Лев Альтмарк - Точка опоры — точка невозврата

— Ты нормальный парень, Даниэль, и голова у тебя варит. Но мне непонятно: для чего тебе всё это? Ты даже не полицейский, а рискуешь жизнью. Судьбами мира обеспокоен? Перестань, всё это риторика для пылких юношей. Мы же с тобой прекрасно понимаем, что история — не такая уж хлипкая материя, чтобы её ход могли нарушить жалкие потуги отдельных неразумных муравьёв. Она их просто растопчет и пойдёт своим путём дальше. Ну, а тебе-то во всём этом какой интерес? Вечно вы, русские, суёте нос, куда вас не просят. Вот и мне между делом весь бизнес уничтожил…

Что-то неприятное прозвучало в его словах. А я-то почти начал считать его своим другом. Впрочем, столько лет прожил на этом свете, столько всего повидал, а так ещё и не разучился доверять собеседнику. И поделом тебе, бывший мент! Расслабился — получай плюху.

— Ладно, давай спать, — бурчу и отворачиваюсь к стенке, — завтра столько дел, отдохнуть хоть чуть-чуть надо. Выключай свет…

Видимо, Шауль чувствует, что я на него рассержен, поэтому утром сразу же, едва я открыл глаза, сообщает:

— Ты заснул мёртвым сном, а я так и не смог. А чтобы тебе не мешать, сходил, взял компьютер у охранника и поискал для тебя информацию по Давиду Реувени, к которому отправился Ицхак Левинштейн. Я правильно поступил? — Он поглядывает на меня хитрым глазом. — Искупил свою вину?

— Да ладно тебе! Проехали. — Я подскакиваю с кровати, словно ванька-встанька. — Что у нас на сегодня? Давай выкладывай, куда мне предстоит отправляться и к каким гадостям готовиться.

На лице Шауля расцветает улыбка, и он деловито сообщает:

— Отбыть тебе придётся в славный баварский город Регенсбург, местечко замечательное во всех отношениях. Сам бы туда отправился, правда, не на встречу с Давидом Реувени, а полюбоваться на сегодняшние туристические прелести…

— А что плохого было в Регенсбурге в те времена? Кстати, какой это век?

— Шестнадцатый… А хорошего там и в самом деле было мало.

Я почесал небритую щеку и погрозил Шаулю пальцем:

— Не говори загадками. Выкладывай, какие меня там неожиданности ждут.

— Тут, знаешь ли, одной географией не обойтись, — замялся Шауль, — нужно столько всего охватить, чтобы хоть поверхностно понять, чего добивался этот лжемессия Давид Реувени. Наш подопечный Ицхак докторат делал по нему, и я хотел до деталей докопаться, но там столько всего… Иными словами, я абсолютно уверен, что он отправился в шестнадцатый век не только из чисто познавательных соображений. А что ему там нужно — это тебе выяснять. Я для тебя закладки в интернете сделал, сядь и почитай. Если что-то не сможешь перевести с иврита сам, помогу…

После первых строк, которыми я овладел с великим трудом, пришла очередь чесать уже не небритую щёку, а затылок.

— Слушай, брат, — грустно признался я, — мне эти буковки переводить и переводить… Может, изложишь своими словами? Да и с еврейской историей я знаком не очень. Учил-то всю свою сознательную жизнь историю КПСС, а тут, чувствую, ею и не пахнет.

— Это уж точно. — Шауль сел напротив меня и вздохнул. — Так и быть, попробую. Хотя я докторатов по истории не делал и в чём-то могу ошибаться, но — что есть, то есть.

— Веди меня, Вергилий, по кругам ада, — обрадовался я.

— О чём ты?! — испуганно глянул на меня Шауль.

— Это из «Божественной комедии» Данте…

— Странные вещи у вас в России учат — Данте, историю КПСС. А историю еврейского народа — нет…

— Не провоцируй меня на ответные откровения… Лучше начинай.

