Лэрри Макмуртри - Одинокий голубь

– Не понимаю, о чем ты, – заметил Диш.

– Я видел, как он однажды обманул ее, – продолжал Липпи, вспомнив их необычную сделку. – Он предложил бросить карты – если выиграет, она ему дает. И смухлевал. И все равно потом заплатил ей пятьдесят долларов. И мне десятку, чтобы не говорил Джейку. Но он мне не платил, чтобы я не говорил тебе, Диш, – добавил Липпи. Ему неожиданно пришло в голову, что Гас может посчитать, что он нарушил свое обещание.

– Пятьдесят долларов? – искренне удивился Диш. Он никогда в жизни не слыхал о такой расточительности. – И в самом деле заплатил?

– Ну, мне он десятку дал, – подтвердил Липпи. – Так что я думаю, что и Лори пятьдесят отдал. Гас – он не мелочный, он просто сумасшедший.

Диш вспомнил тот вечер, перед тем как он нанялся к Каллу, когда Гас одолжил ему два доллара на то, за что сам, судя по всему, заплатил пятьдесят. С этим мужиком не соскучишься.

– Тебе не следовало бы болтать, – сказал он Липпи.

– Я никому и не говорил, – ответил Липпи, и сам сознавая, что зря распустил язык.

Подавленный собственной болтливостью, Липпи вскоре вернулся к фургону, предварительно уверив Диша, что больше никому ничего не расскажет.

Диш расседлал лошадь и расстелил свое одеяло. Он пролежал всю ночь, положив голову на седло и думая о Лори и о том, сможет ли он когда-нибудь с ней поладить.

Небо Канзаса было все в ярких звездах. Он слушал, как ирландец поет свои печальные песни, которые вроде бы успокаивали скот. Всю ночь он думал о женщине, лежащей неподалеку в палатке, представляя себе, что будет, когда они приедут в Монтану и весь этот перегон закончится. Он не спал и не хотел спать, потому что трудно сказать, когда ему снова представится возможность побыть так близко от нее. Лошадь паслась рядом на сочной траве, которую к утру усыпала роса.

Диш оседлал лошадь перед самым рассветом и поехал посмотреть на стадо, которое вело себя идеально. Затем направился к фургону, не обращая внимания на язвительные выпады Джаспера и Соупи. Ему хотелось их проучить, вот только надо выбрать время. Сейчас нужно двигать стадо, и кто-то должен его вести. Сложная проблема, потому что не мог же он одновременно вести стадо и помогать Лори. Он взял тарелку еды для нее, а сам ограничился куском бекона.

– Нет, посмотрите на него, понес ей завтрак, – воскликнул Джаспер. – Диш, ты так здорово разносишь еду, тебе бы в гостинице работать.

Диш проигнорировал выпад и пошел к палатке с тарелкой в руке. Он надеялся, что Лори будет поразговорчивей. Всю ночь он придумывал, что бы такое ей сказать, чтобы она поверила в его любовь и поняла, что он может сделать ее счастливой. Если бы только поговорить с ней хоть пять минут, может быть, все можно изменить.

Но когда он подошел к палатке, Лорена уже стояла рядом, застегивая рубашку. Она повернулась, и он залился краской, испугавшись, что испортил все, подойдя в неудачный момент. Все заготовленные речи мгновенно вылетели у него из головы.

– Я принес тебе завтрак, – сообщил он. Лорена видела, что он смутился, хотя ей оставалось застегнуть только верхнюю пуговицу. Всего лишь неловкое мгновение, но оно напомнило ей о ее прежней жизни, о том, как ей нравилось смущать мужчин. Они ей платили, но никогда не получали за свои деньги сполна, потому что чересчур смущались. Ей стоило лишь посмотреть им в глаза, так она им мстила. С Гасом этот способ не срабатывал, но как же их мало, таких, как Гас.

– Пока ты ешь, я сложу палатку, – предложил Диш.

Лорена села на седло и принялась за еду. Диш в считайные минуты свернул палатку и отнес ее к фургону. Затем вернулся и оседлал для нее лошадь.

– Мне надо возвращаться на свое место, – сказал он. – Ты поезжай за фургоном. Липпи и повар за тобой присмотрят. Если что понадобится, пошли за мной.

