Александр Кердан - Камень духов

«Гомес! О нем совсем не хочется думать теперь… – Мария смахнула со щеки слезинку. – Почему, обретая что-нибудь настоящее, мы это тут же теряем?»

Она могла бы долго еще предаваться грустным размышлениям, но ее внимание привлек Герера. Проводив отряд тяжелым взглядом, жених повернулся на каблуках и, звеня огромными мексиканскими шпорами, зашагал в глубь двора. Марии не хотелось попадаться ему на глаза. Она отступила в сторону сада. Через некоторое время сеньорита вернулась к казарме и выглянула из-за угла. Каково же было ее удивление, когда она увидела Гомеса в клетке Помпонио. Он мирно беседовал с пленным разбойником.

Лассо, брошенное умелой рукой, захлестнуло горло молодого индейца. Вакеро осадил мустанга, заставил сделать рывок в сторону – так, чтобы удавка свалила беглеца с ног. Тот, полузадушенный, оглушенный, был проволочен несколько десятков ярдов по земле и потерял сознание. Не успел индеец прийти в себя, как оказался со связанными за спиной руками в толпе своих пленных соплеменников.

Так много больших лун назад Помпонио, которому не было в ту пору и семнадцати весен, впервые познакомился с «твердогрудыми» чужеземцами. Такое прозвище получили они за то, что их не могли пронзить стрелы, пущенные даже из самых упругих луков. Потом, когда Помпонио долго жил среди бледнолицых, он понял: они такие же люди и могут умирать. «Твердая грудь» – это не чудо Маниту, а просто панцирь, который чужеземцы делают из железа или из толстых воловьих шкур… Панцирь может защитить чужеземцев от стрел и копий, но не от оружия, которое есть у самих бледнолицых. Оно извергает огонь и грохочет сильнее, чем разгневанный злой дух…

Но все это Помпонио узнал потом. А в день первой встречи пришельцы верхом на свирепых конях показались Помпонио сошедшими с небес богами. Потому ни он сам, ни его родичи и не дали бледнолицым никакого отпора, бросились врассыпную. Уйти от погони удалось немногим, но в их числе хойбо Валениле – мужу старшей сестры Помпонио. А он сам, его родители и сестра вместе с большинством соплеменников были схвачены бледнолицыми и посажены в железные клетки в большом стойбище чужеземцев, которое они называли миссией.

Когда Помпонио сидел в клетке, он увидел, что не все белые носят на себе панцири. Некоторые из них одеваются в длинные накидки с двумя скрещенными палочками на груди. Эти чужеземцы, чаще других приходившие к клетке с индейцами, говорили, что их зовут падре. Падре были добрее других бледнолицых. Они не били индейцев, учили их своему языку и рассказывали о своем бледнолицем боге, который сначала жил среди людей, а когда был убит ими, то не умер, а улетел на небо к своему отцу. Теперь молодой бог, соединившись с отцом, живет там, среди туч и облаков, в своей небесной прерии, так же как верховный бог племени помо – Маниту. Бог бледнолицых, говорили падре, самый могущественный из богов. Он смотрит с высоты за всем, что происходит на земле, и строго карает тех, кто не выполняет его наказы. Падре показывали индейцам «говорящую кожу» – книгу, где начертаны заповеди их всемогущего бога. Когда Помпонио научился хорошо понимать язык чужеземцев и даже понемногу разбирать черточки и крючки на «говорящей коже», ему вдруг открылась великая тайна: бог бледнолицых и Маниту очень похожи. Они оба не ходят на охоту и не собирают зерна дикой пшеницы. Люди им обоим приносят подарки, прося защиты и мудрого совета. И бледнолицый бог, и бог индейцев велят людям слушаться своих хойбу и готовиться к новой жизни, которая наступит, когда придет их черед уходить в страну заоблачных прерий, где обитают духи предков… И еще пришла в голову Помпонио кощунственная мысль, от которой ему самому стало страшно: и бог бледнолицых, и Маниту редко вспоминают о своих земных детях. Может быть, их заоблачный суд и справедлив, но здесь, на земле, зло чаще одерживает верх.

Конечно, такое понимание пришло не сразу. Сначала Помпонио просто слушал и запоминал, что говорили падре. Наблюдал из клетки за всем, что творилось вокруг. В мире бледнолицых было много непонятного, но Помпонио хотел разобраться в жизни чужеземцев. Понять, чтобы разгадать секрет их силы. Без этого нельзя победить врага и вырваться на свободу. Это желание – быть свободным, как его предки, – стало главным с того дня, как он попал к чужеземцам. Ради его исполнения Помпонио притворялся покорным…

Через несколько лун Помпонио и его родичей заставили искупаться в реке под присмотром падре и вооруженных всадников. Падре сказали, что это называется крещение и теперь индейцы – «братья всем бледнолицым и приняты в лоно католической церкви». Что такое «лоно» и «церковь», Помпонио не разобрал, но догадался: больше в клетке он жить не будет. Индейцев и впрямь перевели в большой деревянный шалаш без крыши, но железные кольца с ног так и не сняли. В новом жилище индейцы спали так же, как в клетке, на земляном полу. Около входа всегда находились несколько бледнолицых с огненными палками, которые могут поражать на расстоянии, равном трем полетам стрелы. Однажды один из соплеменников Помпонио сумел выбраться из шалаша и попытался убежать, но был убит из этой стреляющей палки, которую называют escopeta. Тело беглеца по приказу падре повесили на дереве в центре миссии. Наверное, чужеземцы знали, что для воина племени помо нет смерти страшнее, чем в петле. Это – позор для индейца, лишающий его душу возможности встретиться с предками… После такого случая никто из индейцев бежать не пытался.

Помпонио и его семья еще долго жили в деревянном шалаше. Их выводили наружу только в сопровождении «твердогрудых». Индейцев заставляли месить глину и таскать камни, из которых строили храм богу бледнолицых. Это была тяжелая работа, непривычная для индейцев. Вдобавок их плохо кормили – один раз в день давали каждому по горсти прокаленных на огне зерен и по плошке протухшей воды. Многие из племени помо не выдержали такой жизни. Одни умерли от истощения, другие заболели трясучей болезнью. Среди последних был и отец Помпонио.

Тех, кто остался в живых, бледнолицые отправили на ранчо – небольшое селение в прерии, где заставили работать на полях – ковырять палкой с железным наконечником твердую землю, а после – собирать зерна маиса и пшеницы. Здесь кормили лучше и работа была не такой изнуряющей. Днем с индейцев снимали цепи, но никто не пытался скрыться. Так все они были истощены и напуганы…

Прошло еще несколько лун. И Помпонио попал в число тех, кого бледнолицые решили сделать вакеро – ловцами диких быков. Сначала индейцев научили ухаживать за домашними лошадьми и крепко держаться в седле. Потом они тренировались в бросании лассо, сплетенного из жесткого волоса мустангов. Когда учеба осталась позади, их вывезли в прерию, где паслись огромные стада черных быков, свирепых, с налитыми кровью глазами. Там опытные погонщики показали новичкам, как ловить быка и, растянув двумя арканами, валить на землю. Потом молодые вакеро делали это сами…