Дмитрий Федотов - Однажды в Париже

— Необычные у вас друзья, Доре…

Пока возились с ранами, пока бастард рассказывал свою печальную, но, как он утверждал, абсолютно правдивую историю, подошло время обеда. Все трое после пережитого страшно проголодались, и д’Артаньян предложил:

— Прежде чем отправимся в Пале-Кардиналь, думаю, стоит посетить какое-нибудь приличное заведение, где бы можно было подкрепиться, не рискуя быть отравленными.

— Я знаю такое! — тут же загорелся Совиньи. — Вы не пожалеете, граф!

— Что ж, ведите, шевалье. Да поможет нам Господь достойно завершить наше нелегкое дело!..

Обед и впрямь оказался отменным — подан быстро, сервирован опрятно, вино к нему было просто отличным.

— А теперь — в Пале-Кардиналь, — сказал д’Артаньян. — Ги, вы ведь поможете мне доставить к его преосвященству этого наследника и борца с демонами?

Юноша смутился.

— Если мушкетеры узнают, что мы имеем дело с кардиналом…

— Не узнают. Мы пройдем в Пале-Кардиналь со стороны стройки. Там сейчас заканчивают отделку театра. Никто из наших друзей не станет ходить по улице, забитой телегами. Я знаю, как пройти в канцелярию его преосвященства, а потом мы так же незаметно выберемся оттуда.

— Ну, если так…

— Не беспокойтесь, мы справимся очень быстро!

Но быстро не получилось.

Д’Артаньян имел отличную память и прекрасное зрение. Он понимал волнение Совиньи и сам хотел как можно скорее проскочить во дворец кардинала. Но его внимание привлек человек, который шел вдоль стены дома, пошатываясь и норовя ухватиться чуть ли не за трещины между камнями. Он тоже двигался к Пале-Кардиналь, но медленно, и, не дойдя двух десятков шагов до нужной двери, куда работники как раз вносили рулоны ткани, упал на мостовую лицом вниз.

— Идемте, идемте же, д’Артаньян, — в волнении торопил Ги.

— Погодите-ка, шевалье… Кажется, мне знаком этот человек! — хмуро ответил Шарль, всматриваясь в лежащего.

— Этот пьянчужка?!

— Говорю вам, погодите! Лучше держите крепче нашего охотника за демонами…

Шарль решительно подошел к упавшему и перевернул его на бок.

— Де Голль?!.

— Помогите… — прошептал одними губами Анри. — Меня отравили… Я умираю…

— Держитесь, дружище! Сейчас мы отнесем вас во дворец!.. Совиньи, сюда! Этот человек попал в беду. Доре, ну-ка, помогайте!..

Совиньи и Доре подняли де Голля и понесли вслед за д’Артаньяном, который, громко ругаясь, расталкивал работников и отворял двери. Когда канцелярия его преосвященства была уже близко, он указал шевалье направление и побежал вперед искать отца Жозефа.

— Врача, скорее! — крикнул он, врываясь в канцелярию. — Де Голль отравлен!

Отец Жозеф за долгую жизнь повидал немало и отравленных, и отравителей. Он знал, что враги его преосвященства способны на все, поэтому личные врачи кардинала имели противоядия на все известные случаи жизни.

Приказания капуцин отдавал быстро и грозно — посмел бы кто ослушаться! Пяти минут не прошло, как Анри уже лежал на собственной постели отца Жозефа, а врачи поили его молоком, в котором был разболтан яичный белок.

— Рвота была? — спросил отец Жозеф.

— Да…

— Очень хорошо! Сейчас вас вообще вывернет наизнанку.

Д’Артаньян, Ги и Доре смиренно ждали в коридоре.

«Серый кардинал» вскоре вышел к ним.

— Вы спасли ему жизнь, — сказал капуцин, и строгое лицо его на мгновение просветлело. — Его преосвященство умеет быть благодарным. — Он пристально посмотрел на демоноборца. — Кто этот человек?

— Это господин Доре, сторонник его преосвященства, — вежливо, со скрытой усмешкой пояснил д’Артаньян. — Допросите его, святой отец. Он вам расскажет, как доблестно избавил его преосвященство от страшного и грозного демона.

Доре приосанился.

— Демона?! — изумленно переспросил отец Жозеф.

— Да, от серого мохнатого демона с пушистым хвостом и огромными усами.

— И… где же это страшное чудовище? — уже догадываясь, что произошло, поинтересовался отец Жозеф.

— Мы готовы обо всем доложить подробно его преосвященству, — слегка поклонился д’Артаньян и незаметно подмигнул Совиньи, беспокойно переминавшемуся с ноги на ногу.

— Следуйте за мной, господа, — не моргнув глазом, предложил капуцин.

Де Голль понемногу приходил в себя, но все еще чувствовал страшную слабость.

— Вы от природы сильны и выносливы, месье, — резюмировал седобородый врач в черной сутане. — Но сейчас вам придется много пить и спать…

— Я не могу, у меня важное дело, — покачал головой Анри.

— Да вы сейчас и трех шагов не пройдете!

— Пройду!

Врач пожевал губами, вздохнул, перекрестился и сказал:

— Давайте-ка я дам вам, молодой человек, укрепляющее питье.

Но, видимо, это был некий успокаивающий травяной настой, потому что Анри, с удовольствием выпив пряное варево, быстро и крепко заснул.

Проснулся он перед рассветом, чувствуя себя не совсем бодрым, но уже и не покойником. Рядом сидел в кресле юный монашек, приставленный к больному вместо сиделки.

— Вы еще не здоровы, месье, — остановил он приподнявшегося де Голля. — Извольте выпить вот это…

Анри вышиб из его рук поднесенный ко рту стакан.

— Опять снотворное?! Мне нужно немедленно доложить обо всем отцу Жозефу…

— Святой отец еще спит.

— Мне нужно срочно доложить ему…

— А ну, лежите, месье! — Монашек с неожиданной силой прижал Анри к постели. — Или придется вас связать.

Де Голль почувствовал, что ему не хватит сил справиться с ним, и присмирел.

— Который час?

— Еще и семи нет.

— Отец Жозеф уже в канцелярии, позовите его!

Монашек оказался не менее упрямым, чем лейтенант. Он крикнул дремавшему лакею, чтобы тот сбегал за врачом. А потом напомнил снова порывавшемуся встать де Голлю, что в одной рубахе и босиком визитов начальству не наносят.

Наконец в комнату вошел отец Жозеф.

— Ну, если вы в состоянии докладывать, господин де Голль, то объясните, кто, где и почему вас отравил? — сказал он.

— Леди Карлайл, святой отец, — мрачно ответил Анри, заново переживая случившееся.

— Леди Карлайл?!

— Да, она.

— Но почему?

Де Голль ответил не сразу. Ему очень не хотелось вспоминать подробности той ночи, а память только их и подсовывала.

— Святой отец, я могу лишь предполагать…

— Я вас внимательно слушаю, сын мой…

— Я по глупости рассказал этой даме о поручении. О вашем поручении, святой отец.

— Хм… Это серьезная ошибка, господин де Голль.

— Сам знаю, что ошибка… Позвольте мне ее исправить, святой отец!

— И как же вы собираетесь это проделать?

— Для этого я должен немедленно попасть в Лувр!

Капуцин покачал головой, затем с минуту внимательно разглядывал лейтенанта, словно впервые, перебирая четки на поясе.