Валерий Цуркан - Навигатор

— А вы тоже пойдёте? — деланно удивился кэп. — А как же… на кого вы оставите службу?

Боров улыбнулся, блеснув золотыми зубами:

— Ну, скажем так, я отправляюсь в командировку. А! — махнул рукой. — Тебе этого знать и не следует.

— Не доверяете помощнику? — поинтересовался навигатор.

Инспектор хохотнул.

— Доверяй, но проверяй. Глупо такую экспедицию доверять незнакомому человеку.

— Незнакомому? — почти в один голос воскликнули Арсений и Роман.

Инспектор скривил лицо, похоже, он сболтнул лишнего.

— Косвенно знакомому, я сказал бы. Ладно, у меня служба, а вам надо возвращаться. Сегодня придут рабочие и станут переоборудовать шхуну.

Последние слова капитану не понравились.

— Зачем? — возмутился он. — Это мой корабль, и я не хочу здесь ничего переделывать!

— Уже не твой, капитан, — хищная акулья улыбка скользнула по лицу инспектора. — «Медузу» якупил. Да и кое-какие доработки посудине необходимы.

— Это какие же? — капитана Туполева удивило, что какой-то полуморяк полагает, будто лучше разбирается в корабле.

— Дельфина мы где держать будем? — турок затянулся кальяном и выпустил из ноздрей сизую ароматную струю. — Или он до Атлантики своим ходом доберётся?

— Гм…

— Надо будет бассейн за кормой соорудить, — заметил турок. — Чтобы можно было в воду спускать и поднимать.

— Умно…

Смуглое лицо Борова засветилось широкой улыбкой:

— Ну, так я же инспектор Бора! Я и не то умею. А вот ещё… если на нас пираты нападут, чем отбиваться будем? Гарпунами?

— Гм…

— Вот тебе и «гм», — торжествующе произнёс Бора. — Надо с корвета пушки переставить, у меня там два «Дуэта» стоят. Их сняли с древнего корвета «Буян», который уже почти сгнил. А пушки в масле, как новенькие.

На том же авто Романа и Арсения отвезли к кораблю. Там уже кипела работа. Ходили рабочие с рулетками, отвесами и другим инструментом, замеряли высоту бортов, длину и ширину палубы. Команда «Медузы» держалась в стороне, но из виду чужаков не выпускали — мало ли, вдруг сопрут чего? По виду громилы Савы, разминавшему кулаки, понятно, что он готов броситься в бой и перебить всех до единого, включая разнорабочих.

Капитан разделял настроение команды.

— М-да, а ты молчи и терпи, — заметил он, глядя на снующих по палубе рабочих. — Шхуна уже не моя… Чёрт возьми! Чтоб раки выжрали твои глаза! Это же мой корабль!

— Спасибо скажи, что в море не выбросили… с палубы твоего корабля, — пробурчал навигатор. — М-да. Турок, конечно, сволочь, гад и боров, но дела делает более менее честно.

Капитан Туполев злобно выругался:

— Ему нужен ты, твой дельфин и мой корабль. Если бы не это, то нас давно бы укокошили. Шантажом принуждать, это, по-твоему, честная работа?

Роман пожал плечами.

— Ну, бывало и хуже. Мы живы, и этому можно радоваться.

— Кстати, Боров очень спокойно отнёсся к смерти своих людей, — заметил капитан, набивая трубку.

— А кто сказал, что это его люди? — навигатор, пока Арсений раскуривал трубку, отстранился от него. — Запрограммировать можно кого угодно. Да, ты тут о смерти напомнил. Жутко это. Сначала вроде всё нормально, по горячке-то. Жизнь спасаешь, то да сё. И даже как-то злорадствуешь. А потом давить начинает. Вот тут давит, — он прижал ладонь к груди. — Они же не хотели меня убивать, как я сначала заподозрил. Удержать рассчитывали. Боялись, что я Яшке могу какой приказ дать, и он их всех и зателепатирует. А я только о своей шкуре! Но как надо струсить, чтобы начать убивать? А я струсил, испугался.

