Джеймс Нельсон - Викинги. Ирландская сага

Арнбьерн кивнул, хотя, говоря по правде, перспективы перед ним вырисовывались не слишком радужные.

— Чтобы наголову разбить Торгрима, говоришь?

— Да, — подтвердила Морриган, и голос ее окреп и зазвенел с новой силой. — У Торгрима примерно семьдесят человек, но мои воины опасаются атаковать их. А вот если ты присоединишься к нам, то на нашей стороне будет численное превосходство. Мои люди готовы сражаться, если ты поведешь их в бой, и тогда победа наверняка останется за нами.

Ее слова показались Арнбьерну вполне разумными, но оставалась еще одна нерешенная проблема.

— У нас нет оружия, — заметил он. — Оно… мы лишились его, когда… — сбивчиво начал он и умолк. Оба прекрасно знали, что стало с оружием норманнов, но Арнбьерн не рискнул озвучить свою мысль вслух.

— Мы сохранили ваше оружие, — успокоила его Морриган. — Мы вернем его вам. С благодарностью и извинениями.

— Ты вернешь нам оружие? Вот так просто возьмешь и вернешь? — У Арнбьерна зародились смутные подозрения. — Ты уже один раз обманула нас, и мне не хотелось бы, чтобы это повторилось.

— Мы сделали то, что должны были сделать, — отрезала Морриган. — Я уже говорила тебе, что меня волнует лишь безопасность Тары и ее жителей, и ради этого я готова на все. Если это означает вступить в вооруженную борьбу с фин галл, значит, я пойду на это. Я ведь не предлагаю вернуть вам оружие и свободу просто так. Сражайся вместе с нами против Торгрима, и они станут твоими.

Арнбьерн кивнул. Изложенное подобным образом, предложение Морриган выглядело вполне разумным. Если бы она собиралась обмануть его, то наверняка посулила бы золотые горы. Но она только что совершенно ясно дала ему понять, что ее предложение останется в силе только в том случае, если они объединятся в борьбе против Торгрима и его нового отряда. И поэтому сделка выглядела куда менее подозрительной. И, если уж говорить откровенно, весьма заманчивой для Арнбьерна.

— Я должен обсудить твое предложение со своими товарищами, — заявил он.

— У нас мало времени. Торгрим и его армия стоят у ворот. Я дам тебе полчаса, после чего приду за ответом. И ты должен будешь дать мне его.

После чего Арнбьерна вернули в главный зал столь же бесцеремонно, как и выдернули оттуда. Отряхнувшись, он потребовал к себе Болли, Ингольфа и Хроллейфа. Они собрались на возвышении, и Арнбьерн обрисовал им сложившееся положение дел и передал предложение Морриган.

— Лживая сука! — взорвался Хроллейф. — Мы что же, должны снова поверить ей? Неужели нам мало того, что она уже один раз одурачила нас?

— Она объяснила, почему поступила так, а не иначе, — возразил Арнбьерн, — и я, например, вполне удовлетворен ее словами. Как я и подозревал, вся эта история — дело рук Торгрима. Она хочет отомстить ему не меньше нас. И она предлагает нам возможность сделать это.

— Мне все равно непонятно, при чем здесь Торгрим, — заявил Ингольф. — Она рассказала тебе о той роли, которую он сыграл?

— Ей вовсе не нужно было этого делать, — отозвался Арнбьерн. — Она сказала мне, что Торгрим принимал активное участие в этом деле, что я уже знал и сам и о чем говорил тебе, и это — все, что нам нужно знать.

Он надеялся, что Ингольф не станет расспрашивать его дальше, потому что, пытаясь объяснить, какова роль Торгрима в этой истории, Арнбьерн вдруг сообразил, что не имеет ни малейшего представления, в чем она заключается. Ему было известно лишь, что Торгрим сделал нечто такое, результатом чего стало их пленение.

— Словом, все сводится к одному, — подвел итог Болли. — Мы или будем сидеть здесь, как свиньи, ожидая, когда нас поведут на бойню, или примем предложение Морриган и получаем шанс вернуть себе свободу. Если она даст нам в руки оружие, мы не сможем проиграть. Даже если мы погибнем, такая смерть все равно лучше, чем умереть пленником или рабом.

Собравшиеся согласно закивали, выслушав столь веские доводы. Если их выпустят из этой тюрьмы, то они могут погибнуть в схватке, а такая смерть всяко предпочтительнее, чем гниение заживо за запертыми дверьми.

Морриган вернулась через двадцать минут. Еще десять минут спустя норманны вышли строем из главного зала, впервые обретя некоторую свободу после той ночи, когда они отведали ирландской свинины.

Когда они вышли из зала на просторный внутренний двор крепости, оказалось, что идет дождь. Темное и сумрачное небо разразилось настоящим ливнем. По утоптанной земле растекались широкие лужи, пузырившиеся под ударами дождевых струй. Но проливной дождь нисколько не обеспокоил Арнбьерна и его людей. После отравления и заточения они были грязными и вонючими, и свежая дождевая вода, ниспосланная им богами, да еще в утро, которое не казалось слишком уж холодным, была похожа скорее на благословение, нежели на пытку.

Они толпой двинулись по двору, окруженные несколькими десятками стражников с опущенными копьями.

— А я-то думал, что мы стали союзниками, — проворчал Хроллейф.

— Морриган проявляет осторожность, только и всего, — возразил Арнбьерн. — Взгляни на это с ее стороны. Мы же легко можем опрокинуть всех вооруженных пехотинцев в Таре, даже без оружия, и на это у нас имеются веские причины. Разумеется, подобных мер предосторожности недостаточно, но она должна принять их.

Хроллейф снова недовольно фыркнул, но промолчал.

Наконец они подошли к большим дубовым воротам в пятнадцать футов высотой, главному пути, по которому можно было попасть в Тару или выйти из нее. Их тоже охраняли стражники, а чуть поодаль высилась целая гора мечей, копий, кольчуг и боевых топоров. Все то оружие, которое отобрали у них, когда взяли в плен после пиршества.

— Добро пожаловать, господин Арнбьерн!

Арнбьерн вскинул голову, прикрыв глаза ладонью от проливного дождя. На стене над воротами, немного в стороне, стояла Морриган в накидке, наброшенной на плечи, и капюшоне, накинутом на голову. Рядом с ней, в кольчуге и шлеме, с мечом на боку, возвышался тот самый мужчина, которого она представила как своего брата Фланна. Арнбьерн мельком подумал, а действительно ли он приходится ей братом.

— Морриган! — отозвался Арнбьерн. — А ты держишь слово.

— Разумеется, держу! — крикнула она в ответ. — Ты сам видишь, что ваше оружие уже здесь. Пусть твои люди возьмут каждый свое. А потом мы выступим вместе, фин галл и ирландцы, и дадим бой нашим врагам.

Арнбьерн повернулся, чтобы отдать приказ, но викинги уже устремились к куче оружия и принялись надевать кольчуги, подпоясываться перевязями с мечами и поправлять на головах шлемы. Позади них выстраивались в боевой порядок пехотинцы Тары, и шеренги их выглядели куда стройнее, чем разрозненные ряды норманнов. Они были готовы к выступлению, и через несколько минут то же самое можно было сказать и о людях Арнбьерна.