Андрей Ветер - Хребет Мира

В течение трёх дней Сидящий Волк с мрачным лицом ходил по деревне, заглядывая во все палатки поочерёдно и будоража соплеменников своими словами, и в конце концов дикари решились на поход.

К тому моменту Маленький Белый Медведь привёл из разведки небольшой отряд и сообщил, что не обнаружил никаких следов Черноногих, что было вполне закономерно, так как враждебное племя перемещалось в это время года в сторону торговых постов Компании Гудзонова Залива, обустроившихся на притоках реки Саскатчеван. Абсароки сумели провести близ форта Юнион несколько дней, оставаясь незамеченными, следя за поведением Бледнолицых и выясняя, как охранялись лошади, как люди ходили за водой и тому подобные детали.

— Мне кажется, у нас нет причины сомневаться в успехе, — сказал Сидящий Волк.

— Вокруг крепости пасётся достаточно бизонов, чтобы мы не беспокоились за пищу, — добавил Маленький Белый Медведь.

— Давайте собираться! — воскликнул Гнилое Брюхо [13] Г н и л о е Б р ю х о единодушно признавался одним из популярнейших вождей Абсароков. В августе 1825 года на подписании первого договора между Абсароками и Соединёнными Штатами он был назван вторым по рангу вождём племени. Он, кстати сказать, выступал изначально против соглашения. В 1833 году принц Максимильян был свидетелем того, как Джон Сэнфорд вручил Гнилому Брюху медаль. В своих записках Максимильян отмечал, что вождь был высоким мужчиной, производил очень приятное впечатление и пользовался большим влиянием среди своих людей. и подал знак воинам, чтобы они сошлись к его палатке. — Мы отправимся всем племенем и устроим блокаду белых людей в их деревянных домах. Они не ожидают нашего появления, и мы не затратим особых сил на войну. Мы просто передвинемся ненадолго на новое место. Мы сильны. Нам нечего бояться.

Страна, по которой поехал огромный лагерь Абсароков, была враждебной. Обычно по этим местам рыскали только военные группы, скрупулёзно высматривая следы, которые мог оставить противник. Но сейчас племя двигалось по холмам лавиной, и вожди чувствовали великую уверенность в своей мощи. Отовсюду из-за деревьев выбегали олени, испуганные топотом тысяч лошадей и громким говором. Охотники пускались в погоню и забивали дичь на глазах у сородичей, похваляясь острым зрением и ловкостью рук. Несколько раз Сидящий Волк видел, как с противоположных сторон холмов стекали чёрные потоки бизонов, за ними следом мчались юркие фигуры пёстрых всадников, сваливая стрелами и копьями могучие рогатые туши.

Как-то ранним утром, пока деревня ещё спала, Маленький Белый Медведь отъехал с группой разведчиков и решил сделать привал. Он не выставил дозорных, и воины беспечно развалились в траве. Внезапно тишину прозрачного воздуха разрезали истошные крики галопирующих всадников [14] Подобное беззаботное продвижение не осталось незамеченным. Крупный военный отряд Черноногих в 150 человек под предводительством Пятнистого Лося обнаружил племя Ворон именно из-за спугнутого стада бизонов. Ворон спасла их численность: если бы они не шли целым племенем, то беспечность привела бы к их полному разгрому. Отряд Черноногих не решился напасть на основную группу и нанёс удар лишь по разведчикам Маленького Белого Медведя. . Первым вскочил на ноги Маленький Белый Медведь, но был мгновенно убит стрелой. Несколько Абсароков не успели встать, так и оставшись лежать под кустами, но теперь их груди и животы были утыканы множеством оперённых древков. Побоище продолжалось недолго, и Черноногие стремительно скрылись.

Из основной деревни примчался отряд во главе с Гнилым Брюхом. Сидящий Волк скакал за его спиной на лошади, подаренной ему кем-то из молодёжи специально для похода. На нём не было никаких украшений, мускулистое тело прикрывалось только узенькой набедренной повязкой.

— Я думаю, что в их гибели виноват ты, — повернул Гнилое Брюхо голову в сторону Сидящего Волка, тряхнув длинными волосами, и в его чёрных глазах вспыхнул огонь.

— Разве я ходил на разведку и не обнаружил вражеских следов? Или я знал о Черноногих, но не предупредил моих братьев? — поразился Сидящий Волк.

— Нет. Ты выбрал путь святого человека, но ты не смог остаться в стороне от войны, — глухо проговорил вождь. — Я не хочу, чтобы кто-нибудь ещё подумал об этом… Оставайся в стороне от всех… Ступай и молись, мой друг. Молись за то, чтобы Великий Дух не наказал всех нас ещё более жестоко за твоё отступничество…

Оплакивание продолжалось три дня, и тела погибших оставили навеки лежать на помостах посреди чужой земли. Многие полагали, что Гнилое Брюхо повернёт обратно, но его неистовый дух, схожий с дикой угрюмостью Сидящего Волка, не желал смириться с нанесённым его родному племени оскорблению.

— Мы поедем дальше. Теперь нам не столько важен форт белых людей с их товарами, сколько нужно устроить крепкую взбучку этим трусливым псам с чёрными ляжками! Мы дойдём до форта и подкараулим там Черноногих! Мы напьёмся их кровью досыта! — разъезжал между поникшими соплеменниками на своём жеребце Гнилое Брюхо, распаляя их сердца. — Или мы не ставим ни во что жизни погибших братьев? Взгляните на овдовевших жён! Посмотрите на детей, лишившихся отцов! Кто же отомстит, если не мы, друзья и родные, за гнусное убийство?

Через несколько дней выдвинувшийся вперёд отряд повстречал белого траппера по имени Джеймс Коатс, несколько лет прожившего среди Абсароков и потому прекрасно им знакомого. Он возвращался из Скалистых Гор после весенней охоты на бобров в форт Юнион.

— Лучшего подарка свыше мы и не могли ждать, — оскалился Гнилое Брюхо, подъехав к одиноко стоявшему в стороне Сидящему Волку. — Мы отправим нашего Бледнолицего друга в крепость, и он разнюхает для нас, насколько сильны сейчас люди за деревянной стеной.

— Почему ты думаешь, что он вернётся к нам? — мрачно спросил Волк, размышляя о своём личном деле.

— Мы оставим все его вещи у нас, чтобы он приехал за ними. У него много вещей, и они нужны ему…

В те годы белые люди, торговавшие с окрестными туземцами, регулярно раскуривали с дикарями трубку в знак своих мирных намерений. Торговля пушниной была делом прибыльным, и сохранение дружеских отношений с аборигенами было крайне необходимо для развития коммерции. Однако, несмотря на проявляемую доброжелательность, струна настороженности оставалась натянутой постоянно. Форт Юнион был сложен из брёвен в виде квадрата с крепкими жилыми и складскими пристройками вдоль частокола и двумя бастионами, на каждом из которых стояла маленькая пушка, а также всегда имелись несколько заряженных мушкетов.

Зимой в крепости должно было оставаться человек пятьдесят, но на самом деле большая часть их спускалась вниз по Миссури на плоскодонках с приобретёнными у индейцев шкурами и мехами. Так что до поздней весны действительный гарнизон форта составлял человек пятнадцать. Летом по реке привозились необходимые запасы продовольствия, боеприпасы, товары для торговли с туземцами, появлялось множество новых людей, основная масса которых спешила возвратиться на восток с приближением осени. Летом же приезжали многочисленные Черноногие, успевшие поторговать в английских фортах, стоявших несколько севернее.