Карл Май - Сатана и Искариот. Части вторая (окончание) и третья

— Уфф, — сказал вождь. — Разведчики.

Ага, значит, пришли разведчики. Они должны были сделать свое донесение; в любом случае, мне стоило его послушать. Я остался лежать и более не ощущал прежнего желания чихнуть. Дух, стало быть, властвует над нюхом.

Послышался стук лошадиных копыт и глухой стук ног, спрыгнувших с седла и коснувшихся земли. Появились двое мужчин, один подошел ближе, а другой остановился позади. Первый, очевидно, должен был сообщить результат разведки, но пока что не сказал ничего, ибо из почтения к вождю был вынужден ждать. Тот, сознавая свое величие, спросил:

— Мои юные братья вернулись поздно. До каких мест они добрались?

— Перешли Темную долину.

— Они видели пастбище нихоров?

— Нет, там мы не были.

— Но дорогу, по которой нам нужно ехать, вы запомнили?

— Мы знаем ее так хорошо, как если бы сотню раз проскакали по ней.

— Она трудна?

— Нет. Для дилижанса будет трудно лишь подняться на Приканьонное плато, а затем снова спуститься с него.

— Вы никого не видели из собак нихоров?

— Одного-единственного, между Приканьонным плато и Темной долиной.

— Откуда он прибыл?

— С севера и направился на юг.

— Значит, он прибыл отсюда и направлялся домой?

— Он скакал домой. Прибыл ли он отсюда, это мы не могли узнать.

— Он заметил вас?

— Нет. Мы заметили его раньше, чем он нас мог увидеть.

— Почему вы не взяли его в плен?

— Мы думали, будет лучше дать ему проехать мимо.

— У него была на лице боевая раскраска?

— Нет.

— Значит, дорога на Приканьонное плато и оттуда вниз слишком трудна для дилижанса?

— Она так крута и узка, что взять его с собой в Темную долину будет стоить больших трудов.

— Уфф! Я выслушал вас. Вы можете прилечь вместе с другими.

Они удалились. Я посчитал, что все четверо теперь обсудят новости, но они опять молчали. Прошло четверть часа, пока я наконец не получил подтверждение того, что пословица «что споро, то не скоро» очень верна: раздался голос вождя.

— Что три моих брата скажут о словах этих разведчиков?

— Уфф! — ответил первый.

— Уфф! — немного подождав, высказался второй.

— Уфф! — изрек третий. И добавил: — Пусть вождь сперва скажет, что думает он.

Вождь выдержал паузу в пять или шесть минут, а затем сказал:

— Мои братья считают, что собака, которую встретили два наших воина, была лазутчиком?

— Нет, — ответил старший из них. — Он побывал бы здесь, если бы оказался лазутчиком. Но мы, когда приехали, не заметили ничьих следов. Стало быть, он ехал с другой стороны, и он не лазутчик.

— Мой брат сказал верно. А хорошо ли поступили наши дозорные, пропустив его?

— Да. Если он невредимым вернется в свой лагерь, никто не подумает, что враги так близко.

— Но если он все-таки оказался бы лазутчиком! Посмотрим потом, хорошо ли, что они позволили ему ускользнуть.

Вождь правильно делал, что сомневался, ведь нихор, которого видели оба могольона, был тем самым, которого я сегодня спозаранку отослал от Глубокой воды. Но если бы они его и поймали, в этом, пожалуй, вреда для нас не было никакого, он ни за что бы не признался. Вождь продолжил:

— А что мои братья скажут о дилижансе?

— Мы оставили бы его в лагере, — снова ответил старший.

— Но ведь пленники не могут ехать верхом!

— Тогда их тоже следовало бы оставить. Там они надежно спрятаны. Мы могли бы оставить с ними несколько опытных воинов!

— Те не смогли бы их защитить.

— От Виннету и Олд Шеттерхэнда?

— Да. Мой брат ведь слышал, что оба этих знаменитых воина со своими спутниками разыскивали в пуэбло белого, которого зовут Мелтоном. Тот бежал от них, и они его преследуют.

