Алла Бегунова - Черный передел

Анастасия вполуха слушала их бредовую беседу. Вспоминалась ей Пасха в Аржановке, когда Гончаров был пойман в полночь на кладбище церковным сторожем отставным гренадером Ширванского пехотного полка Данилой. Тогда белый маг тоже нес всякую околесицу, объясняя ей свое поведение. Но слова – шелуха. Из хаоса случайных впечатлений перед ней, как утес среди сумасшедшей пляски волн, уже вставал один-единственный вопрос, главный и значительный: что делать дальше?

Постучавшись, в комнату решительно шагнул князь Мещерский. С командой солдат и переводчиком Энвером он полчаса назад вернулся с греческих поминок. Секунд-ротмистр желал немедленно рассказать «ФЛОРЕ» о том, как они прошли, как дервиш, произнес речь на тюркско-татарском языке, ими обоими составленную, как чутко ей внимали греки, как потом благодарили за теплое отношение к их соплеменнику Микису Попандопулосу, внезапно закончившему свои совсем нестарые дни.

Выслушав сей эмоциональный доклад, Аржанова, вежливо выпроводив колдуна и внучку деревенской знахарки, приступила к военному совету с адъютантом светлейшего князя Потемкина. Свежих идей у молодого офицера, однако, не имелось. Он предлагал сохранить отряд, включив в него караимов и, громя бунтовщиков, продвигаться через весь полуостров к Ени-кале, где находятся русский гарнизон, посол Веселитский и Шахин-Гирей.

– Но что будет с Бахчисараем? – спросила она.

– Какая нам разница? – Мещерский пожал плечами.

– Мы отвоевали столицу ханства не зря.

– Оставим город байрактару Мубарек-мурзе и его команде. Пусть он отвечает за порядок в нем перед правителем государства.

– А глава «русской партии» Али-Мехмет-мурза? Ему не выдержать похода на Восток.

– Мурахаса оставим здесь.

– Тогда и люди из рода Яшлав не пойдут с нами, – возразила Аржанова.

– Тем лучше! Объявим вербовку. Холодного оружия полно в подземном арсенале Чуфут-кале. За двести акче в месяц к нам прибежит такая толпа аборигенов…

– И половину из них пришлют сторонники Бахадыр-Гирея. Вы сможете это проверить?

У Мещерского даже голос изменился:

– Мой разговор с предателями короткий – пуля в лоб!

– Да как бы татары не повесили вас раньше на первом попавшемся дереве!

Так они поругались в очередной раз.

Анастасию удивила непримиримая позиция начальника охраны. Он не хотел слышать никаких ее аргументов, говорил резко, почти грубо. Курская дворянка поначалу рассердилась. Но глядя на его побелевшее лицо и нервную жестикуляцию, заставила себя прекратить спор. Если она, слабая женщина, пережила сердечный приступ и тем хоть немного освободилась от напряжения последних дней, то адъютанту светлейшего князя, человеку мужественному и сильному, следовало просто дать отдых. Например, заставить выспаться, побывать в турецкой бане с массажем и обливаниями холодной водой или, наконец, – отпустить на охоту вместе с кирасирами.

Когда двери за секунд-ротмистром захлопнулись, она встала с диванчика – «сета» и в раздумье прошлась по комнате. Ей захотелось немедленно сбросить татарскую одежду, не вспоминать никогда этот причудливый язык и вообще очутиться там, где не попались бы ей на глаза ни их дома, и заборы, их арбы, а более того – фигуры и лица, этих заметно отличавшиеся от европейских людей.

– Чего прикажете, матушка-барыня? – Глафира выросла на пороге.

– Найди-ка мои кирасирские вещи.

– Ох и трудненько будет. Сразу не соображу, куды их запрятала в эдакой круговерти.

– Я тебя не тороплю.

– Зачем они вам?

– К Алмазу пойду. На конюшню. Сто лет любимца своего не чистила, не разговаривала с ним. Все бегом да бегом. Так нельзя. Забудет, кто его хозяйка…

Белый маг находился там, где по должности и следовало ему пребывать. Гончаров подметал пол между денниками, собирал мусор на широкий совок и ссыпал его в деревянное ведерко. Увидев Аржанову в солдатской рубахе, в камзоле, желтоватых лосинах из кирзы и в ботфортах с накладными шпорами, он встал по стойке «смирно» и отрапортовал, что на вверенной ему территории все в порядке.

Курская дворянка в ответ лишь махнула рукой и пошла к арабскому жеребцу, который приветствовал ее коротким ржанием. Из кармана камзола она извлекла кусок лепешки, круто посоленный, и протянула скакуну. Он осторожно взял угощение, коснувшись ее ладони своими «бархатными», мягкими губами.

Анастасия приступила к делу. Как полагается в кавалерии, начала она с левого бока Алмаза. Два-три движения щетки сверху вниз по шерсти лошади, потом – очистка ее о скребок, через некоторое время – удар скребком по глиняному полу, и ровный квадрат, повторяющий очертания этого предмета на нем. Чистка шла успешно, но задушевного разговора с Алмазом у нее не получалось. Мешал лишний человек – Сергей Гончаров.

Опершись на длинную рукоять метлы из тонких прутьев кустарника, белый маг стоял поодаль и смотрел, как госпожа Аржанова старательно делает черную солдатскую работу и что-то говорит Алмазу. Жеребец, поставив уши торчком, слушал, поворачивал голову к хозяйке, косил на нее лиловым глазом. Анастасия в досаде собралась просить было колдуна выйти вон, но вдруг он сказал:

– Письмо я мог бы отвезти.

– Письмо? – вздрогнула она.

– Да. Ведь вы хотите написать письмо и, скорее всего, не одно, а два. Или три.

Щетка замерла в воздухе, не коснувшись блестящей шерсти «араба». Аржанова нахмурилась. О письмах, точнее, о донесениях для действительного статского советника Веселитского, для Петра Ивановича Турчанинова, для Екатерины II она и впрямь думала в эти минуты. Собственно говоря, послание русскому послу из Санкт-Петербурга, содержащее ее рекомендации, отправить требовалось давно, но из-за событий вокруг Чуфут-кале она его не отправила, – не до того было.

Теперь хотелось бы прибавить к нему лишь несколько строк, но каких! Отряд кавказских наемников, прибывший в Бахчисарай по приказу Бахадыр-Гирея, уничтожен. Глава «русской партии» мурахас Али-Мехмет-мурза жив и здоров, он обратится к представителям всех татарских родов с письмом, осуждающим мятеж. И последнее. Может ли господин посол дать ей новые инструкции в связи с изменившейся обстановкой?

Рапорт секретарю Кабинета Ее Величества Турчанинову «ФЛОРА» должна составить более подробно и зашифровать при помощи машинки, изготовленной Отто Дорфштаттером, откуда Петр Иванович узнает, что Микис Попандопулос геройски погиб. Его архив спасен. Но следует ли Анастасии принимать на себя обязанности резидента русской разведки в Крыму? Сего она отнюдь не желает. Ее сокровенная цель – Казы-Гирей. Родственник хана, вероломный и коварный, снова бежал, месть не осуществилась, к сожалению. Дает ли Петр Иванович санкцию на его преследование?