Томас Костейн - Королевский казначей

— Кажется, тут никто не живет, — мрачно заявил д’Арлей. — Мой господин, позади дома находится сарай, — сказал Хелион.

Д'Арлей решил, что лучше заночевать в сарае.

— Дверь туда будет легче открыть, кроме того, там наверняка есть сено или солома — тогда нам не придется спать на голом полу.

Сарай оказался полуразрушенным, луна светила через отверстия в крыше. Глиняный пол покрывало полусгнившее сено. Хелион занялся лошадьми, привязал их в углу и дал поесть.

Валери и д’Арлей сели в центре сарая. В сене что-то подозрительно шуршало. Девушка боялась крыс и поплотнее закуталась в плащ.

— Сейчас я готова рассказать вам мой сон.

— Он был неприятным?

— Да, сон был о графине. — Девушка опять помрачнела. — Она пришла ко мне и что-то сказала. Я могла различить на ее лице выражение ненависти и торжества. Я не помню, что она мне говорила, но это было связано с будущим, поэтому сон меня очень испугал. Я проснулась в ужасе и услышала свои собственные слова: «Нет! Нет! Нет!»

— Если вы запомнили все остальное так ясно, то должны помнить и то, что она вам сказала.

Валери покачала головой:

— Нет, ничего не могу вспомнить. Наверное, она что-то планирует… Какую-то месть за то, что мы сделали.

— Этому я верю. Валери, не стоит волноваться. Что она может сделать? Я искренне надеюсь, что никто из нас больше ее никогда не увидит. Но расскажите мне еще о вашем сне. Где происходило действие?

— Это была очень большая комната с высоким потолком, и там, кажется, горели сотни свечей. На одной стене висел гобелен, на котором была изображена смерть Авессалома…

— Стоял ли рог для вина на столе под гобеленом? — взволнованно спросил д'Арлей.

— Да. — Девушка медленно кивнула. — Я вспоминаю, что рог был украшен серебряным орлом и стоял на столе на подставке с птичьими лапами.

Д'Арлей был вне себя.

— Это Палата Карла Великого во дворце Сан-Поль. Вам когда-либо приходилось там бывать?

Валери отрицательно покачала головой:

— Нет. Но во сне я все видела очень ясно. Вокруг было много народу, но я не могла разглядеть лиц.

— Значит, Изабо пришла к вам во сне в Палате Карла Великого и передала послание, которого вы не можете вспомнить? — Д'Арлей задумался. — Наверное, она задумала месть, каким-то образом связанную с королем. Иначе как вы могли видеть во сне Палату, которую никогда прежде не посещали?

Валери тихо спросила:

— Госпожа Изабо может до такой степени разозлиться на нас, что начнет страшно мстить?

— Я уверен, что она страшно зла и попытается нам отомстить, — сказал д’Арлей. — Она сделает все, что в ее силах.

Они сидели молча несколько минут.

— Вы ее сильно любили? — не выдержала Валери. Робин неохотно кивнул.

— Когда я был молод, любил ее больше всего на свете. Но она вышла замуж за моего брата. Я был очень зол и хотел хранить хотя бы что-то из того, что было потеряно. Со временем страсть остыла и… — он мрачно улыбнулся, она стала обязанностью, от которой я не мог избавиться. Должен вам честно признаться, Валери, что много лет я пытался разорвать эту связь. — Он опять помолчал и, волнуясь, взглянул на девушку. — Я могу поклясться, что даже когда я был совсем юным и считал Изабо своими солнцем, луной и звездами, я никогда не чувствовал к ней того, что испытываю к вам!

Проснувшись утром, они поняли, что погони пока нет, но решили не рисковать и упорно продолжали продвигаться вперед. Валери завязала один глаз, она не садилась на лошадь и не слезала с нее в присутствии чужих людей, боясь быть разоблаченной. Она плотно заворачивалась в плащ, хотя было очень тепло.

Так продолжалось еще два дня. Путники мужественно переносили все неудобства, но теперь к ним прибавилось настоящее испытание — им негде было взять воды, чтобы хоть немного привести себя в порядок. Больше всех страдала Валери.

На пятый день Валери уже больше не могла терпеть. Увидев, что недалеко от дороги, в тени деревьев, течет ручей, она натянула поводья.

— Здесь никого нет, — сказала девушка. — Я постараюсь не задерживаться.

Д’Арлей с сомнением взглянул на быстро мчащийся ручей.

— Боюсь, что тут глубоко, да и вода, должно быть, холодная. Вы умеете плавать?

Валери улыбнулась:

— Вы, наверное, забыли, что всю жизнь я провела в дороге. Я никогда не мылась в ванне до тех пор, пока не стала жить с графиней. Сударь, мне кажется, что я тут купалась несколько лет назад, когда мы направлялись в Тур. Я… хорошо умею плавать, не волнуйтесь.

Д’Арлей стоял на страже у дороги недалеко у ручья. Хели-он караулил за поворотом. Они знали, когда она нырнула в воду, потому что девушка невольно вскрикнула — вода была ледяной.

Валери появилась через несколько минут полностью одетая. Она выглядела посвежевшей, но дрожала от холода. Купание не принесло ей ожидаемого облегчения.

— Мне было неприятно снова надевать грязную одежду, — сказала Валери, с неприязнью глядя на грязную куртку и лосины. — Я больше не могу этого терпеть. Мне необходимо сегодня же постирать одежду, иначе я не смогу надеть ее завтра снова. — Девушка попыталась все объяснить Робину. — Вы, наверное, считаете странным слышать это от человека, который так много времени провел в скитаниях. Мне пришлось тогда многое претерпеть и не хотелось бы вернуться обратно — в ту жизнь. Но вот я опять начинаю ощущать себя немытой, грязной, словно возвращаюсь в прошлое. Мне не по себе. Мне настолько неприятна грязная одежда, что кажется, я в плену и телом и душой. — Она взглянула на Робина, моля о понимании. — Надеюсь, что вы меня не считаете неблагодарной и капризной.

— Вечером у вас будет горячая вода, вы сможете постирать одежду, — уверенно заявил д’Арлей.

Им действительно удалось получить полную бадью горячей воды. Д’Арлею пришлось отдать хозяину серебряную монету, чтобы тот согласился дать им столько воды.

Когда д'Арлей вошел в единственную комнату, которую выделил им трактирщик для отдыха, он обнаружил, что Валери очень разумно использовала горячую воду. Из одного угла комнаты в другой была протянута веревка, на ней висели выстиранные вещи девушки. Они напоминали пугала в безветренный день.

Валери достала запасной плащ. Вечер был удивительно теплым, поэтому плащ она надела прямо на тело. Д’Арлею удалось разглядеть белое плечо, когда Валери торопливо закрепляла на себе одежду.

— Мне очень неудобно оттого, что пришлось превратить комнату в прачечную, — извинялась девушка.

Д’Арлей уселся на постели и взглянул на нее. Валери улыбнулась и покачала головой;

— Господин Робин, вы что-то очень серьезны. Д'Арлей признал, что она права.

— Вы зря волнуетесь по поводу некоторых вещей.

— Вы правы, Валери.