Юрий Шестера - Бизерта

Плиний Старший, знаменитый римский ученый и историк, назвал Бизерту «безмятежным городком», ревностно берегущим свой покой, привлекающим многочисленных римских вельмож свежестью климата и ласковым летом. Этому описанию около двух тысяч лет.

Бизерта была основана финикийцами почти одновременно с Карфагеном в начале IX века до нашей эры и сыграла важную роль в истории благодаря своему уникальному географическому положению. Белый мыс — самая северная точка Африки в центре Средиземноморья, колыбели западной цивилизации. И все суда, пересекая Средиземное море с запада на восток или с востока на запад, не могли, да и не стремились миновать ее гостеприимную гавань. Старый порт, являясь природной гаванью и сообщаясь каналами с внутренними озерами, служил надежным убежищем для всех мореплавателей.

Находясь на перекрестке главных морских дорог, Бизерта представляла собой своеобразный водоворот, в который попадало и неизбежно перемешивалось множество народов, образуя за тысячелетия бесконечный людской поток, который оставил след в ее культуре, образе жизни и даже в цвете кожи ее коренных жителей. И каждый народ давал городу свое название — Гиппон, Акра, Диарритус, Бензерт, Бизерт и, наконец, Бизерта. Во всяком случае, след, оставленный основателями города — финикийцами, — сохранился надолго. Эти отважные мореходы, отправляясь в неизведанные края, преследовали только мирные цели, устанавливая торговые ряды по всему побережью Средиземного моря, что способствовало и взаимному культурному обогащению народов, его населяющих.

Начиная с XVI века Бизерта — настоящая пиратская база Средиземноморья, разгульная, богатая, разбойная и бесшабашная. Считают, однако, что корсары того времени только добавили перца в бизертскую кровь, обогатили город, снискали ему славу, но тем не менее не сделали его жителей жестокими.

Изгнав в XIX веке пиратов и разбойников, город зажил степенной и размеренной жизнью рыболовов и земледельцев. Так, эрцгерцог Луис Сальвадор писал: « Маленький белый городок грациозно отражается в кристаллах вод уснувших к вечеру каналов… Каналы начинают мерцать в мягком свете звезд, огнях базаров, кафе, загадочных жилищ… Бизерта осталась в моей памяти одновременно как сказка Востока, воплотившаяся на юге Средиземноморья, и как прелестная и пленяющая новая Венеция… »

Но в 1881–1883 годах Франция взяла Тунис под свое покровительство и установила так называемый протекторат, втянув его в состав своей колониальной империи.

Все каналы, которыми любовался австрийский эрцгерцог, засы́пали в начале 90-х годов XIX века. На громадной искусственной насыпи площадью более 750 гектаров был построен новый современный город. В 1895 году открылся и новый порт для международной торговли, ставший одной из военно-морских баз французского флота.

И символично, что первый иностранный визит в новый порт совершил русский крейсер «Вестник» в 1897 году. А еще через три года контр-адмирал Бирилев (будущий морской министр России), прибывший на эскадренном броненосце «Александр II» в сопровождении миноносца «Абрек», нанес визит французскому губернатору и по его предложению посетил недавно построенный на возвышении форт Джебель-Кебир в окрестностях города. Мог ли он на пороге XX века предполагать, что всего лишь через двадцать лет этот рейд станет последней якорной стоянкой последней эскадры когда-то могучего Российского Императорского флота. Интересна и такая деталь: корабли 3-й Тихоокеанской эскадры под командованием контр-адмирала Небогатова бросали здесь якоря, делая остановку на пути через Суэцкий канал из Балтики в Японское море, к Цусиме, в то время как многочисленная 2-я Тихоокеанская эскадра под командованием вице-адмирала Рожественского шла на Дальний Восток вокруг Африки.

Для строительства этого порта было использовано большое и достаточно глубокое озеро, расположенное в нескольких километрах от морского берега с рекой, вытекающей из него в море. Поэтому французам было достаточно лишь превратить реку в судоходный канал, чтобы создать надежное убежище для огромного количества судов какого угодно размера. Утверждали, что Бизертское озеро, имеющее поверхность в 150 квадратных километров, смогло бы вместить в себя все военные флоты мира. И это утверждение не было голословным.

На южном берегу озера, противоположном каналу, французы создали крупный арсенал военно-морского ведомства под названием Сиди Абдалла в честь тамошнего арабского святого. В этом арсенале было два сухих дока, построенных по чертежам русских инженеров, соответствовавших размерам новейших русских линейных кораблей постройки 1912–1916 годов. Дело в том, что по договору, подписанному в начале Первой мировой войны министром Сазоновым и союзниками, Россия, в случае победы над Германией, должна была получить кроме Черноморских проливов Босфор и Дарданеллы еще и Бизерту в качестве базы русского Средиземноморского флота.

В те времена Бизерта насчитывала 20 тысяч жителей, приблизительно половина из которых были французы и итальянцы, переселенцы из бедной близлежащей Сицилии. Арабское население занимало свою часть города, окруженную стеной и характерную своими мечетями и жилыми домами. В то время как европейское население жило в так называемом новом городе, прилегающем к старому арабскому, построенном французами за последние три десятка лет в особом колониальном стиле, где белый камень чередуется с красным кирпичом.

Вначале, на протяжении около двух километров со стороны моря, канал идет строго прямо при ширине около ста метров, с пристанями для стоянки пассажирских и торговых судов, по берегам которого среди пляжей и пальм тянутся, видимо, административные строения в два или три этажа. Дальше, к озеру, канал постепенно расширяется в виде устья реки и служит внутренним рейдом для стоянки судов на бочках или якорях.

На этом-то внутреннем рейде и стояли на якорях русские корабли и суда, пришедшие из Константинополя.

Что испытывали моряки эскадры, члены их семей и ее пассажиры, оказавшиеся на севере Африки? Всех, без исключения, этих разных по социальному положению людей, по собственной воле ушедших в изгнание от большевистской тирании, объединяла общая надежда — непременное возвращение в Россию, в свое горячо любимое Отечество. Пусть и не сразу, пусть через несколько или десяток лет, но обязательно вернуться туда, откуда они, скрепя сердце, бежали в неведомое.

Сейчас же надо было как-то обустраиваться на чужой земле, приспосабливаться к жизни на ней, чтобы выжить…

Местные власти приняли эскадру довольно холодно. Да это и понятно. Ведь она прибыла из страны, пораженной красной духовной заразой. А как раз этой заразы французы и боялись пуще всего. Так, начальник службы безопасности в Бизерте доносил: « Поскольку из шести тысяч человек большинство пропитано коммунизмом, мне кажется необходимым укрепить предписанную службу политической безопасности, которая явно недостаточна ». Во всяком случае, все офицеры эскадры были обезоружены.