Карл Май - Сатана и Искариот. Части вторая (окончание) и третья

— Да, вы правы. Должно быть, еще до поступления ко мне на службу он уже был осведомлен о плане Мелтонов, который они с таким успехом осуществили?

— Вполне возможно.

— Но ведь в то время ни одна живая душа не могла даже предположить, что меня назначат доверенным лицом по делам наследства!

— В этом не было необходимости. Хантер-старший был в таком преклонном возрасте, что мог умереть в любой момент. Мелтон-младший выглядел очень похожим на наследника. Одно время он был очень дружен с последним, исходя из чего он мог предположить, что после смерти отца Хантер по всем юридическим вопросам обратится к вам.

— Мне до сих пор не верится, что я стал жертвой так долго готовящихся планов. Но вы меня убедили. Я признаю, что вы абсолютно правы.

— А я убежден также, что пресловутый сопредседатель вашей компании переписывается не только со своим братом из Туниса, но также время от времени получает письма от своего племянника, чтобы быть в курсе всего происходящего.

— Какая бездна зла и подлости кроется в этом человеке! И какое счастье, что вы не послали требуемых документов! Они бы уничтожили все документы, так что у нас не было бы ни малейших доказательств против них.

— Мы бы сделали запрос в Тунис и нашли нужные сведения, потеряв, правда, массу времени. Без сомнения, большая удача, что я оставил документы при себе. Итак, что вы думаете предпринять в связи с этим делом, сэр?

— Юридическая сторона дела — моя первейшая обязанность. Я должен незамедлительно написать судье. Для этого потребуются ваши документы. Вы доверите их мне?

— Конечно! Они у меня с собой. Вы можете также воспользоваться бумагами, изъятыми мной у Гарри Мелтона и его племянника. Вот пакет, где все они собраны вместе.

— Благодарю вас! Мне придется побеспокоить вас еще раз. Необходимо, чтобы вы и оба ваших спутника дали показания в суде. Я прошу вас подчеркнуть на допросе важность этого дела, жертвой которого стал я сам.

— Уверяю вас, что не оставлю без внимания ничего, что могло бы помочь вам. Вероятно, в скором времени начнется розыск троих преступников?

— Обязательно! Мы не можем терять ни единой минуты. К счастью, в нашем распоряжении имеются такие превосходные, опытные, проворные сыщики, что они вполне могут помериться силами с мошенниками. Наши агенты действуют во всех штатах, и они сделают все возможное для задержания преступников.

— Это их долг, для этого они и работают. Ну а я как можно скорее отправлюсь искать Мелтонов.

— А вы не хотите предоставить это дело сыщикам? Вы можете допустить ошибку, которая нанесет непоправимый ущерб делу.

— Вы полагаете?

— Да. Вы превосходный охотник, но бродить в девственных лесах и преследовать опаснейших преступников — две совершенно разные вещи.

— Хм! Пожалуй, вы правы. Я постараюсь никоим образом не мешать полицейским. Когда мнимый Малыш Хантер отплыл?

— Почти две недели назад.

— Таким образом, приблизительно в тот же день, в который ваш сопредседатель испросил отпуск. В какой гостинице он проживал?

— Ни в какой. Он снимал очень милую квартиру у одной вдовы, здесь, неподалеку. Он почти не выходил на улицу и посещал меня только тогда, когда это было необходимо.

— А как он объяснял свою замкнутость?

— Он говорил, что учит индийский язык, отнимающий у него все время.

— Таким образом, его никто не навещал до самого отплытия корабля?

— Ни один человек. Вдова, миссис Глиас, живет на первом этаже пятиэтажного дома. Я был в этом доме несколько раз и всегда находил Мелтона погруженным в свои книги так глубоко, что мог обсуждать с ним только самые важные дела.

— И после этого вы утверждаете, что отличили бы мошенника от истинного Хантера с первой же минуты разговора?!

— Вы правы. Теперь, когда вы открыли мне глаза, его поведение стало мне понятным. Преступник специально разговаривал со мной о самых интимных вещах, чтобы я не сомневался, что передо мной настоящий Хантер.

— Где жил пресловутый сопредседатель вашей конторы?

— На первом этаже дома, прямо возле офиса.

— Кто его хозяин?

— Один торговец. Не знаю точно, чем он занимается. Хадсон снимал у него квартиру. Вы хотите узнать о нем больше? Что ж, возможно, полицейские все еще плохо выполняют черную работу. И все же хочу еще раз предупредить вас: вы знаете настолько много, что можете помешать делу!

Меня, признаться, несколько раздражали его бесконечные предупреждения. Ведь я раньше, чем все его детективы, вместе взятые, обнаружил обман. Убедившись, что я предпринимал серьезные действия лишь в том случае, когда это было крайне необходимо, он должен был, по крайней мере, понять, что мы не какие-то пустоголовые нахалы. Но то, что он полагал, будто я могу помешать в этом деле, окончательно испортило мое настроение, которое и раньше было, мягко говоря, не очень хорошим.

Недолго думая, я назвал ему гостиницу, в которой мы остановились, и попросил его не рассказывать никому, кроме судьи, о нашем местонахождении и обо всем происшедшем, заметив вскользь, что он, хотя и неплохой юрист, все же попался на удочку братьев Мелтонов.

Каково же было изумление Эмери и Виннету, когда я рассказал им обо всем, что узнал от адвоката! Эмери, стукнув кулаком по столу так, что тот закачался, гневно воскликнул:

— Как могло произойти подобное? Теперь нам остается только снова отправиться в погоню за этими мерзавцами, которые были так любезны, что оставили после себя след. А деньги твоего друга все равно потеряны. А все этот адвокат! И он еще болтает о том, что дикого зверя поймать легче, чем человека. Он принял мошенника и афериста за своего закадычного друга, назначил мерзавца и убийцу сопредседателем собственной компании и при этом еще имеет наглость давать нам советы и учить нас! Пусть благодарит Бога, что я сейчас нахожусь здесь, а не в его конторе, а то бы я его…

Сильное волнение все еще переполняло его, и он с такой силой ударил по столу, что стоявшие на столе чашки громко звякнули. Виннету не сказал ни единого слова. Кодекс чести индейца запрещал ему выражать свои эмоции.

Не прошло и двух часов, как появился рассыльный и сообщил, что нас ждет господин судья. После того как мы дали показания в суде, нас привели к присяге. Виннету был освобожден от клятвы. Затем нас призвали всячески содействовать следствию и предоставить в распоряжение судей любую информацию, касающуюся дела Мелтонов. Несмотря на это, мы решили покинуть Новый Орлеан как только сочтем необходимым.

Едва мы вернулись в гостиницу, как служащий объявил, что пришел человек, желающий видеть нас. Это был тщательнейшим образом одетый человек средних лет, с маленькими хитрыми глазками. Он бесцеремонно уселся на ближайший к нему стул, очень внимательно оглядел нас по очереди, крепко сплюнул, передвинул жевательную резинку за другую щеку и спросил Эмери: