Александр Дюма - Все приключения мушкетеров

Де Вард сжал губы и стиснул кулаки. По-видимому, ему было непонятно, куда клонит д’Артаньян свою речь, начало которой не обещало ничего хорошего.

– Как же в таком случае вы могли позволить себе, – продолжал д’Артаньян, – сказать виконту де Бражелону, что он не знает своей матери?

Глаза Рауля сверкнули.

– Это мое личное дело, шевалье! – воскликнул он, выступая вперед.

Де Вард злобно усмехнулся.

Д’Артаньян отстранил Рауля рукой.

– Не перебивайте меня, молодой человек! – продолжал он, не сводя с де Варда властного взгляда. – Я затронул здесь вопрос, который не разрешается шпагой. Мы обсуждаем его среди людей чести, не раз обнажавших шпагу. Для этого я нарочно призвал их сюда. Эти господа знают, что тайна, из-за которой дерутся, перестает быть тайной. Итак, я повторяю свой вопрос господину де Варду: зачем вы оскорбили этого молодого человека, задев его отца и мать?

– Но мне кажется, – отвечал де Вард, – что мы вольны говорить все, что угодно, если можем подтвердить свои слова всеми средствами, находящимися в распоряжении порядочного человека.

– Какие же есть у порядочного человека средства подтвердить оскорбление?

– Шпага.

– Вы грешите не только против логики, но и против религии и чести. Вы рискуете жизнью нескольких людей, не считая вашей, которая, мне кажется, подвергается большой опасности. Чтобы быть последовательным, с вашими рыцарскими идеями, вы должны сейчас извиниться перед господином де Бражелоном. Вы скажете ему, что легкомысленно его оклеветали, что благородство и чистота его происхождения сказываются во всех его поступках. Вы сделаете это, господин де Вард, как сделал только что я, старый капитан, перед вами, молокососом.

– А если не сделаю? – спросил де Вард.

– Тогда случится…

– Случится то, чему вы думаете помешать, – улыбаясь, сказал де Вард. – Ваша логика приведет прямо к поединку, запрещенному королем.

– Нет, милостивый государь, – спокойно остановил его капитан, – вы заблуждаетесь.

– Так что же случится?

– То, что я пойду к королю, который относится ко мне хорошо, – я имел счастье оказать ему некоторые услуги в те времена, когда вас еще не было на свете, и еще недавно, по моей просьбе, король прислал мне подписанный, но незаполненный приказ на имя господина Безмо де Монлезена, коменданта Бастилии, – я скажу королю: «Государь, один человек низко оскорбил господина де Бражелона, задев честь его матери. Я написал имя этого человека на приказе, который ваше величество соблаговолили дать мне, и таким образом господин де Вард отсидит в Бастилии три года». – И д’Артаньян, вынув из кармана подписанный королем приказ, протянул его де Варду.

Видя, что молодой человек принимает его слова за шутку, он пожал плечами и спокойно направился к столу, где стояла чернильница с гигантским пером, которое устрашило бы даже Портоса.

Тогда де Вард понял, что это была не пустая угроза. В те времена Бастилия была пугалом для всех. Он сделал шаг по направлению к Раулю и еле слышно произнес:

– Сударь, я приношу вам извинения, продиктованные мне только что господином д’Артаньяном. Я вынужден это сделать.

– Погодите, погодите, господин де Вард, – перебил его мушкетер с самым невозмутимым спокойствием, – ваши выражения неудачны. Я не говорил: «Я вынужден принести вам извинения». Я сказал: «Моя совесть побуждает меня принести вам извинения». Так будет лучше, поверьте, тем более что эта фраза будет точнее выражать ваши чувства.

– Я подписываюсь под ней, – сказал де Вард, – но, право, господа, согласитесь, что лучше подставить себя под удар шпаги, чем подвергаться подобной тирании.

– Нет, сударь, – заметил Бекингэм, – потому что удар шпаги не доказывает, правы вы или виноваты; он свидетельствует только о степени вашей ловкости.

– Милостивый государь! – воскликнул де Вард.

– Вы опять собираетесь сказать какую-нибудь гадость? – перебил его д’Артаньян. – Лучше помолчите!

– Все, сударь? – спросил де Вард.

– Все, – ответил д’Артаньян, – эти господа и я удовлетворены.

– Поверьте, сударь, – сказал де Вард, – что ваша попытка помирить нас очень неудачна.

– Почему?

– Потому что мы расстаемся с господином де Бражелоном еще большими врагами, чем были прежде.

– Относительно меня вы ошибаетесь, сударь, – возразил Рауль, – у меня не осталось ни малейшей злобы против вас.

Де Вард был совсем уничтожен. Он обвел комнату помутившимся взором.

Д’Артаньян любезно поклонился придворным, согласившимся присутствовать при объяснении, и все разошлись, пожав ему руку.

Никто даже не взглянул на де Варда.

– Неужели я не найду никого, на ком бы я мог выместить свою обиду? – в бешенстве воскликнул молодой человек.

– Найдете, сударь, – шепнул ему на ухо голос, дышавший угрозой.

Де Вард оглянулся и заметил герцога Бекингэма, который, видимо, нарочно отстал от других.

– Вы, сударь? – вскричал де Вард.

– Да, я. Я не подданный французского короля и не остаюсь на французской территории, так как уезжаю в Англию. У меня накопилось довольно горечи и злобы, и я тоже не прочь, подобно вам, выместить их на ком-нибудь. Принципы господина д’Артаньяна мне очень нравятся, но я не склонен применять их к вам. Я англичанин и предлагаю вам то самое, что вы безуспешно предлагали другим.

– Герцог!

– Итак, дорогой де Вард, если вас душит злоба, обратите ее на меня. Через тридцать четыре часа я буду в Кале. Поедемте вместе, вдвоем дорога не будет казаться такой длинной. Мы обнажим шпаги на морском берегу, который заливает прилив. Каждый день шесть часов берег принадлежит Франции, а другие шесть – богу.

– Хорошо, – согласился де Вард, – я принимаю ваш вызов.

– Если вы меня убьете, – сказал герцог, – то вы, право, окажете мне, дорогой де Вард, большую услугу.

– Сделаю все, что в моих силах, чтобы доставить вам удовольствие, герцог, – ответил де Вард.

– Я ваш покорный слуга, господин де Вард. Завтра утром мой камердинер сообщит вам, в котором часу я уезжаю. Мы поедем вместе, как два приятеля. Я люблю быструю езду. Прощайте.

Бекингэм поклонился де Варду и вернулся к королю.

Де Вард в сильном раздражении вышел из дворца и направился прямо домой.

Дав урок де Варду, Атос и д’Артаньян спустились во двор.

– Знаете, – сказал Атос д’Артаньяну. – Раулю все равно не избежать дуэли с де Вардом: де Вард храбр и зол.

– Я знаю эту семейку, – ответил д’Артаньян, – мне пришлось немало повозиться с папенькой. Ну, доложу я вам, задал мне этот папенька работы, хотя мускулы у меня в то время были здоровые и уверенности в себе хоть отбавляй. Право, стоило поглядеть, как я с ним расправился. Ах, мой друг, нынче уж никто не делает таких выпадов; у меня рука ни минуты не оставалась в покое.