Они стояли у борта, и следили за действом, развернувшимся на палубе. Рыбаки столпились на корме и тоже наблюдали за рабочими.

— Да брось, они того не стоят, — капитан наконец раскочегарил трубку и задымил, как пароход.

— Стоят! — воскликнул Роман. — Каждый человек стоит! Люди же, а не букашки какие!

— Да успокойся ты! — изо рта капитана выплыло облако дыма, как из пасти огнедышащего дракона. — Ты защищался, вот и всё.

— Ну да… — согласился навигатор. — Но всё равно… тяжело. Это не трахнутого гравичкой добить. А нормального, молодого, который ещё должен сына родить, вырастить. Страшно мне. Мы все такие. Ходим, улыбаемся друг другу, а чуть что — готовы придушить.

— Всякое в жизни бывает, — невозмутимо произнёс Арсений. — Я тоже не безгрешен. Но живу, как видишь. Вопрос — зачем? А чёрт знает. Чтобы жить!

Рабочие закончили с замерами. Минут через двадцать их фигуры появились на корвете-погорельце и они стали демонтировать пушки. Приехал автопогрузчик, снял стволы и элементы подачи снарядов. Всё это загрузили в машину и увезли на ремонт. Рабочий, который командовал погрузкой, вернулся на корабль и отрапортовал — оба орудия сняты и будут отправлены на экспертизу, их приведут в порядок и установят на «Медузе». Предположительно дня через три-четыре.

— Вот за нас всё и решили, — с тоской проговорил Арсений. — Ну, хоть жизнь оставили. И назначили капитаном. Чёрт возьми, это моя шхуна!

— Уже не твоя, — заметил Роман. — Но, может быть, нам её оставят в качестве награды?

— В качестве награды? — взвился капитан. — Моё судно? Спасибо!

Сжав кулаки и стиснув челюсти, кэп спустился в каюту.

— Капитан, не переживай, мы тебя в обиду не дадим! — крикнул в люк Сава, потрясая совковыми лопатами ладоней. — Ведь правда, парни? Что скажешь, Дрюня?

— Мы вместе!

— Точно! Мы Арсения не бросим! — сказал Марат.

— А кто бросает? Никто не бросает! — вторил ему Салават.

Худой, как жердь, Данила добавил:

— А шо? И не бросим!

Вечером на «Медузу» заглянул инспектор Бора в штатском. С ним на палубу поднялись несколько человек, вероятно, телохранители, а может быть, помощники.

Он ходили по судну и придирчиво осматривал борта, мачты и такелаж. Инспектор остался доволен и удовлетворённо цокал языком да приговаривал: «Мукомол! Пекарь! Мукомол! Пекарь!».

3

Ни Роман, ни Арсений так и не поняли, причём тут мукомол и пекарь, и какую муку на борту судна собрался молоть инспектор. Спрашивать ничего не стали, теперь шхуна принадлежала не им, и турок вправе устроить здесь хоть мукомольный завод, хоть пекарню. Главное, что инспектор был в прекрасном расположении духа и даже бросил пару шуток. Но над его прибаутками смеялись только его подчинённые.

Бора замыслил обмыть покупку (он всем объявил, что покупает «Медузу» вместе с экипажем) и вскоре на корабле собралось человек десять, близкое окружение инспектора. Они принесли с собой складные столы и стулья для уикендов. Глядя на это непотребство, капитан молча скрипел зубами — надо же додуматься сделать из рыбацкой шхуны место для проведения пикников!

Инспектор велел расставить столики на палубе. Серж, Иван и бывший детдомовец Дрюня с недовольными лицами стали выносить из камбуза подносы с угощениями. Воинствующего Саву (и куда подевалось природное добродушие?) спрятали в кубрике, где его удерживал разговорами Крюк, а уж заболтать он умел кого угодно.