Роберт Ши - Монах: последний зиндзя

Ацуи глубоко вздохнул, уперся в землю, широко расставив ноги, крепко сжал рукоять меча и замахнулся, отведя его назад над правым плечом. Он отрабатывал этот удар десятки тысяч раз. Ни о чем не нужно думать. Ацуи сосредоточил свой взгляд на точке, расположенной в центре тонкой белой щей регента.

– Почтение Амиде Будде!

Произнеся чистым, твёрдым голосом эти слова, Ацуи опустил свой меч на шею Мотофузы, отделяя голову от туловища. Его обязанности были выполнены. Жизнь Фудзивары-но Мотофузы была завершена.

Ацуи стоял, тяжело дыша, все еще держа меч в руках, глядя на позолоченную крышу храма Феникса. До него едва доходил разговор самураев, стоявших вокруг. Он с трудом осознавал, что уносят труп, лежавший у его ног.

Возле него стоял Нотаро.

– Хорошо сработано! Ты – Такаши, достойный сын своего отца!

– Спасибо, достойный дядя!

К Ацуи подошел его оруженосец:

– Позвольте мне заняться полированием Когарасу, господин! Вы знаете, как быстро кровь может источить сталь.

Ацуи без слов отдал ему меч.

Достав из корзины, прикрепленной к седлу, флейту, Ацуи поплелся по тропинке из плоских камней, затененной возвышающимися криптомериями и петляющей по косогору. Он спустился к месту, откуда мог видеть бурлящую Удзи, храм Феникса и другие храмы, раскинувшийся лагерь самураев.

После обеда, когда его дядья и братья пировали у входа в храм Феникса, а другие самураи чинили свои доспехи, Ацуи сидел на склоне холма и играл все мелодии, которые он знал.

Многие воины в лагере прекратили свои дела, чтобы послушать его. Юноша играл превосходно.

«Получив известие о восстании принца Мочихито, Хидейори сразу же повел блестящую когорту самураев Муратомо и Шима к гробнице Хачимана, бога войны и покровителя семьи Муратомо. Хидейори построил гробницу семь лет назад и, насколько знает мой отец, с минимальными затратами. Но Хидейори верил в силу богов и молитв, в то время как мой отец верил лишь во власть денег.

Вернувшись после поездки к гробнице Хачимана, Хидейори собрал всех близких ему военачальников и призвал их идти с ним на юг. Он сказал воинам, что Хачиман обещал ему победу. Это напомнило мне слова Кублая о том, что Великие Ханы монголов всегда перед сражением разговаривают с духами. Хидейори сказал самураям, что их число возрастёт на сотни тысяч человек перед прибытием в Хэйан Кё. Он напомнил им, что они воины восточных провинций, а воины восточных провинций известны своей жестокостью на всех островах.

Я слышала все это через окно в башне. Речь Хидейори не была впечатляющей. Ему не хватало задора, это был человек, живший в страхе большую часть своей жизни. По крайней мере, мне так показалось. Однако это очень амбициозный и прозорливый человек. Он намеревался уничтожить Такаши и вернуть славу Муратомо, чего бы это ни стоило.

После обращения к самураям Хидейори вывел их из Камакуры для сражения с Такаши Канетаке – самым могущественным воином семьи Такаши в этой области».

– Я не могу понять блестящую госпожу Танико, когда она разговаривает с плотником, – сказала Цогао. – Не обязательно именно с этим плотником. Такие огромные белые зубы делают его похожим на акулу! А эти глаза? Никогда нельзя понять, куда он смотрит!

– Моко – мой старый друг, тётя!

– Люди твоего круга не должны иметь друзей плотников.

Танико приняла Моко в своих покоях сзади витражей, изображающих поляну, покрытую пионами. В слабо освещенной комнате маленький Моко выглядел удрученным. Он смотрел на дверь.

– Это же смешно, – сказала Танико. – Я не собираюсь разговаривать с тобой через стекло!

Она начала подниматься, но Моко предупреждающе поднял руку.

– Нет, моя госпожа, сиди, где сидишь. Все, что мы делаем и о чём говорим, могут увидеть и подслушать. Если ты не будешь говорить со мной через экран, то это лишь вызовет скандал и сделает для меня невозможными встречи с тобой в будущем.

– Хорошо, Моко, – Танико вновь уселась на подушки. – Ты нашел себе пристанище в Камакуре?

– Я приобрел прекрасный кусок земли на холме, выходящем на пляж, моя госпожа, и строю на нем дом. Я послал в Хакату за моим сыном и его матерью, на которой хочу жениться. Может быть, у меня будет пятеро детей, а может – шестеро? Я говорил тебе об этом, когда мы встретились с тобой много лет назад. Я был принят в гильдию столяров Камакуры. А это было непросто! Их количество строго ограничено. Я не могу выполнять серьезную работу, не будучи принятым в гильдию. Я пообещал, что помогу заплатить за новый зал для собраний гильдии, и показал им новую систему архитектурных пропорций, которой научился в Китае. В отдаленном будущем я надеюсь стать судостроителем.

Оба замолчали. Внезапно Моко сказал:

– Жаль, что вы с шике не можете быть вместе!

– Дзебу должен идти на войну, – вздохнула Танико. – Я должна перебороть себя.

– Я был там, – мягко сказал Моко, – и видел, как он убил Кийоси.

– Дзебу рассказал мне об этом.

– Я был первым во всём мире, кто оплакивал его смерть, моя госпожа. Господин Кийоси был великим и добрым человеком. Но это сумасшествие – связывать его смерть, произошедшую столько лет назад, с нашим временем и позволять ей приносить страдания сейчас.

– Ты прав, Моко. Но сумасшествие охватило нас. Оно не уйдет, если мы прикажем ему исчезнуть. Я могу лишь надеяться, что со временем оно покинет меня. Думаю, так оно и будет.

Танико почувствовала, как кто-то коснулся ее плеча. Она сразу же проснулась. Это была одна из её служанок. Танико встала и накинула кимоно. Сильный летний ливень барабанил по крыше женских покоев. «Видимо, уже идёт вторая половина ночи», – подумала Танико. Она последовала за служанкой к приоткрытому окну, через которое виднелся двор огромного особняка Шимы.

Небольшая группа всадников проезжала через главные ворота. Их головы были понуро опущены, а лица – спрятаны под капюшонами плащей и камышовыми шлемами. Что-то более значительное, чем дождь, довлело над ними. Их движения были тяжёлыми, усталыми и безнадёжными. Когда они спешивались, в луче света Танико узнала Хидейори.

– Привез ли господин Хидейори с собой жену или женщину, чтобы она ухаживала за ним? – спросила Танико прислугу.

Служанка покачала головой.

– Одна его жена умерла при родах два года назад.

– Иди к нему. Скажи, что госпожа Шима Танико предлагает ему свои услуги, если он хочет этого.

Служанка была поражена, но, ничего не сказав, поспешила прочь. «Я не собираюсь спать с ним, дура!» – подумала Танико. Но после того, что он преодолел, человек нуждается в сухой одежде и пище, тёплом саке и приятной беседе. Конечно, глава клана Муратомо заслуживает этого в наибольшей степени.