Поль Феваль - Роковое наследство

– Черт побери! – выругался его товарищ. – Вот те на!

Надо поскорее связать арестанта, а то вдруг у тебя начнется припадок, а наш голубчик этим воспользуется и удерет от нас! Где его потом искать? Ему-то хорошо, а вот нам не поздоровится! Эх, Малу, Малу, держись, дружище.

Но Малу ничего не ответил. Глаза у него вылезли из орбит, рот скривился, руки судорожно вцепились в сиденье. Второй полицейский достал было из кармана веревки и хотел уже вязать Ренье, но внезапно Малу, пытавшийся встать, сполз вниз. Его скрутил жесточайший приступ эпилепсии. Полицейский тут же забыл о Ренье и склонился над приятелем.

– Малу, – повторял он, – Малу! Ну же, приди в себя! Дотяни до префектуры и там уж бейся на здоровье! Ах, ты сукин сын! Да разве можно такому, как ты, идти в полицейские? Одно утешение – преступник у нас смирный.

Преступник им попался и впрямь в высшей степени смирный. До сих пор он вообще не был способен соображать, сидел будто каменный. Но последние слова полицейского на мгновение пробудили его к жизни. Фарс продолжался, фиакр ехал себе и ехал, а несчастного юношу все туже опутывали сети лжи. Малу с товарищем играли свои роли великолепно. Ренье мало что понимал в происходящем, его сознание окутал густой туман, но постепенно ему стало ясно: он должен как можно скорее сбросить с себя тяжкий груз несправедливого обвинения и оправдаться перед вами. Он с трудом припомнил последние события, фантастические, чудовищные, нагроможденные друг на друга. Однако приходили ему в голову и разумные мысли: «Все это подстроено нарочно, чтобы погубить меня и обмануть мою Ирен. Преступление продумано с дьявольской ловкостью, мою вину подтвердят десятки подкупленных свидетелей, но придет Ирен и скажет...»

А правда, что бы вы сказали? Что накануне прогнали его?

– Какой кошмар! – пробормотала Ирен, едва дыша от мучительного волнения. – Никогда не думала, что есть на свете такое жуткое, такое немыслимое коварство!

– Еще бы! – хладнокровно усмехнулась графиня. – Мне приходилось слышать и о коварстве еще более немыслимом, о таких сатанинских кознях, таких ловушках и хитросплетениях, что вам и не снились! В Париже есть сообщество отъявленнейших негодяев, которыми руководит незримый демон. Вот кто достиг невероятной изощренности в своих злодеяниях! Но не подумайте, что я начала свой рассказ с тем, чтобы никогда его не кончить. Я объясню, каким образом мне удалось проникнуть в тайну, столь тщательно оберегаемую хитрыми и крайне осторожными мерзавцами. Вы узнаете, дитя мое, в чем причина всех ваших бед и как могло случиться, что счастье, достаток и покой, окружавшие вас с самого детства, вдруг расточились. Жить на чердаке, зарабатывать самой себе на пропитание – разве таким рисовалось будущее блистательной ученице монастырской школы Крестовых сестер?

– Ваша светлость... – хотела было что-то возразить Ирен.

Но графиня властно взглянула на нее и продолжала так же тихо:

– Узнаете, почему вы бедны, хотя вам по праву принадлежит место в высшем обществе и вы могли бы теперь покорять свет своим изяществом и красотой. Вы могли бы быть прекраснейшей из невест, обладающей к тому же огромным приданым. Наконец, я расскажу вам, почему вы, вместо того чтобы выйти замуж за человека, достойного вас, ждете по вечерам прихода того, кто пытался его убить.

– Ваша светлость! – повторила девушка, привстав.

– И почему, – закончила свою речь по-прежнему бесстрастная и невозмутимая Маргарита, – ваш отец, Ренье и вы сами приговорены к смерти советом Черных Мантий.

Ирен Карпантье вновь опустилась на стул, силы оставили ее. В глазах ее застыли недоверие, изумление и мертвенный ужас.

– Неужели вы станете утверждать, что шевалье Мора принадлежит к преступному сообществу Черных Мантий? – спросила она, дрожа от волнения.

Спокойствие графини, казалось, лишь возросло при виде волнения, которое она возбудила своими словами.

– Я лишь излагаю факты, – тихо сказала она. – Их могут подтвердить Винсент Карпантье и Ренье – если, конечно, возникнет необходимость в подтверждении. Хорошо ли вы знаете свое сердце, милая девочка? Я думаю, нет. По-моему, вас околдовали, но, к счастью, не победили. Впрочем, я доверяю вам и предоставляю судить обо всем самой...

– Позвольте мне спросить вас, сударыня, – перебила графиню Ирен, – а хорошо ли вы знаете того, о ком мы говорим?

Графиня улыбнулась.

– Приятнее всего вам бы было услышать, что я его едва знаю. Как ревниво и как тревожно смотрели вы на меня из-за цветов на вашем окне! Ирен, вы еще так молоды, вы совсем еще дитя – а я уже успела состариться. Я же сказала, что гожусь вам в матери.

Маргарита говорила о своей старости, а меж тем красота ее сияла ослепительным, вызывающим блеском.

– Я очень хорошо знаю шевалье Мора, – продолжала она. – Да, поверьте, он для меня – раскрытая книга. И не ставьте мне в вину то, что я помешала вашей встрече. Когда я вошла в комнату, ваши глаза сказали мне, сколь жестоко вы обманулись в своих ожиданиях. Но не я виновата в отсутствии шевалье Мора. Сегодня вы ждали бы его понапрасну, ибо в этот вечер у него слишком много дел.

Ирен бросила на графиню Маргариту вопросительный взгляд, а та продолжала уверенным тоном:

– Однако мы отвлеклись от сути рассказа. Где я остановилась? Выскочил ли Ренье уже из фиакра? Еще нет. Ему лишь пришла в голову мысль, а вернее, ее ему подсказали. Пока товарищ Малу изображал страшную озабоченность, Ренье подумал: «Если я окажусь на свободе, я отправлюсь к Ирен». От замысла до поступка – один шаг.

И Ренье сделал этого шаг: он открыл дверцу и выпрыгнул на мостовую.

Мгновенно выздоровевший Малу тут же выскочил в другую дверцу, а его напарник уже бежал вслед за Ренье с криком:

– Убийца! Ловите убийцу!

На мосту в этот час было очень много народу: дело шло к вечеру, и рабочие расходились по домам. Ренье окружили со всех сторон, и он, затравленный, загнанный, вскочил на парапет моста и прыгнул в Сену...

– А я ничего не знала! – прошептала Ирен. – Он постоянно твердил мне: «Не говорите ни с кем, вы окружены врагами»...

– Граф Жюлиан был прав, утверждая это, – перебила ее графиня.

– Вы даже знаете, как его зовут? – изумилась Ирен.

– Граф Жюлиан был прав, однако же он забыл прибавить, что он и есть ваш самый главный враг.

– Как же вы его ненавидите! – воскликнула девушка.

– Да, я его ненавижу, – ответила Маргарита, спокойно и твердо глядя на Ирен своими прекрасными глубокими глазами. – И вы возненавидите его не меньше меня, когда узнаете всю правду.

– Никогда не поверю, что он способен причинить столько зла! – горячо ответила девушка.

– Столько зла! – повторила Маргарита. – А я ведь только начала свои разоблачения. И должна признаться, что сама знаю далеко не все. Многое сокрыто и от меня. Например, я могу лишь догадываться об истинной роли во всей этой истории его сестры, монахини...