Карл Май - Том 12 и 13. Сатана и Искариот (роман в трёх частях)

Мне было совершенно непонятно, почему аяры разбили лагерь здесь, в узком ущелье. Как я со стыдом убедился, они прекрасно были осведомлены о нашем приближении. А что бы произошло, если бы наш отряд разделился и вошел в ущелье одновременно с двух сторон? В таком случае оказавшиеся между нами аяры погибли бы, поскольку не смогли бы подняться по отвесным стенам ущелья и спастись. Вскоре мне пришлось узнать, почему они чувствовали себя так уверенно.

Со всех сторон мы встречали презрительные взгляды, еще хуже были насмешки и обидные словечки, которые мне довелось услышать. Самым лучшим было ни на что не обращать внимания.

Слева, прижавшись к самой стенке ущелья, стояла необычно большая палатка, украшенная полумесяцем и прочими финтифлюшками. Видимо, это была палатка шейха. К ней нас и привезли шестеро всадников, в то время как остальные поотстали. Подъехав к большой палатке, эти шестеро спешились, развязали нас и вынудили спуститься на землю. Перед палаткой сидел на коврике старик с длинной седой бородой, придававшей ему весьма почтенный вид. Пока он наблюдал за нами, я изучал его. Взгляд его был проницательным, но открытым, а лицо выдавало человека, достойного доверия; такого даже можно бы было полюбить. Среди своих он пользовался бесспорным авторитетом, о чем свидетельствовала почтительная робость, с какой воины, сбежавшиеся поглазеть на нас, остановились в уважительном удалении от палатки. В руках он держал длинную трубку, время от времени затягиваясь из нее.

Парень с обезьяньим лицом передал ему мои ружья, потом принес оружие Эмери и Крюгер-бея и, кажется, дал полный отчет обо всем происшедшем — во всяком случае они о чем-то долго говорили между собой вполголоса. Мы все это время стояли неподвижно, терпеливо ожидая, что будет дальше. Закончив переговоры с шейхом, рапортовавший вместе с пятью другими бедуинами удалились; они увели с собой и лошадей. Теперь Крюгер-бею надоело ждать, он подошел к шейху и сказал:

— Мы же знакомы. Ты — Мубир бен Сафи, верховный шейх племени улед аяр. Приветствую тебя!

Шейх отвечал:

— Да, я тебя знаю, но приветствовать не буду. Кто такие эти двое?

— Один из них Кара бен Немси из страны Алман, а другой — Белуван-бей из страны Инглис.

— При тебе был еще один чужеземец из Билад-ул-Америк?

— Да. А откуда ты знаешь? — удивленно спросил полковник.

— Я все знаю, а откуда — тебя это не касается. Где этот американи?

— С моими людьми.

— Жалко! Здесь кое-кто очень хотел бы с ним повидаться.

Этот «кое-кто» был, разумеется, Мелтон, который, как я предполагал, находился среди пленных солдат. Но мое предположение было ложным, потому что в тот самый момент быстрыми шагами подошел высокий худой бедуин, у которого шейх спросил:

— Его похоронили?

— Не совсем еще, — ответил пришедший. — Надо засыпать яму; я убежал пораньше оттуда, потому что услышал, что предложенная мною проделка удалась. Где чужеземец из страны Америк?

— Его с ними нет.

Пришедший приблизился. Едва Крюгер-бей увидел его, как изумленно воскликнул:

— Калаф бен Урик, мой коларази! Тебя взяли в плен?

— Никто меня в плен не брал, я совершенно свободен, — гордо ответил тот.

— Свободен? Тогда и меня тотчас освободят, потому что я предполагаю…

— Молчи! — оборвал его изменник. — Не жди от меня никакой помощи! Я больше не хочу иметь с тобой ничего общего, потому что…

Он прервался посреди фразы и отступил на несколько шагов. Взгляд его случайно упал на мое лицо. Он сразу же узнал меня, но не хотел верить собственным глазам и спросил у шейха, с трудом переведя дыхание:

— А вот этот пленник сказал тебе свое имя?

— Да. Его зовут Кара бен Немси, он из страны Алман.

Тогда коларази выпалил по-английски:

— All devils! [152]Значит, глаза меня не обманули, хотя это показалось мне совершенно невероятным! Олд Шеттерхэнд! Вы же Олд Шеттерхэнд?

Я спокойно улыбнулся и ничего не сказал, а он продолжал:

— Олд Шеттерхэнд! Можно ли в это поверить? И все же! Ведь мне говорили, что Олд Шеттерхэнд приехал в Сахару. Эй, парень, если ты не трус, говори! Тот ли ты человек, трижды проклятое имя которого я только что назвал?

Он положил мне руку на плечо. Я стряхнул ее и ответил:

— Томас Мелтон, умерь свой восторг! Столько раз Олд Шеттерхэнд отыскивал твой след, что причин для ликования у тебя не должно быть!

— Итак, вы — Олд Шеттерхэнд! И вы прибыли вместе с Крюгер-беем, старым немецким бродягой, учить уму-разуму аяров?! Ну, радуйтесь! Это вам хорошо удастся! Вы еще вспоминаете иногда Форт-Юинту?

— И весьма часто! — ответил я с таким выражением лица, словно мне только что сказали о том, будто я получу в жены прекраснейшую дочку Великого Могола [153]. — Если я правильно понял, то вы вынуждены были поспешно скрыться оттуда по какой-то весьма уважительной причине.

— А Форт-Эдуард вы вспоминаете?

— Конечно! Как мне кажется, я поблизости от него ласково оттаскал вас за вихры.

— Да, вы гнали меня оттуда по лесам и прерии словно бешеную собаку, которую надо пристрелить, а потом закопать где-нибудь поглубже. Вот это была гонка! Но вы совершили глупость, не осудив меня лично и не вздернув тут же! Вы гуманно передали меня полиции, а та тоже прониклась христианским духом и была столь по-детски наивной, что оставила одну небольшую щель, сквозь которую я улизнул из ее сетей. С того времени ваш горячо мною любимый лик исчез из поля зрения. Я так по нему стосковался — просто сердце разрывалось! Теперь можете себе представить, как я обрадовался нашей неожиданной встрече и с какой любовью заключу вас в свои объятия. Скажу вам, сэр, что вы должны просто расплыться от несказанного счастья, словно дерево в степном пожаре. Я еще очень многим вам обязан, гораздо большим, чем вы думаете. Может быть, вы еще помните моего брата Гарри?

— Да. Я вообще знаю вашу милую семейку лучше, чем вы это себе представляете и чем это вам было бы желательно.

— Хорошо! Давайте-ка остановимся! Пожалуй, вы и асиенду Арройо помните?

— Которую поджег ваш братец? Конечно.

— Стало быть, и рудник Алмаден-Альто?

— Где я взял в плен вашего брата? Конечно.

— Он тогда из-за вас потерял все свое состояние. Он успел, правда, скрыться, а когда позднее опять вынырнул, денег уже не было. Какой-то проклятый индеец нашел их в старой шахте!

— Тут вы заблуждаетесь. Я тогда же взял деньги с собой и разделил их среди бедных немецких эмигрантов, которых он так скверно разыграл.

— Thunder-storm! [154]Возможно ли это? Ну, я так горячо отблагодарю вас, что вы это долго будете помнить. Эх, если бы здесь был мой братец! Какое это было бы для него блаженство, если бы он увидел вас здесь в плену, в моих руках! Но вы, кажется, считаете его покойником?