– Мне нужен Гас, – пожаловалась Лорена. – Зря он уехал. Как ты думаешь, он вернется?

– Ну конечно, он вернется, – заверил Диш. Она еще никогда с ним так дружелюбно не говорила, пусть даже и про Гаса.

– Я начинаю дрожать, – объяснила она. – Гас знает почему. Надеюсь, он к вечеру вернется.

– Это будет зависеть от того, насколько далеко успели уехать конокрады, – заметил Диш.

Прошел день, но Гас не появился. Лорена ехала рядом с фургоном. Каждые несколько минут Липпи поворачивался и смотрел на нее, как будто никогда раньше не видел. Почти каждый раз он приподнимал шляпу, ставшую еще грязнее с тех пор, как он работал в салуне. Лорена делала вид, что не замечает его. Она помнила, как он старался заглянуть ей под юбку каждый раз, когда она спускалась с лестницы. Она молча ехала, разглядывая горизонт в надежде увидеть там Гаса. Горизонт скрывался в мареве, так что разглядеть что-то было сложно.

Около полудня они переправились через небольшой ручей. По берегу росли несколько колючих кустов. Лорена не обратила на них внимания, зато обратил По Кампо. Когда стадо снова отправилось в путь, он подошел к ней с мешком, наполовину наполненным дикими сливами.

– Они сладкие, – проговорил он, протягивая ей горсть.

Она спешилась и съела сливы, которые и в самом деле оказались сладкими. Затем пошла и умылась в ручье зеленой холодной водой.

– Снеговая вода, – заметил По Кампо.

– Не вижу никакого снега, – откликнулась она.

– Он стекает сверху, – объяснил По, показывая на запад. – С тех гор, которых отсюда не видно.

Лорена посмотрела по направлению его руки, но кругом расстилалась только коричневая равнина. Она съела еще несколько слив.

– Я еще тут лук нашел, – сообщил По Кампо. – Повезло. Положу его в бобы.

«Жаль, что ты не нашел Гаса», – подумала Лорена. Но, конечно, где он мог его найти. Они ехали до темноты, но Гас так и не вернулся. Вскоре после того как стадо устроили на ночь, пришел Диш и поставил палатку. По лицу Лорены он понял, что она грустит. Она расседлала лошадь и села около седла на траву. Ему больно было видеть ее такой одинокой и уставшей. Он хотел придумать, что бы такое сказать, но снова не смог найти подходящих слов. Почему-то он всегда терялся, когда они ему были нужнее всего.

– Наверное, эти воры вырвались далеко вперед, – предположил он.

– Может быть, он умер, – сокрушалась Лорена.

– Нет, только не Гас, – уверил ее Диш. – Он раз сто разбирался с конокрадами. Да и капитан с ним. Они опытные бойцы.

Лорена это знала сама. Она видела, как Гас убил индейцев и охотников за бизонами. Но меньше бояться она не стала. Ей снова придется всю ночь пролежать в палатке и волноваться. Пуля может настичь любого, она это понимала, даже Гаса. Если он не вернется, не кому будет ее защитить.

– Ну, я всегда готов помочь, если ты мне позволишь, – предложил Диш. – Я на все ради тебя готов, Лори.

Лорена и так это давно знала, но она ничего от него не хотела. Она не ответила, и есть тоже не стала. Она вернулась в палатку и пролежала с открытыми глазами всю ночь, а Диш Боггетт сидел рядом, охраняя ее. То, что она находилась совсем рядом и вместе с тем так далеко, еще больше обостряло его одиночество. Когда он просто стелил одеяло рядом с другими парнями и не слишком о ней думал, он мог заснуть. А сейчас она всего в нескольких ярдах, он может подползти к палатке и услышать ее дыхание. Но, с другой стороны, он понимал, что, возможно, эти несколько ярдов останутся между ними навсегда. В каком-то смысле Лори всегда будет от него так же далеко, как эти звезды в небе Канзаса. Иногда он жалел, что влюбился в нее, потому что теперь он не мог найти покоя. Зачем это все, если ничего, кроме боли, не приносит? Но ведь говорила же она с ним дружелюбно только вчера? Он не мог сдаваться, если есть хоть малейший шанс.