина. Казалось, что все военачальники на какое-то время стали похожими на новых мамлюков-телохранителей, по-прежнему торчавших позади султана как два каменных изваяния. Только снаружи доносилась грызня бродячих псов за пределами лагеря, которым достались остатки армейского ужина, да раздавались приглушенные расстоянием крики ночной стражи: «Слу-ушай!.. Смотри-и!..».