Джульетта Даймоук - Граф Вальтеоф. В кругу ярлов

Вальтеоф слушал этот рассказ с возрастающим ужасом. И еще один человек продолжил историю:

– Харальд Сигурдссон и этот предатель Тости, да проклянет его Бог, – он злобно сплюнул, – вошли в Йорк во вторник, а…

– Вошли в Йорк? – спросил Альфрик из Геллинга. – Значит, город взят?

– Да, господин, но там не хватает еды для норвежской оравы, так что сейчас они расположились в Элдби, к северу от города, и завтра мы должны выслать заложников от всех графств.

– Заложников! – взорвался граф. Было невыносимо тяжело слушать эту историю, и он хотел бы знать, зачем они прошли девяносто миль с такой скоростью.

Искалеченные люди стали расходиться. Они передвигались с трудом, рассматривая его потрепанные войска почти с негодованием, а мидландские воины, в свою очередь, с презрением смотрели на людей, которые так легко сдались. Вальтеоф соскочил с лошади.

– А что графы? Они еще в Йорке?

– Да, мой господин, – ответил один из раненых воинов. – Они сдались королю норвежскому и заняты тем, что помогают ему покорять страну. Граф Тости снова владеет Нортумбрией и… – он увидел выражение лица Вальтеофа и запнулся. – Господин, половина наших людей лежат мертвые у Вулфорда – как нам снова сражаться?

– Снова и снова, если надо будет, – прервал его чей-то голос: какой-то высокий человек прокладывал себе дорогу сквозь толпу. Он был строен, с выправкой настоящего воина, но выглядел ужасно – туника разорвана, левая рука перебинтована, рваная рана на лице.

Вальтеоф протянул руки.

– Благодарю Бога хоть за одного разумного человека. Торкель, друг мой, я не знал, найду ли я тебя здесь! – Ох, он многое отдал бы, чтобы взять эти слова обратно. Упрекающий взгляд заставил его покраснеть. – Прости меня, – быстро сказал он. – Клянусь, я ничего такого не думал.

– Я не виню тебя, – ответил Торкель Скалласон мелодичным голосом. – Многие из моих соотечественников сейчас с Харальдом, но как я мог поступить иначе, если я ем твой хлеб?

Граф обнял его и вдруг увидел окровавленную повязку.

– Ты ранен?

– Легкая царапина, но… – Торкель взял его под руку и отвел в сторону. – Но я думаю, они все здесь помешались. Это была бойня, но мы еще могли удержать Йорк – только графы, кажется, убеждены, что помощь не придет. Хотя я им и говорил, что ты в пути и король тоже, или я совсем не разбираюсь в людях.

– Конечно, он идет. Когда они сдались?

– Во вторник. Но я этого не видел. Если бы меня застал король Норвежский, он со мной быстро бы расправился, поэтому я удрал через запертые ворота, ночью. Они пока оговаривают условия, но для англичан нет никакой выгоды, и помоги Бог этой земле, если на нее снова напустится Тости.

– Аминь. Я могу войти в Йорк?

– Спокойно, – ответил исландец. – Норвежцы откатились к Элдби, и вокруг города нет войск. Они считают, что мы окончательно разбиты, а Гарольд не придет. Вчера приходил человек, который рассказывал, что они опустошают окрестности в поисках вина, еды и женщин, сжигают усадьбы, но с Йорком они обошлись деликатно. Возможно, король собирается сделать его своей столицей, – он грустно усмехнулся. – Только после нашей смерти, не так ли?

– Поехали в Йорк, – ответил Вальтеоф. Он подозвал человека, который держал его лошадь, и сел в седло. Затем посмотрел на поджидавшую его толпу. – Я хотел бы, чтобы все мои люди были накормлены перед тем, как я вернусь, – и, увидев их оцепенение, прибавил с яростью: – Во имя бога, вы хотите, чтобы мы помогли вам или нет? Альфрик, присмотри за этим. Торкель и пять человек поедут со мной.

Он пришпорил коня и поехал по узкой улочке. Торкель схватил лошадь одного из фирдов, столкнув седока, и поехал вслед за графом. И, вздремнувший было Оти, кинулся вдогонку за ними.

Когда они подъехали к Йорку, ворота были закрыты, но как только Торкель назвал имя своего господина, они открылись. Им сказали, что графы в королевском дворце, что рядом с собором святого Петра.

На улицах города было множество раненых, они смотрели на приезжих с удивлением, спрашивая, приехал ли Гарольд, их король, и Вальтеоф отвечал, что король скоро будет. Всюду были свидетельства страшной битвы: у домов лежали воины с отвратительными ранами и кровоточащими обрубками рук.

Многие из горожан узнавали его даже в сумерках и приветствовали радостными криками, так что он вскоре понял, что это город его отца, и при этом гнев его становился сильнее от того, что он так легко был отдан в руки врага, а он, сын Сиварда, был таким образом лишен боя.

Во дворце он нашел графов вместе с их воинами за обильным пиршеством. Эдвин и Моркар вскочили пораженные, увидев его.

Эдвин, светлый, голубоглазый, легкий, был, как всегда, ведущим, за которым следовал его флегматичный и тяжеловесный братец. Недавнее поражение на них никак не отразилось. Эдвин был в белой тунике и веселом алом плаще, с драгоценным поясом; несколько женщин за ужином поглядывали на него. Моркар не заботился об одежде, но и он был достаточно хорош собой, чтобы иметь собственных поклонниц.

Не ответив на их приветствия, Вальтеоф сказал, скрестив на груди руки:

– Кажется, я пришел слишком поздно. В Тадкастере говорят, что вы заключили мир с Харальдом Норвежским, что он стал королем. А Тости – Тости вернул себе Нортумбрию. Вы сошли с ума?

Хор протестующих голосов поднялся за господским столом, но, когда Эдвин поднял руку, сник до негодующего шепота. Эдвин начал говорить, но его остановил Моркар, подойдя к разгневанному молодому человеку, который так грубо нарушил их застолье.

– Ты пришел слишком поздно, чтобы призвать нас к ответу. Но это наши люди лежат мертвыми у Филфорда, это наш город разрушен…

– Я ехал, как мог, быстро, – возразил Вальтеоф. – Мы почти не ели и не спали в пути. Если бы вы подождали…

– Подождали! – взорвался Моркар. – Крест Святой, Вальтеоф Сивардсон, неужели ты думаешь, что твои неумелые воины смогли бы сдержать норвежцев, если этого не смогли сделать мы?

– По крайней мере, мы могли бы посчитаться с некоторыми из них. А что король? Вы же послали ему известие.

– У нас были бы только одни неприятности, – усмехнулся Моркар. – Хотя он и женат на нашей сестре, он думает только о своем драгоценном Уэссексе. Наши дома сожжены, над нашими женщинами надругались, здесь царит смерть благодаря его заботам.

– Он думает обо всей Англии, – с горячностью возразил Вальтеоф. – Безусловно, он придет. Разве он не обещал тебе помочь?

– Обещания очень легко нарушить – он это уже доказал, – усмехнулся Моркар. Он был жестоко уязвлен поражением и хотел излить на кого-нибудь свою ярость. Вальтеоф же был так взбешен, что не сразу нашелся, что ответить.

– У тебя нет причин не доверять ему. Пресвятая дева, как ты можешь злословить, если сам ты так легко уступил Харальду Сигурдссону. Я сгорел бы от стыда, если сдал бы этот город без боя…