Александр Красницкий - Гроза Византии

Диоклетиан послушался голоса, враждебного христианству, и приказал повсеместно в империи разрушать христианские храмы, жечь священные книги, сажать в тюрьмы священников и пытками заставлять всех без исключения христиан приносить жертвы богам, а ослушников императорского повеления наказывать смертью.

Эта угроза императора все-таки не устрашила христиан.

Их мучили, сжигали заживо, привязывали к раскаленным металлическим сиденьям, рубили, травили дикими зверями, лишали зрения, вырывали зубы, сажали в ямы с негашеной известью, рвали кусками их тело еще при жизни.

Не будучи в силах достичь желаемого результата такими мерами, христиан даже склоняли к даче ложных свидетельств об отступлении от христианства, то есть, предлагали им спасение жизни путем лицемерного обмана.

Но все оставалось втуне.

Ничто не остановило роста христианства. Гонения только утверждали его последователей в их чувствах и убеждениях, подготавливая окончательное падение язычества и торжество истинной религии…

Это происходило за двадцать лет до вступления на престол императора Константина, впоследствии названного Великим, так как именно со времени его царствования христианская религия сделалась господствующей в Римской империи…

Диоклетиан, утомленный борьбой с христианством и введением новых реформ в империи, в 305 году от Рождества Христова сложил с себя титул императора и, удалившись на родину, стал заниматься садоводством, предоставив управление империей своим цезарям Лицинию и Констанцию Хлору, между которыми вскоре возникли раздоры, выдвинувшие в центр исторических событий Константина, сына Констанция Хлора.

Междоусобная война соправителей окончилась решительным поражением легионов Лициния от легионов Константина, наследовавшего титул цезаря после смерти своего отца и провозглашенного легионерами императором.

Легионы Константина, доставившие ему императорский титул, состояли из христиан, которые, помня хорошее отношение к ним его отца и благочестивой матери Елены, ставшей христианкою, были преданы своему императору, несмотря даже на то, что он был язычником. Кроме того, они были воодушевлены данными им Константином знаменами с изображением креста, вместо римского орла.

Такая замена орла на символ христианского спасения произошла следующим образом.

Константин перед сражением со своим соперником Максенцием увидел во сне сияющий на небе крест с надписью, которую можно перевести по-русски словами: «Сим знамением победишь». Под впечатлением этого сна он тотчас же приказал обложить золотом копье с крестообразной перекладиной и привесить к ней пурпурную ткань с изображением на ней своего портрета с сыновьями и это знамя, увенчанное крестом, вручил своим легионам, а вместе с ним и щиты, также с изображением креста. Легионы, считая себя под покровительством креста, с религиозным воодушевлением бросились на неприятеля и, разбив его, доставили Константину единодержавие в империи. Константин, получивший в истории титул Великого, после вступления на престол прекратил преследования христиан и дал полную свободу развитию их религии, но в то же время не стеснял и язычества. Христианская религия, благодаря этому, быстро стала распространяться во всех слоях общества, над могилами мучеников стали строиться христианские храмы, а богослужение, совершаемое до того времени в криптах катакомб подземного Рима, перешло в открытые храмы и совершалось совершенно открыто.

Но это предпочтение «религии рабов» перед древнеримской породило неудовольствие при дворе императора, а новый его строй и изменение государственной жизни, вместе с разделением империи на префектуры, оказались очень не по сердцу высшим сословиям. К большому прискорбию императора образовались партии недовольных. И он сам, не чувствуя безопасности в Риме, задумал расстаться с ним и основать новую столицу. Константин долго отыскивал место для основания новой столицы, и, наконец, остановил свой выбор на дорийской колонии Византии, подчиненной Риму при обращении Греции, Македонии и Фракии в римской провинции и разрушенной, как было упомянуто выше, в конце второго века римлянами за попытку освобождения.

Константин, облюбовав Византию и объявив, что здесь будет новая столица Великой империи, согласно древнеримскому обычаю сам провел плугом ее границы, и вот, на рубеже Европы и Азии, в 330 году возникла столица Восточной империи и была названа ее основателем «Новым Римом», а народом -Константинополем.

Новая столица, благодаря прекрасному климату, выгодному местоположению и дарованным привилегиям, вскоре затмила своим великолепием гордый старый Рим и стала столицей не только могущественнейшего государства, но и колыбелью православия и центром восточной империи…

Мы остановились так надолго на характеристике Рима, чтобы показать нашим читателям, как возрос Новый Рим — Константинополь, явившийся в нравственном отношении осколком старого.

А теперь, покончив с этим старым, мы перейдем к новому.

Константин Великий, восстановив в достойном новой столицы блеске Византию, все еще оставался в Риме.

Важный шаг — признание христианства государственной религией — был уже совершен им, но сам Константин все еще не проникся великими истинами нового учения и, если и не оставался язычником в душе, то сохранил все-таки все, что было отличительной чертой римлян в период упадка.

Он был коварен, жесток, свиреп. Кровопролитие не останавливало его. Он легко отдавался первому порыву и под влиянием его совершал преступления, которые были бы немыслимы, если бы он проникся истинами христианства до глубины души.

К таким преступлениям должно быть отнесено убийство Константином своего сына — юноши Криспа.

Этот юноша был рожден императором от первой его жены Минервины и, как первенец, являлся наследником престола. Крисп, воспитанный под наблюдением философа Лактанция, оказался чрезвычайно способным полководцем, а по личным качествам — человеком чрезвычайно симпатичным. Признанный в 17 лет цезарем, он управлял Галлией, освободил ее от германцев, отразил в междоусобной войне своего отца с Лицинием неприятельский флот и всем этим успел приобрести себе уважение войск, любовь народа и почесть при дворе. Но, на свое несчастие, этим он возбудил в своем отце завистливое чувство к себе.

Это чувство обратилось в ненависть, и, когда мачеха Криспа Фауста оговорила юношу перед своим супругом и его отцом в попытке соблазнить ее, Константин, не слушая никаких оправданий своего первенца, приказал его казнить.

Однако, народ, солдаты, придворные все были за Криспа, все требовали его оправдания, и испуганный Константин не посмел противиться народной воле. Он сделал вид, что милует сына, и ограничился только ссылкой его в Истрию, где вскоре несчастный юноша был по приказанию отца убит…