Карл Май - Нефтяной принц

— Моя опера, — наконец выдавил из себя кантор.

— Ваша опера! И только ради этих химеричных созданий вашего мозга вы готовы подвергать опасности всех нас! Каким же образом эта знаменитая опера стала причиной того, что вы задумали?

И снова кантор никак не мог справиться с собственным языком. Тогда на помощь ему пришел Хромой Фрэнк:

— Я знаю, что за план записан в кадастре и в ипотечной книге его замыслов.

— Ну, так какой же?

— Последний раз я говорил с ним и вспомнил основную клаузулу [78], сказанную им: для оперы ему нужна батальная сцена.

— Ах, вот что! И он хотел проделать именно то, чего мы стремимся избежать?

— Точно. Он хотел ехать налево, чтобы нихора смогли увидеть сидящих в засаде навахо.

— Возможно ли такое! Это даже не сумасшествие, а прямо-таки измена. Что делать с таким человеком? Сейчас же пообещайте отказаться от вашего намерения, вы, неразумное дитя!

Если бы кантор ответил «да», все, наверное, кончилось бы хорошо. Но он же заявил фрау Розали, что выполнит свое желание, и никак не мог теперь опозориться. На требование Олд Шеттерхэнда он ничего не ответил.

— Я спрашиваю вас еще раз, — начал терять терпение белый охотник, — обещаете ли вы мне отказаться от вашего намерения?

И снова никакого ответа.

— Ну, хорошо! — закусил губу Олд Шеттерхэнд. — Тогда я сам позабочусь о том, чтобы вы нам не навредили. Вы не имеете права ехать с нами, вы остаетесь здесь!

Это крайне разозлило композитора, на что он ответил:

— Я не позволю с собой так поступать, герр Шеттерхэнд. Я не рекрут и не солдат, который всегда обязан повиноваться!

— Вы будете повиноваться. Вы останетесь здесь вместе с кем-нибудь, кто будет за вами присматривать.

— Я сбегу от него!

— Отлично! Тогда мне придется выполнить угрозу, которую я уже однажды произносил. Я свяжу вас. Слезайте с лошади!

Олд Шеттерхэнд сам спрыгнул с коня, но кантор медлил, поэтому охотник ухватил его за туловище и стащил на землю. Кантора отвели к кустарнику и там привязали к дереву. Его сопротивление ни к чему не привело. Речь шла теперь о том, кто должен с ним остаться. Вызвался банкир, потому что мысль о нападении нихора причиняла ему некоторое беспокойство. Олд Шеттерхэнд согласился, но строго-настрого приказал не развязывать сочинителя, какие бы убедительные слова тот не говорил. Позднее приедет гонец и заберет их обоих.

Пятьсот навахо, двинувшихся на юг, были еще видны; но вот они, наконец, исчезли за горизонтом и можно предположить, что вскоре они доберутся до места назначения. Видя это, Олд Шеттерхэнд распорядился продолжить движение.

Немцы обнаружили большое доверие к охотнику и Виннету, его краснокожему брату. Они ехали навстречу орде диких враждебно настроенных индейцев и, казалось, не заботились ни о себе, ни о своих женах и детях. Присутствие апача и его белого брата рассеивало страх.

Шеттерхэнд призвал всех вести себя как можно непринужденнее и не глядеть в сторону, где прячутся враги, слишком часто. Сэм Хокенс непрерывно шутил и сам громко смеялся, заражая других своим оптимизмом. Нихора обязательно должны были поверить, что никто не чувствует опасности.

Прибыв на место, возле которого находился брод, отряд медленно двинулся вверх по высохшему руслу. Впереди ехали Олд Шеттерхэнд и Виннету. От их острых глаз ничто не могло скрыться, хотя внешне они старались выглядеть совершенно беззаботно.

Слева от них высились скальные блоки, которые в полноводье омывались рекой. Вот из-за одного из них высунулась голова. Это был Нитсас-Ини, прокравшийся далеко вперед, чтобы сообщить белым друзьям, что он вместе со своими людьми уже на месте.

Отряд свернул направо и направился по руслу Зимней Воды к устью речушки. Справа и слева высились отвесные скалы, а впереди текли воды Челли, по берегу которой тянулась узкая полоска кустов и деревьев. Возле нее отряд и остановился.

Шеттерхэнд пристально оглядел кустарник. Вот где-то зашелестело, и на какое-то мгновение высунулась ладонь индейца. Это был знак: сотня навахо на месте. Стало быть, враг обложен с двух сторон. С левой стороны скалы подходили к реке ближе, образуя выступ. Олд Шеттерхэнд указал туда и произнес:

— Пусть женщины и дети укроются за этим выступом, там они будут в полной безопасности.

Все тотчас принялись выполнять пожелание охотника. Только одна женщина осталась на месте: фрау Розали.

— Что? Прятаться? — вскрикнула она. — Что подумают обо мне эти несчастные индейцы!

При этом она взяла из рук своего мужа ружье, ухватилась за ствол и угрожающе потрясла прикладом над головой.

— Поосторожнее с ружьем, пожалуйста! — предупредил ее Олд Шеттерхэнд. — Нихора наблюдают за нами и по таким движениям запросто могут догадаться о наших намерениях. Когда они с криком и воем скатятся вниз, каждый из вас наставит свое ружье на них, но стрелять торопиться не надо. Только в том случае, если они не остановятся, мы будем защищаться. Стрелять только по моей команде, но, пожалуйста, щадите их жизни и стреляйте в ноги. А теперь сядьте и ведите себя так, будто ни малейшего представления не имеете об их близости!

Это требование было немедленно выполнено. Люди расселись, повернувшись спинами к водам Челли, а лицами — к сухому руслу Зимней Воды. Так они должны увидеть приближающихся нихора.

Олд Шеттерхэнд и Виннету стояли рядом и беззаботно беседовали. Они, казалось, ни малейшего внимания не уделяли направлению, откуда должны были наступать враги. И все же они очень хорошо все замечали. Зимняя Вода, когда ветер вздувал на ней волны, несла с собой немало камней, которые потом скапливались возле устья. За этими скоплениями легко можно было укрыться, и надо было ожидать, что нихора будут тайком подкрадываться под их защитой.

Так оно и случилось — Виннету заметил движение за одним из камней. Взглянув туда, вождь сказал Шеттерхэнду: — Там, за большим треугольным камнем стоит враг. Мой брат видел его?

— Да, он крался от вздымающейся за камнем скалы. Я даже знаю, кто это.

— Неужели сам Мокаши?

— Конечно.

— Вот и настал момент. Не кажется ли моему брату, что лучше не ждать, пока они нападут?

— Согласен, тем больше они будут ошеломлены. Хочешь заговорить с ним?

— Нет. Мой брат может это сделать сам. У тебя есть штуцер, который они считают волшебным. Значит, твой голос подействует сильнее.

— Хорошо, начинаем!

Шеттерхэнд крикнул вполголоса несколько слов в направлении кустов, где пряталась сотня навахо, а потом сказал белым:

— Нихора здесь. Встаньте и возьмите оружие на изготовку!

Фрау Розали вернула ружье своему мужу, но взамен взяла запасное. Когда мужчины вскинули свои ружья, она также приготовилась стрелять. Шеттерхэнд шагнул навстречу врагу, держа в руках свой штуцер, и крикнул: