Мишель Зевако - Трибуле

И по мере их продвижения становилось всё больше угрожающих лиц, замеченных Спадакаппой.

– Мадам, – тихо сказал он, – я думаю, пора возвращаться.

Спадакаппа боялся.

Будь он один, он попытался бы пробиться сквозь эти группки людей, окружавших их с недоброжелательным любопытством.

Принцесса не стала возражать и вернулась, не переставая задавать вопросы направо и налево. Расспросы не дали никакого результата. Внезапно, когда она проходила мимо самого печального, развалившегося больше других домишки, послышался душераздирающий крик.

– Кто живет в этом доме? – спросила принцесса у проходившей мимо старой женщины.

Женщина остановилась, вздрогнула и долго разглядывала Беатриче.

– Вы слышали меня, добрая женщина? – снова спросила процесса. – Кто живет в этом доме?

– Не знаю, – холодно ответила цыганка.

Потому что это была именно цыганка, одна из тех гадалок, которыми кишел Двор чудес.

– Вы приехали из Италии, – сказала цыганка со странной улыбкой.

– В самом деле, – удивилась принцесса.

– Вы, мадам, не найдете здесь того, кого ищете… По меньшей мере, будет слишком поздно, когда вы его найдете.

Ошеломленная, принцесса хотела попросить у цыганки разъяснений, но старая колдунья быстро удалилась. И в это же самое время раздался еще один крик, еще более душераздирающий, чем прежде.

– Пойдем в дом, – решительно сказала Беатриче.

– Думаю, что это бесполезно, мадам, – ответил Спадакаппа. – Я только что расспросил одного из вон тех мальчишек. Он сказал мне, что так кричит безумная женщина… Кажется, такова ее привычка…

– Какая разница! Пошли!

И с решимостью, выдававшей в ней женщину, привыкшую идти навстречу опасностям, Беатриче вступила в темную аллею и начала подниматься по деревянной лестнице с ее шатающимися ступеньками.

Третий крик послышался в ту минуту, когда принцесса и Спадакаппа добрались до последнего лестничного марша. Они остановились перед закрытой дверью.

Им было слышно, как за дверью кто-то шаркает, передвигает мебель.

– Маска! Маска! – повторял скрипучий голос.

– Смилуйтесь, мадам! – отвечало более молодое существо.

Возбужденная принцесса повернулась в Спадакаппе.

– Там, внутри, совершается преступление, – произнесла она.

Спадакаппа, не отвечая, попытался открыть дверь.

Безуспешно.

Тогда он трижды сильно ударил по двери.

– На помощь! Ко мне! – раздался голос обезумевшей женщины. – О! Я спасена!.. Это пришел Манфред…

Потом всё смолкло. Беатриче закричала одновременно и от радости, и от ужаса.

– Там! Там! – в замешательстве сбивчиво повторяла она.

Спадакаппа просунул свой кинжала в щель замка и с силой надавил плечом на дверь… Послышался громкий треск…

– Быстрее! Быстрее! – лихорадочно повторяла принцесса. – О! Уже ничего не слышно!

В этот момент дверь подалась, замок соскочил и Спадакаппа ворвался в комнату. За ним туда вбежала и принцесса Беатриче…

Возле окна находилась юная девушка, изо всех сил вцепившаяся в стол. Она пыталась притянуть стол к себе. С другой стороны за стол держалась женщина с безумным взглядом; она, с настойчивостью сумасшедшей, пыталась вскарабкаться на стол. В руках женщина держала какой-то бесформенный предмет…

– Маска! Маска!

Спадакаппа бросился на эту женщину, в то время как юная девушка, обессиленная отчаянной борьбой, упала на колени и протянула руки к принцессе Беатриче. Та подбежала к несчастному существу и подняла девушку. Она сжала девушку в объятьях и, еще не отойдя от возбуждения, уговаривала ее:

– Не бойтесь больше ничего, дитя мое… Я ваш друг…

– Друг! – пробормотала Жилет с признательной улыбкой. – Да, друг! Я вижу это по вашему доброму лицу…

Девушка была почти без чувств, и Беатриче пыталась привести ее в сознание. Тем временем Спадакаппа схватил Безумную Маржантину. Та дико засмеялась, а потом захохотала:

– Вы пришли помочь мне надеть на нее маску?

Она держала в руках кусок влажного войлока, источавшего сильный запах.

Спадакаппа был итальянцем. В Риме он долгое время вращался в таинственном мире отравителей и цыган…Возможно, ему был знаком тот специфический запах, который исходил от войлока. Он побледнел и смачно выругался по-итальянски.

Он крепко сжал руку сумасшедшей. Та взвыла от ярости, потом выпустила из рук кусок войлока. Спадакаппа отшвырнул его ногой в глубину комнаты.

– Сидите спокойно, – приказал он, иначе я свяжу вам руки.

– Я хочу надеть на нее маску! – орала сумасшедшая.

– Для чего?

– Чтобы она потеряла свою красоту! Чтобы я ее больше не видела такой, какая она есть! Чтобы никто не мог ее узнать!.. Я хочу надеть на нее маску!..

– Хорошо! Вы сделаете это завтра, и я вам помогу!

– Правда?

– Клянусь вам!

Безумная захохотала. Потом внезапно, как будто ее больное сознание разом перевернулось и всё только что происшедшее исчезло из памяти, она забилась в угол, скорчилась и до странности нежным голосом принялась напевать колыбельную песню.

– Бедная женщина! – прошептала Беатриче, не выпускавшая старуху из вида.

В это мгновение Жилет пришла в себя.

– Дитя мое, – сказала принцесса, – у вас есть силы следовать за мной?

– О да, мадам! Уведите меня… Я так боюсь!

– Теперь не надо бояться…

Беатриче обхватила Жилет за талию и повела ее к двери. Маржантина увидела их. Она вскочила на ноги с ужасным завыванием:

– Значит, вы ее уводите!.. Я не хочу!.. Кто вы такие? Зачем вы пришли сюда?

Беатриче обернулась к безумной, которую удерживал Спадакаппа.

– Успокойтесь, мадам… Я не хочу вам зла.

В голосе ее было столько доброты, что безумная упала на колени, бормоча:

– Если вы ее уведете, то что станет со мной?

– Бедная женщина! – повторила Беатриче.

– О, мадам, – подала голос Жилет, – не оставляйте меня!

– Нет, нет, дитя мое… Я вас не брошу…

Потом Беатриче обратилась к Маржантине:

– Вы, кажется, сожалеете об уходе девушки. Почему же тогда вы хотели причинить ей боль?..

– Почему вы говорите со мной так нежно?! – проревела сумасшедшая. – Кто вы такая?

– Беатриче ответила:

– Я страдающая мать… Понимаете?

– Страдающая мать! Почему?

– Потому что ищу ребенка, которого я потеряла…

Безумная странно посмотрела на нее.

– А! – сказала она. – Вы ищете своего ребенка… Ну, ладно… Тогда вы должны и меня пожалеть, мадам, потому что и я ищу своего ребенка. И знаете что? Мне обещали вернуть мою дочку, если я причиню много-много зла вот этой… У меня была дочь, мадам! Где она? Вот этого я и не знаю. Может быть, она мертва?..

Маржантина обхватила голову руками и глухо, с конвульсивными рыданиями, повторяла:

– Мертва!

«Бедная, несчастная женщина!» – подумала Беатриче.