Гарри Тертлдав - Оружие юга

— Для блага страны, сэр, я буду вынужден действовать так, как будто я не слышал вас, — ответил его помощник. — Я прошу вас, однако, не рассматривать это, как означающее, что я не сочувствую вашей точке зрения.

Сойдя с поезда, Ли осмотрелся.

— Город больше, чем я себе представлял.

— Около пятнадцати тысяч жителей, насколько я помню, — сказал Маршалл. Он тоже поглядел вокруг. — Кажется, достаточно приятное место.

Среди людей, собравшихся для встречи вновь прибывших и провожающих своих близких, был довольно тучный мужчина средних лет в серой форме Конфедерации с тремя звездами полковника на воротнике. Он продрался сквозь толпу навстречу Ли, которому происходившее напоминало фокус с магнитом, притягивающем железные опилки. После приветствия, полковник сказал: — Джордж Рэйнс, сэр, к вашим услугам.

Ли ответил на приветствие и протянул руку. — Рад видеть вас, полковник. Позвольте мне представить вам моего помощника, майора Маршалла.

Когда формальности были завершены, Рэйнс сказал: — У меня здесь экипаж. Могу ли я отвезти вас в отель? Я забронировал номера для вас и майора Маршалла в «Плантерс», лучшем отеле города. Даже путешественники-англичане, изрядно поколесившие по миру, хорошо отзываются о «Плантерс» — за исключением, пожалуй, подаваемого там чая, который, как жаловался один из них, был так слабо заварен, что не было видно, как он лился из носика чайника.

— Я не нахожу в этом определенные трудности, полковник, поскольку я предпочитаю кофе, — сказал Ли. — Уверен, что вы сделали все необходимое для нашего комфорта. Ваше образцовое управление пороховыми заводами здесь, в ходе войны, заставляет меня быть уверенным и в таких мелочах.

Раб с обнаженным торсом, приписанный к железнодорожной станции, оттащил сумки приезжих к экипажу. Ли дал ему десять центов; вернувшись из Кентукки, у него еще оставалась небольшая сумма денег США. Раб усмехнулся, показывая неровные желтые зубы. Полковник Рэйнс взметнул бровью, но ничего не сказал. Он щелкнул вожжами, и экипаж двинулся.

— В ваших магазинах оживленно сейчас, — заметил Чарльз Маршалл. — В них было оживленно и во время войны, — ответил Рэйнс. — Большая часть товаров, которым через Чарльстон и Уилмингтон удалось преодолеть блокаду, продавались здесь на аукционе, и в дальнейшем по всей Джорджии и Южной Каролине.

— Это книжный магазин? — спросил Ли, указывая на лавку. — Наверное, нужно купить какой-нибудь роман, в память моего пребывания здесь. Прошло довольно много лет с тех пор, как у меня было свободное время, чтобы насладиться чтением романов, но могу же я теперь доставить себе такое удовольствие?

— Они просто незаменимы во время поездок на поезде, — сказал Рэйнс.

— Как я уже говорил майору Маршаллу, полковник, я чувствую в данный момент некоторое предубеждение в отношении поездов, — сказал Ли. — На всякий случай, однако, если мне придется ездить на них чаще, чем мне хотелось бы, просто необходимо исследовать этот магазин. Упустить такой шанс было бы непростительным.

Ли просто наслаждался невозмутимостью лица Рэйнса. Интересно, сколько тысяч миль, тот провел в поездках по этим грохочущим железным рельсам, пока не достиг своего нынешнего положения. Они подъехали и остановились прямо напротив отеля «Плантерс». Тут же подскочили рабы и занялись багажом Ли. Он и Маршалл вышли из кареты.

— Оставляю вас здесь, джентльмены, чтобы вы отдохнули от вашего изнурительного путешествия, — сказал Рэйнс. — Если вам угодно, я вернусь сюда завтра утром, чтобы сопроводить вас на пороховой завод.

— Вы очень добры, полковник, — сказал Ли. — Это нас устроит. Буду рад видеть вас завтра в восемь часов утра, если это не слишком рано для вас.

— Хорошо, буду в восемь часов. — Рэйнс снова отдал честь. — Доброго дня вам, сэр, доброго дня, майор.

Карета унеслась прочь. Ли и Маршалл направились в отель. Подгоняемые криками белого управляющего, обслуживающий персонал разместил их по своим комнатам. Тем не менее, эти понукания были скорее привычно добродушными, и Ли не сомневался, что обычный простой постоялец был бы обслужен не хуже. Он подумал, что отель заслуживает своей репутации.

Ужин не разочаровал его, как и кофе с цикорием на следующее утро. Подъехавшему Рэйнсу он сказал: — Ваш отель вполне можно сравнить с тем, в котором я жил в Луисвилле, полковник. Чуть поскромнее, конечно, но тоже очень хорош.

— Я слышал о том отеле, хотя никогда и не останавливался в нем. Я думаю, что, сэр, если бы вы сказали об этом мистеру Дженкинсу за стойкой, вам пришлось бы быстро отойти, чтобы не попасть под отлетевшие пуговицы жилета, когда он распухнет от гордости.

Ли улыбнулся.

— Пуговицы это лучше, чем многое другое, что часто летело в воздухе в мою сторону. — Он допил чашку и поднялся на ноги. — Возможно, этим вечером, когда мы вернемся, я рискну с жилетом мистера Дженкинса. Риск — дело благородное.

Пороховой завод в Августе размещался рядом с каналом, в четверти мили к западу от реки Саванна. Дорога шла мимо подземных пороховых бункеров, разделенных друг от друга толстыми кирпичными заграждениями.

— На крышах хранилищ обшивка из жести? — спросил Ли.

— Из цинка, — ответил Рэйнс. — Его легче оказалось найти в то время. Не дожидаясь появления олова, я строил из того, что имел. И таким же образом я поступал всю войну, если хотел чего-то добиться. Фараон заставил израильтян делать кирпичи без соломы. Оглядываясь на все мои ухищрения здесь, я иногда думаю, что мог бы сделать кирпичи без глины.

Охрана хранилищ состояла из молодых солдат. Более усиленно охранялось большое деревянное здание, где находился пороховой завод. Когда часовые увидели, Роберта Ли, вся их военная дисциплина улетела прочь. Полковник Рэйнс сухо кашлянул.

— Все они мечтают быть такими же смелыми в бою, как вы, генерал. Жизнь солдата вдали от рева пушек лишена военной романтики.

Ли, разумеется, понял, что Рэйнс говорил не только о своих людей, но и о себе самом. Возвысив голос, чтобы молодые парни из Джорджии могли слышать его вместе с их командиром, он сказал: — Без вашего труда, полковник, и без вашего гарнизона, рев пушек на поле боя никогда бы не прозвучал.

И уже тише, спросил: — Сколько пороха вы производите для Конфедерации здесь, в Августе?

— Чуть более двух миллионов фунтов, — ответил Рэйнс. — Из этого числа около трех четвертей было отправлено на север, в Ричмонд, для армии Северной Вирджинии. Остальное досталось большим пушкам в укреплениях вокруг Чарльстона, Уилмингтона, и Мобайла. Так много ушло на север, потому что ваша пехота и кавалерия не сразу перешли на эти новомодные АК-47.

— Вот-вот, — сказал Ли. — Это перевооружение, и его последствия — главная причина, по которой я прибыл в Августу.