Понсон дю Террайль - Подвиги Рокамболя, или Драмы Парижа

Он узнал Эрмину, и на его кирпичном лице появилась гнусная, мерзкая улыбка.

– Наконец-то, – прошептал он, – графу решительно везет.

Но посмотрим теперь, как все это произошло.

Фернан Роше, как мы уже знаем, поехал верхом кататься. Он долго ездил и уже хотел возвратиться домой, когда вдруг услышал сзади себя хлопанье бича и бряцанье почтовых колокольчиков.

Обернувшись, он увидел почтовую карету, которая быстро пронеслась мимо него.

Хотя экипаж ехал и очень скоро, но он все-таки успел заметить того, кто ехал в нем. Это была его прелестная незнакомка.

Он вскрикнул от удивления, смешанного с испугом и радостью, и помчался вслед за каретой, которая уже успела скрыться в это время за углом улицы.

Он хотел еще раз видеть ее. Она, вероятно, уезжала на долгое время из Парижа, это можно было предположить уже потому, что карета была нагружена чемоданами и дорожными баулами, а сзади нее сидели лакей и горничная.

Она уезжала этого уже было довольно, чтобы Фернан отказался излечиться от своей болезни и забыть свою соблазнительницу. У него оставалась теперь только одна мысль, одно желание, одна цель: соединиться с нею.

Его отель в улице Исли, его жена, сын, вся его тихая и приятная жизнь все сразу исчезло из его памяти.

Карета опередила его и скрылась вдали, но он расспрашивал у проходящих о ней и достиг Адской заставы ровно через двадцать минут после того, как экипаж, за которым он гнался, переехал через нее.

Прелестная незнакомка ехала по дороге в Орлеан.

Фернан, не задумываясь, пустил свою лошадь в галоп, но карета неслась с ужасающей быстротой, так что Фернану удалось нагнать ее только в то время, когда она въехала в маленький городок Этамп и остановилась у гостиницы «Золотой рог».

Фернан подъехал к дверцам кареты.

Тюркуаза увидела его и вскрикнула от удивления.

Фернан провел с ней целый день и, будучи окончательно увлечен молодой женщиной, поклялся ей в любви и упросил ее вернуться с ним обратно в Париж. Тюркуаза прикинулась ему влюбленной в него и уверила его, что она убегает от любви к нему во Флоренцию.

Карета быстро умчалась в Париж, куда и приехала ночью. Забывчивый Фернан и не подумал о том, как должны были беспокоиться о нем дома и в каком отчаянии должна была находиться его жена. Он не спросил у своей спутницы, куда она везет его.

Экипаж быстро проехал по улицам Парижа и, наконец, въехал в сад.

На следующий день, лишь только появились первые лучи солнца, Тюркуаза распорядилась призвать комиссионера и приказала ему отвести лошадь в улицу Исли и передать Эрмине то, что так взволновало ее.

Однажды вечером госпожа Шармэ возвратилась домой часов в пять и привезла с собой хорошенькую девочку лет четырнадцати или пятнадцати.

Эта благотворительная дама была неутомима в исполнении своих обязанностей и почти каждый день спасала и вырывала у порока какую-нибудь бедную девушку.

В этот день ей особенно посчастливилось, так как ей удалось спасти от порока целое семейство, состоящее из трех сестер-сирот. Старшей из них – двадцатилетней девушке – она доставила место камеристки в одном английском семействе, вторую из них – семнадцати лет – она поместила в один магазин шелковых изделий и, наконец, третью, которой было не больше пятнадцати, но которую уже пытался соблазнить один старый развратник-торгаш, Баккара взяла на время к себе.

Баккара сидела со своей гостьей в своей комнате, как вдруг услышала звон колокольчика, раздавшийся во дворе.

У нее не бывали так поздно, а потому это посещение, по ее мнению, было вызвано чем-нибудь особенным и не терпящим отлагательства.

Госпожа Шармэ позвонила и приказала старой служанке присмотреть за девочкой.

– Поди погрейся, дитя, на кухне, – сказала она при этом. – Женевьева сейчас сходит с тобою в магазин и купит для тебя белье и одежду.

Девочка и служанка вышли через одну дверь, а через другую слуга ввел какую-то даму.

Это была Вишня.

Удивление Баккара было более чем сильно, когда она увидела перед собой свою младшую сестру Вишню, не выезжавшую почти никуда в сумерки. Но это удивление перешло в беспокойство, когда она разглядела хорошенько ее.

Вишню нельзя было положительно узнать: она похудела, побледнела, и во всех ее движениях нельзя было не заметить глубоких страданий.

Вишня бросилась на шею своей сестре и страстно обняла ее.

– Я пришла к тебе, – проговорила она, – потому что я страдаю и не хочу довериться никому, кроме тебя.

– Ты страдаешь! – воскликнула с беспокойством Баккара.

Она осыпала ее поцелуями и, взяв с материнской нежностью за руки, посадила к себе на колени. Вишня залилась слезами.

– Боже! – проговорила Баккара. – Неужели твой ребенок?..

– О, нет, – ответила сквозь слезы Вишня.

– Твой муж?

Вишня не отвечала, но еще сильнее разрыдалась.

– Леон болен?

– Нет.

Баккара стала догадываться, что произошла какая-нибудь домашняя сцена, и вскрикнула, как раненая львица.

– О! Если только Леон позволил себе хоть сколько-нибудь огорчить мою милочку Вишню, то клянусь честным словом Баккара, что я сумею разделаться с ним!

И при этом ее глаза заблистали, как молнии, и напомнили ту энергичную и смелую женщину, которая однажды вечером в доме сумасшедших чуть было не убила горничную Фанни.

– Ах! – прошептала Вишня, – он не так виноват, как несчастлив… он сошел с ума.

Бедная Вишня, удерживая рыдания и слезы, рассказала своей сестре, какая ужасная перемена совершилась с некоторых пор с Леоном, который перестал любить ее, сделался ей неверен, и им овладело какое-то странное безумие.

Она рассказала, что вот уже целая неделя прошла с тех пор, как Леон бросил свою мастерскую, своих работников и жену и жил неизвестно где, почти не заглядывая домой и возвращаясь к себе только поздней ночью.

Передавая все это сестре, Вишня рыдала и, наконец, созналась, что желает умереть.

– Умереть! – вскрикнула Баккара. – Умереть? Тебе, дитя мое? О, я клянусь тебе, что открою ту недостойную тварь, которая похитила у тебя твоего мужа, я возвращу его тебе!

Баккара снова прижала свою сестру к сердцу и поклялась еще раз возвратить ей привязанность ее мужа и заставить его устыдиться своего гнусного поведения. Послушай, – добавила она, – не хочешь ли ты остаться у меня и пока пожить со мною? Я буду так любить тебя, что ты, моя крошечка, перестанешь плакать и будешь почти счастлива.

Говоря это, Баккара нежно улыбалась Вишне и старалась ободрить ее.

– А ребенок! – воскликнула Вишня.

– Ступай же и привези его поскорее сюда.

– О, нет! – прошептала она, – он еще любит его, целует его, он приходит домой только из-за него. Он убьет меня, если я увезу ребенка, – добавила она с каким-то немым страхом.