— Если отыщут его след!

— Эти двое воинов найдут любой след! Они натравили на нас собак нихоров, поэтому я послал к ним навстречу Мелтона с полусотней воинов. Если наши воины встретят их, то возьмут в плен. Но если не встретят, то Виннету с Олд Шеттерхэндом и остальными приедут в наш лагерь на Белой Скале, все там перевернут вверх дном и помчатся за нами.

— Тогда с тылу нас подстерегает большая опасность!

— Они не представляют для нас опасности, ведь, когда они настигнут нас, нихоры будут давно разбиты, да и им мы устроим такой прием, что они не смогут от нас улизнуть. Стало быть, хорошо, что мы прихватили с собой пленных, ведь оставь мы их на Белой Скале, то даже двадцать или тридцать воинов не сумели бы помешать подняться наверх Олд Шеттерхэнду и Виннету.

Старый вождь могольонов в самом деле был высокого мнения о нас, однако все его предположения и расчеты были ошибочны. Если бы он подозревал и тем более знал, что я лежал вблизи от него и слушал его слова!

— Нам надо было бы взять дилижанс с собой, потому что пленные не могут ехать верхом и, окажись они на лошадях, они замедлили бы наше продвижение вперед.

— Но если нам не удастся провезти дилижанс через ущелье, то им все же придется ехать в седле! — решил старейший.

— Надо посмотреть, какое там ущелье.

— Когда мы завтра с первыми лучами рассвета тронемся в путь, пленников оставим здесь под надежной охраной. Они последуют за нами спустя несколько часов. За это время мы, может быть, сможем расширить дорогу в особенно узких местах.

— Хватит ли у нас времени?

— Томагавками кусок скалы можно быстро отколоть. Хуг! Я сказал!

Они замолчали. Я уже знал, что надолго, а ждать я не мог. Я прополз под кустами назад и повернул влево, где, как сказал Виннету, стоял дилижанс. Я увидел его стоящим на этом берегу родника, что был здесь шириной всего в полтора фута. По другую сторону, среди травы, совсем близко от меня, сидел индеец, рядом с ним лежало его ружье. Это был часовой.

Сперва я прополз еще немного вперед: мне надо было узнать, на каком расстоянии находились ближайшие могольоны. До них было, наверное, шагов двенадцать-четырнадцать. Определив это, я снова пополз назад к дилижансу. Это была старая, высокая и просторная почтовая карета, служившая для дальних перевозок, подлинное страшилище, коих теперь больше нигде и не увидишь. Под каретой было совсем темно, и часовой меня заметить не мог, тогда как я его силуэт видел довольно неплохо.

К своему большому изумлению, я заметил, что окно дилижанса, обращенное в мою сторону, было открыто. Серьезная промашка могольонов, если внутри в самом деле находились пленники. Возможно, они были не в повозке, а где-то еще, и Виннету ошибался.

Я намерен был поговорить с пленниками, и мне очень не хотелось отказываться от этого. Но что ж делать? Лезть на рожон — глупо. Я поразмыслил, и приемлемыми мне показались лишь две возможности: либо их не было внутри, либо они сидели там, и тогда с ними непременно находился могольон. Как же узнать точно, что там и как? Подобравшись к одному из колес, я приподнялся наполовину. От сидевшего с той стороны часового я был закрыт обоими колесами, меня он не мог увидеть. Затем я постучал в дверь и сразу же упал наземь. Я постучал так, чтобы сидевшие в дилижансе услышали меня, а часовой с той стороны слышать не мог. Если могольон сидел внутри, то, конечно же, он немедленно глянул бы в открытое окно. Никакой реакции. Я стукнул еще раз, но с тем же результатом. Скорее! Я постучал в третий раз, и тут мне осторожно ответили тихим стуком в днище повозки. Они были все-таки внутри! Да еще без присмотра! Но, вероятно, связанные, иначе бы могольоны не оставили окно открытым, а при пленниках оставили бы сторожа. Я выпрямился, приложил голову к открытой дверце и тихо спросил: