Ксавье Монтепен - Рауль, или Искатель приключений. Книга 1

— Справедливо, а я было и забыл!.. Это очень смешно… но будьте спокойны, они здесь…

Натан встал с кресла, подошел к сундуку и растворил его. Часы Рауля действительно лежали в сундуке, посреди груды вещей всякого рода. На каждой вещи был привязан ярлычок, на котором обозначались число, условия и имя владельца. Этот порядок, по всей вероятности, служил основным началом при устройстве заемного банка, известного у нас под именем mont-de-piete, того филантропического заведения, которое дает взаймы деньги работникам, студентам и девицам, живущим на содержании, за такие проценты, в которых не захотят признаться даже ростовщики. Но таковы уж наши нравы и законы.

Натан взял часы, снял ярлык и подал их Раулю, говоря:

— Те самые, не так ли?

— Да, — отвечал молодой человек.

— Они очень хороши, если бы вы предложили мне купить их, так как бриллианты чудесной воды, то я, кажется, сделал бы глупость и заплатил бы вам за них сто луидоров… Да, право, сто луидоров… не отпираюсь…

— Надеюсь, что я никогда не буду иметь надобности продавать их, — отвечал молодой человек, желая продолжить разговор, надеясь, что скоро явится Дебора.

— Тем лучше для вас. О! тем лучше, — прошептал Натан с умилением.

— Благодарю, — сказал Рауль.

— Позвольте мне задать вам вопрос?

— Охотно.

— Может быть, вы найдете его нескромным?

— Нисколько.

— Вероятно, вы получили наследство после вчерашнего дня?

— Почему вы спрашиваете меня об этом?

— Потому что вчера вы занимали деньги, а сегодня у вас, кажется, их достаточно.

— Нет, — отвечал Рауль с улыбкой, — я не получил наследства, а выиграл.

— А! вы последовали моему косвенному совету?

— Какому?

— Пойти в игорный дом?

— Да, и мне посчастливилось.

— Фортуна вам улыбалась?

— Целую ночь.

— Стало быть, вы выиграли много?

— Очень.

— А сколько?

— Двести тысяч ливров.

— Двести тысяч! — повторил жид, задрожав на своем кресле.

— Да, именно столько.

— Знаете ли, это бесподобно!

— Конечно.

— А вы не находите, что, взяв с вас десять луидоров взамен мысли сесть за игорный стол, я взял с вас за эту мысль не слишком дорого?

— Я готов согласиться с этим…

— Тогда позвольте же мне дать вам второй совет, такой же хороший, как первый, и за который я ничего не возьму с вас…

— Какой?

— Теперь, когда вы разбогатели, не ходите более никогда в игорный дом.

— Почему?

— Просто потому, что, если вы выиграли эти деньги в четыре часа, то проиграете их в два…

— Этого нельзя знать наверно.

— По крайней мере, это довольно вероятно. Я видел много людей, которые были в положении, подобном вашему, исключая огромность выигранной вами суммы, успех опьянял их, они возвращались к игре, чтобы удвоить свое богатство, и на другое утро прибегали ко мне заложить что-нибудь и снова отправляться пытать счастья, которое насмехалось над их усилиями, как молодая кокетка…

— Благодарю вас за советы, но люди, о которых вы говорите, все были безумцы, терявшие голову, упорствовавшие против несчастья, не имевшие хладнокровия и твердости, необходимых для игрока…

— А имеете ли вы это хладнокровие и эту твердость?

— Думаю, что так.

— Итак, вы еще будете играть?

— Не знаю… Может быть.

— Если так, то не пройдет и недели, как эти часы, которые я возвратил вам, опять займут место в моем сундуке.

— Увидим.

— Не забудьте, что, если вам будет нужно продать или заложить, я предложил вам и опять предлагаю сто луидоров.

Рауль пожал плечами. Натан проводил его до двери. Дебора не показывалась.

«Боже мой! — думал Рауль, выходя из дома Натана, — как этот старый жид неприятен со своими советами и предсказаниями!.. Пусть бы себе занимался своим ремеслом и брал огромные проценты, лишь бы только не осмеливался давать уроки благоразумия тем, кого бесстыдно грабит! Безумец! Он не понимает влияния звезд! Он не понимает, что я вступил на путь счастья и богатства и что с прошлой ночи все должно мне удаваться! Если бы дочь его не была так хороша, я никогда не возвратился бы в логовище этого лихоимца! Но эта божественная Дебора, эта смуглая девушка с глазами газели и с бархатными ресницами, расшевелила мне сердце! Я хочу ее увидеть и увижу!»

Легко понять, что Рауль, обвиняя других в сумасбродстве, сам не отличался слишком большим благоразумием. Легко также понять и то, что если он не был еще влюблен в Дебору, то, по крайней мере, был близок к этому.

Затворив дверь за Раулем, Натан отправился на первый этаж продолжать свои счеты, прерванные приходом посетителя. Он уже переступил первые ступени лестницы, когда его позвал голос, звуки которого, кроткие и звучные, заставили забиться его сердце. Голос этот принадлежал Деборе. Жид поспешно вошел в нижнюю залу, где находилась его дочь.

Дебора, казавшаяся утомленной, лежала на широком диване. По странной прихоти, молодая девушка надела в этот день вместо вчерашнего простого платья ослепительно богатый восточный костюм. Жемчужное ожерелье обвивало ее гибкую шею. Цехины сверкали в ее черных волосах. Руки, закинутые назад, поддерживали томную голову. Легкие синеватые круги окружали ее веки и доказывали, что она провела бессонную ночь. Ни один из этих признаков страдания не избег нежных родительских взоров Натана.

— Дитя мое, дитя мое, — прошептал он с беспокойством. — Ты нездорова? Ты страдаешь?

— Небольшая мигрень, мой добрый батюшка, может быть, расстройство нервов, но это ничего, решительно ничего, — отвечала Дебора.

— Точно?

— Да, добрый батюшка, завтра утром все пройдет…

— Да услышит тебя Бог! — сказал он, несколько успокоившись. — Но скажи мне, ты сейчас звала меня?

— Звала…

— Чего ты хотела?

— Видеть вас и поговорить с вами, вот и все…

— Не хочешь ли ты спросить меня о чем-нибудь особенном?

— Решительно ни о чем.

— Тогда давай поговорим, но сначала объясни мне, зачем, против своего обыкновения, сегодня ты нарядилась так блистательно?

— Зачем!.. Право, сама не знаю… Просто прихоть, фантазия. Я убирала в шкафах, и этот костюм попался мне на глаза; мне пришло в голову надеть его, а так как я тотчас же почувствовала себя нездоровой, мне уже не хотелось переодеваться…

Натан не настаивал. Объяснение дочери показалось ему совершенно правдоподобным.

Наступило молчание. Без сомнения, Дебора искала средства привести разговор к тому предмету, к которому она давно желала приступить. Наконец она заговорила:

— Батюшка, у вас кто-то сейчас был?

— Да, тот молодой человек, которого ты приводила ко мне вчера.

Щеки Деборы покрылись легким румянцем, которого Натан не заметил.

— А, — прошептала она, — этот молодой человек опять приходил…