Джеймс Купер - Хижина на холме

— И майор сознался, кто он?

— Да, он уверял их, что пришел в Хижину только повидаться с семьей и имел намерение сейчас же отправиться в Нью-Йорк.

— Что же они на это ему сказали?

— Надо признаться, они только рассмеялись ему в ответ. Переговорив между собой, они заперли его в доме и выставили часового. Потом приступили с допросом ко мне. Спрашивали об укреплениях Хижины, о величине гарнизона, о том, сколько и какого рода оружие у нас имеется. И вы можете быть покойны на этот счет, — продолжал Стрид. — Прежде всего я им сказал, что у нас есть офицер, который участвовал в войне с французами; что вы имеете под своей командой пятьдесят человек. Насчет оружия я им ответил, что ружья большей частью двуствольные и что у вас есть карабин, которым вы в одном сражении убили девять индейцев.

— Вы ошиблись, Джоэль. Действительно, у меня есть карабин, которым я убил их известного вождя, но я не вижу особенной причины, чтобы хвалиться этим.

— Ничего, зато это очень подействовало на них; особенно они были поражены, когда я им сказал, что у вас есть пушка.

— Пушка, Стрид? Зачем ты это выдумал? Ведь стоит им подойти к нам ближе, как они убедятся, что ее нет.

— Это мы увидим, капитан. Дикие больше всего боятся пушек. А я им рассказал про нее целую историю.

— Какую же?

— Я им сказал, что вы отбили ее у французов.

Действительно, капитан часто с гордостью рассказывал про свой подвиг, на который намекал Стрид. И теперь Джоэль очень удачно воспользовался этим, чтобы отвлечь от себя подозрения, которые уже начали закрадываться в душу капитана.

— Об этом совсем не нужно было говорить, — скромно заметил капитан. — Это уже было так давно, да к тому же у нас нет пушки, чтобы доказать твои слова.

— Извините, ваша честь, — сказал Джойс, — но я думаю, что Джоэль поступил вполне по-военному. В подобных случаях нельзя держаться святой правды, а надо стараться показать себя неприятелю сильнее, чем есть на самом деле.

— К тому же, — прибавил Джоэль, — у нас есть и пушка, которую можно выставить.

— Я понимаю, что хочет сказать Стрид. ваша честь. Я сделал из дерева пушку к большим воротам, как это всегда бывает в гарнизонах. Она уже готова, и я уже собирался на этой неделе поставить ее на место.

— Она совершенно похожа на настоящую, и я уверен, — говорил Джоэль, — что индейцы примут ее за чугунную.

Капитан велел Джоэлю рассказывать дальше. Но об остальном много распространяться не приходилось. Он обманул индейцев, притворившись, что вполне откровенен с ними и сочувствует им, так что был оставлен на свободе; правда, за ним все-таки присматривали, но делали это так небрежно, что, улучив удобную минутку, он убежал от них, спрятался в лесу и потом по руслу реки добрался до Хижины. На вопрос капитана, не видел ли Джоэль там Вудса, тот очень удивился, услышав, что капеллан пошел туда же; по-видимому, это известие было для него очень неприятно. Если бы два старых солдата были более наблюдательны, они заметили бы недобрый огонек, блеснувший в глазах Стрида. При этом вопросе Джоэль постарался, однако, скрыть неприятное впечатление и равнодушно ответил:

— Если господин Вудс отправился к ним в священническом костюме, то его, наверное, схватили, так как народ был очень недоволен, что капитан держит у себя священника, который молится за короля.

— Бедный Вудс! — воскликнул капитан. — Если бы он послушался меня и отказался от этих молитв, нам обоим было бы лучше.

Так как Джоэль ничего больше не имел прибавить к своему рассказу, то капитан отпустил его и Джойса, а сам пошел к жене, чтобы рассказать обо всем слышанном.

Это была очень печальная необходимость, но, К' удивлению капитана, жена и дочери отнеслись к его словам спокойнее, чем он ожидал. Они так исстрадались от неизвестности, что даже и эта неутешительная новость все-таки приободрила их. Мать думала, что колониальные начальники не позволят себе дурно обращаться с ее сыном. Белла рассчитывала, что имя ее мужа послужит брату надежной гарантией, а Мод, узнав, что Боб еще находится близко от нее, чувствовала себя просто счастливой, сравнительно с тем угнетенным состоянием, которое испытывала со времени его ухода.

Переговорив с семьей, капитан задумался о том, что ему предпринять. Через несколько минут он сказал Джойсу, что тот может поставить пушку на колеса, и плотники под его руководством сейчас же взялись за дело.

Весь день прошел спокойно; ни белые, ни индейцы больше не показывались, и капитан начал уже подозревать, что они ушли совсем. Эта мысль так укрепилась в нем, что он принялся за письма к своим друзьям, имевшим влияние в Альбани и Мохоке, прося их похлопотать за сына, как вдруг в девять часов вечера к нему пришел Джойс с делом, не терпящим отлагательства,

— Что такое, Джойс, уж не заболел ли у нас кто-нибудь?

— Ах, это было бы еще ничего, ваша честь. Дело обстоит гораздо хуже: несколько человек ушли из Хижины.

— Да, это дело серьезное. Поди собери всех на перекличку.

Через пять минут посланный был уже у капитана с известием, что все собрались. Капитан отправился к собравшимся и при первом же взгляде убедился, что гарнизон значительно уменьшился. Сержант с фонарем и листом в руке стоял перед оставшимися.

— Ну, что же, Джойс? — спросил капитан с плохо скрытым беспокойством.

— Ушла почти половина. Нет мельника, большей части американцев и двух голландцев.

— Неужели они оставили своих жен и детей?

— Жен и детей они забрали с собой.

Известие об этом бегстве, да еще в такую пору — перед наступлением ночи, — произвело на капитана очень неприятное действие. Отойдя немного в сторонку, он спросил сержанта:

— Кто же остался?

— Мик О’Тирн, два плотника, три негра, Джоэль и три голландца, что недавно поселились у нас, да еще два подростка, которых Стрид нанял в начале года. Если прибавить вас и меня, то будет всего четырнадцать человек. Я думаю, достаточно еще, чтобы защитить дом в случае нападения.

— Остались все лучшие и более достойные доверия. На Мика и негров я полагаюсь так же, как и на тебя. Джоэль тоже надежный человек; только я не знаю, как он выдержит первый огонь.

— Капрал Стрид не бывал еще ни разу в сражении, но ведь рекруты делают иногда чудеса. Я хочу теперь разделить наш гарнизон на две смены, чтобы люди могли отдохнуть.

— Мы с тобой будем стоять по очереди на часах, Джойс. Ты оставайся до часу ночи, потом я приду тебе на смену. Но мне нужно сначала поговорить с ними; в таких случаях это небесполезно.

Они пошли во двор. Сержант держал свой фонарь так, что капитан мог видеть лица всех присутствующих.