Виктор Вальд - Проклятие палача

Вопреки вводимым византийским обычаям, все сановники были одеты в привычные наряды своих земель дорого и красочно. Особенно выделялась стража в позолоченных нагрудниках и высоких шлемах.

– А, Джованни! Иди ко мне. Стань рядом, – весело на венецианском языке воскликнул король.

Герцог наксосский тут же повиновался, с некоторой горечью заметив, как быстро увели всех лошадей и выстроили в ряд его свиту. Между королем и герцогом заняли назначенное место трое грозного вида стражника.

– Джованни, ты думал обо мне этим вечером и ночью?

– Да, ваше величество, – не моргнув глазом, ответил герцог.

– Хорошо. И я о тебе думал. Думал до самой полуночи. А потом заснул. А потом проснулся. И знаешь что, Джованни?

Джованни Санудо вытер пот с лица:

– Что, ваше величество?

– Ладно. Это потом. Скажи мне, Джованни, что это за люди с тобой в крепкой броне? Кажется, их мечи испили много крови.

– Те, что ближе к вам мои ангелы-хранители, что не раз спасали мою жизнь в бою и охраняют мой покой и в день, и в ночи. Справа Марс, слева Арес…

– Ха-ха-ха! – рассмеялся король. – Значит римский и греческий боги войны. Сам их так назвал? Наверное, они стоят этих имен. Интересно будет на них посмотреть в бою. А те рядом с ними? Рыцари?

– Да, ваше величество. Это рыцари из Афин…

– «Каталонцы»! Сатана их проглоти! Вот смелость какая. Явиться на глаза православного короля! Их отцы разрушили множество христианских церквей и монастырей. А их дети… Воистину дети сатаны. Ничего не боятся. А может… Дай-ка я внимательней присмотрюсь… Да это же красавицы. Юные и очаровательные создания. Не они ли источник храбрости «каталонцев»? Что ж… Посмотрим, посмотрим… А это никак старый пройдоха Герш? Священник… Арбалетчики… Знаменоносец, мальчишка слуга… Кормилица с младенцем. Твой младенец? Ах ты, старый греховодник! Ведь у тебя нет жены. Я знаю. Мне многое о тебе за это утро рассказал мой братик Симион. А девочки прелестны! Ох, прелестны! Даже как-то и жаль мне…

– Чего вам жаль, ваше величество?

– Ну, ты же знаешь, моя нога… Ни на коня сесть, ни на девицу влезть. Было мне плохо… А тут ты со своим лекарем. Эй, ведите лекаря!

Уныло пропела одинокая труба. За ней глухо с долгими перерывами ударил барабан, сопровождаемый грустным напевом нескольких местных флейт.

Маленькая дверца башни открылась и через нее двое стражников боком выволокли несчастного Юлиана Корнелиуса. Лекарь был одет в широкий балахон из мешковины затянутый под горло. Его тело бессильно свисало на руках стражника, а на вспухшем от побоев лице нельзя было прочесть ни единого чувства.

Стражники почти бегом вытащили тело лекаря на эшафот и замерли в ожидании приказа короля.

– Ты ничего не хочешь мне сказать, Джованни?

Джованни Санудо закрыл глаза. Он почувствовал, как из его мочевого пузыря потекла струйка, хотя этот сосуд герцог тщательно перед выездом освободил.

– Не хочешь? Тогда посмотри, что вы со мной сделали!

Джованни Санудо с трудом открыл глаза и скосил взгляд.

Король отбросил покрывало. Герцог пошатнулся и дрожащим голосом спросил…

– Что это, ваше величество?

– Это? Это так нужно. Так сказал и сделал сегодня на зоре твой лекарь. Помогите лекарю. Освободите его тело и душу…

Джованни Санудо смотрел то на лекаря, то на ногу властелина греческого полуострова. Смотрел и не верил своим глазам. Искалеченная нога короля Стефана Душана была крепко, и умело обездвиженная при помощи дощечек и полотняного жгута. Самое необходимое действие при излечения сложного вывиха. А лекарь, после того как с него сорвали мешочный балахон, предстал в богатых шелковых одеждах.