Шауль устроился поудобней и приступил к лекции по истории еврейского народа:

— В средние века евреям жилось крайне хреново. Впрочем, так же им жилось до того и после того. Нигде нашему брату не было покоя. Израиля-то тогда ещё не было. На Ближнем Востоке всё подгребла под себя Османская империя. Но и в Европе евреям было не легче, потому что здесь их вообще считали виновниками всех бед. Евреи, конечно, сопротивлялись, как могли, но что они могли поделать, когда своей земли у них не было, и они везде должны были существовать на условиях коренных жителей, а тем, естественно, не нравилось, что евреи обособлены, не желают ассимилироваться, повсюду суют свой нос и зарабатывают на всём, на чём можно, практически на воздухе. Короче, всюду мы были бельмом на глазу…

— Ближе к делу, — подсказываю ему, — оставь риторику на потом, а то время идёт, и мне ещё нужно слетать в ту эпоху. Как бы поезд не ушёл…

— Не уйдёт, не переживай… Так вот, идеи создания государства, в котором евреи могли бы быть полноправными гражданами, то есть государства Израиль, то и дело возникали в умных еврейских головах, однако практически осуществить это было нереально. Да и куда тут денешься, если на исконной земле Израиля хозяйничают турки, которые не только евреев, но и своих единоверцев с удовольствием вырезали под корень за минимальное отклонение от генеральной линии их мусульманской партии и правительства. Так, кажется, у вас, русских, когда-то говорили? Поэтому среди евреев стали распространятся всевозможные мессианские идеи, мол, так больше продолжаться не может, а значит, скоро придёт мессия, то есть Машиах, в обличии простого человека, сплотит разрозненные еврейские общины по всему миру и, невзирая на противодействия недоброжелателей, задаст врагам трёпку и провозгласит еврейское государство. Уж, не знаю, сколько было объявивших себя мессией до Давида Реувени и после, но он пришёл именно в тот ужасный период, когда евреи под властью Османской империи даже пикнуть не могли, а в Европе, точнее, в Испании и Португалии, инквизиция массово истребляла их мечом и огнём. Особенно доставалось марранам, то есть тем евреям, которые формально отказывались от иудаизма и принимали христианство, а на самом деле тайно соблюдали обряды, вели двойную жизнь и были по сути дела пятой колонной…

— Да, — даже крякнул я, слушая Шауля, — приятная поездочка предстоит…

— Так вот. Судя по всему, этот Давид Реувени, если выражаться современной терминологией, был ещё тот шоумен. Главным своим козырем он избрал загадочность — происхождение, место, откуда прибыл, и всё тому подобное. Ведь согласись, что с тобой никто и общаться не станет, если в тебе нет какой-то изюминки. А Давид громогласно всем заявил, что прибыл якобы послом от еврейского царя, владения которого лежат далеко на Востоке, там, где протекает легендарная библейская река Самбатион, и живут в этой стране некоторые из пропавших ещё в библейские времена еврейских колен. Как ни странно, но он оказался ко всему ещё и достаточно богат. Иначе ни один даже самый захудалый азиатский или европейский князёк разговаривать с ним не стал бы… Но для полноценного шоу этого было недостаточно. Как человек гибкий и смекалистый, Реувени начал выдавать совершенно шокирующие вещи. В общении с мусульманскими правителями он представлялся потомком пророка Мухаммеда. При общении с евреями в Палестине признавался в своём еврейском происхождении. Зато в Европе, где ни то, ни другое не сработало бы на его имидж, он предстал пред очами тамошних правителей, а потом и Римского Папы, как ярый борец с зелёной чумой Османской империи. Авантюрная его идея заключалась в следующем. Если европейцы помогут вернуть Палестину её законному владельцу, то есть еврейскому царю, от имени которого он выступает послом, то они получат надёжный плацдарм и верных проводников их идей на всём Востоке… Короче, всё то, чего добиваются сегодняшние американцы и европейцы от государства Израиль.