Вернее не предстал. Юлиан Корнелиус тут же свалился с ног, едва отступила от него стража. Он был смертельно и сладко пьян.

– В полночь я почувствовал облегчение. Колено уже не так противно ныло, и даже слегка стухла опухоль. Наутро я был рад, что твоего лекаря не задушили ночью мои… Бывало такое. А после того, как он перевязал ногу и наложил мазь, боли совсем прекратились. Вот такой у тебя славный лекарь. Вот такая у него волшебная мазь. А теперь… А теперь проси!

Джованни Санудо бессмысленно осмотрелся. С трудом приходя в себя, он увидел стоящего на коленях и державшегося за сердце старика Герша. Сам не зная почему, герцог тихо сказал:

– Твои воины сожгли ювелира. С ним было немного золота, которое принадлежало…

– А! – весело воскликнул Стефан Душан. – Узнаю истинного венецианца. Со страха готов обделаться, но о золоте не забывает. Понимаю, это золото твоего пройдохи Герша. Не о том ты должен просить. Впрочем… Но я же сам своим «Законником» велел сжигать всех ювелиров, что без позволения и стражи разгуливают по моей земле. Ты же знаешь, как много моих вассалов тайком желают чеканить золотые монеты, нанося этим вред моей державе. Я их сжигаю, а ювелиры все равно ползут на прибыльное дело. Так что не наказывать, а награждать я должен тех, кто выполняет мой закон. Но с твоей просьбой я разберусь. Обещаю. Пусть Герш живет. Он еще и мне пригодится. Как и его друзья, ювелиры Дубровника. Но не о том ты просишь…

Герцог устало снизил плечами. Потом тряхнул головой и уже тверже сказал:

– Мне нужно поговорить с вашим величеством. Но не сейчас… И тайно без свидетелей.

– Это уже серьезней, – кивнул головой король. – Хотелось бы сейчас устроить пир в честь скорейшего выздоровления. Но мне мешает нога, а тебе твои доспехи…

– Я занимался воинскими упражнениями, когда получил повеление немедленно прибыть к вашему величеству. Рыцарь должен каждый день упражняться с оружием. Я не посмел медлить и сразу же сел на коня.

– Похвально. Похвально и то, что герцог не только от рождения рыцарь, но и удостоен этого звания по заслугам. Брат говорил мне, что тебя посвятил в рыцари сам магистр тевтонского ордена!

– Это было еще в дни моей молодости.

– Ну, раз так, то… А почему бы мне не устроить рыцарский турнир? В честь моего правого колена. Нет, нет… Шучу. Просто турнир в честь прекрасных дам. В честь Девы Марии и ее непорочности. А твои красавицы – девственницы? Шепни мне на ушко. После славных побед моего войска на этой земле не осталось ни одной девственницы. Спасибо, что хоть бы ты порадовал глаз непорочной чистотой. Быть турниру, если охота пока откладывается. Все решено! Готовьтесь все к рыцарскому турниру!

Вечером Джованни Санудо в полной мере отыгрался на венецианском посланнике.

Расчувствовавшийся до слез старый Герш целовал руки его светлости герцогу и укрыл стол лакомствами и превосходным вином. Снисходительный в этот вечер Джованни Санудо даже позволил старому еврею разделить его дары в достойном обществе. Стремительно опьяневший от потрясений этого дня Герш быстро свалился под стол, так и не закончив свои бесконечные жалобы и просьбы к Джокомо Палестро, то есть к Венеции. Вторым, кто не выдержал полных бокалов, наливаемых собственной рукой герцога, был сам венецианский посланник. Огромное количество вина и частые беседы в его парах со многими прибывшими на охоту к королю Стефану ослабили молодое тело.