Владислав Кузнецов - Линейный крейсер «Михаил Фрунзе»

И снова вылезла проблема!

Для начала, получалось, что у итальянцев нет возможности сопровождать свои самолеты истребителями. Совсем. Их CR-42 даже с дополнительным баком, от итальянских Додеканезских островов до Салоник долететь могут только в один конец.

С другой стороны, реальные налеты на Салоники были прикрыты истребителями, а город бомбили именно соединения с Родоса, столицы Додеканез. Пришлось предположить, что сопровождение идет все-таки с другого аэродрома, а это увеличивает вероятность путаницы. В итоге получилось, что бомбардировщики подошли к порту без прикрытия – точно так, как и в реальном первом налете.

Дальше – пошло моделирование, и лишь в одном месте я кое-что изменил от руки: когда один из греческих пилотов сбил два итальянских самолета, я понял, кто этот летчик, и решил считать, что второй «кант» сбит тараном.

Так же, как в реальном бою над Салониками. Так модель ввела в повествование новый персонаж.

На случай, если кто-то из читателей захочет сам отыграть воздушный бой над Салониками (или какой-то другой), в Приложении 1 я привожу характеристики самолетов и ход моделирования.

Здесь мы разберем сражение в заливе Термаикос с точки зрения последствий, не прописанных четко в книге, и определить, насколько линейный крейсер отработал свою чудовищную цену.

Сразу определим единицы измерения, в которых мы будем оценивать эффект от применения корабля. Это – усредненные счетные дивизии.

По сути, эффект от любой военной операции может быть измерен в счетных дивизиях. К примеру, потеря или приобретение территории означает изменение мобилизационного ресурса и производственных мощностей, то есть может быть выражена в счетных дивизиях. Чисто позиционное изменение также может быть выражено в дивизиях – высвобожденных за счет лучшей обороноспособности позиции или отвлеченных на парирование возросшего множества угроз. Наконец, даже выигрыш темпа пересчитывается в счетные соединения – те, которые при ином раскладе прибыли к месту вовремя, а не опоздали к решающей схватке. Или – в наиболее остром варианте – успели бы открыть огонь, прежде чем были бы уничтожены.

Итак, для начала перечислим ближайшие эффекты от боя в заливе Термаикос.

В его продолжении, в бою у Гавдоса британский флот легко уничтожает два линкора и тяжелый крейсер. В качестве преследования происходит налет на Таранто, в ходе которого по два торпедных попадания получают линкоры «Витторио Венето» и «Кайо Дуилио». Первый поврежден несколько слабее, чем в известной читателю истории, и будет восстановлен примерно к середине февраля 1941 года, второй – значительно сильнее, а если учесть, что его и после единственного попадания из нашей истории в строй так и не вернули…

Дополнительным эффектом окажется психологическое воздействие разгрома. После всех неудачных стычек итальянцев еще можно было вывести в море, создав на кораблях искусственный, временный подъем боевого духа. Карательная, по сути, операция против Греции была тем и хороша, что позволяла без значительного риска – британские-то линкоры, по данным разведки, протирают днища о грунт в Александрии – достичь стратегического результата. Капитуляция Греции – и настроение на кораблях станет устойчиво высоким, можно планировать уже серьезные операции, предусматривающие противодействие противника.

Разгром, напротив, окончательно фиксирует ситуацию полного бессилия итальянского флота перед союзниками, крупные корабли которого, за редким исключением, превращаются исключительно в цели, причем цели второстепенные, чуть ли не тренировочные.

«На обратном пути потопите итальянский тяжелый крейсер».

В мире «Фрунзе» это может звучать и как:

«На обратном пути потопите итальянский линкор».

Если он до конца войны вообще рискнет высунуть нос из базы.

Единственное исключение: крейсер «Больцано».

После того как он уцелеет и в заливе Термаикос, и у Гавдоса, и в Таранто, слава везучего корабля «Больцано» обеспечена. Вот он может показывать кончик носа -на полной скорости, и не ввязываясь в артиллерийский бой. Скорее всего, он де-факто превратится в быстроходный транспорт, и не раз доставит подкрепления, топливо и боеприпасы итальянской группировке в Северной Африке. Его будут долго и безуспешно ловить британские крейсера, он увернется от всех выпущенных в него торпед – и каждый пережитый бой будет только увеличивать уверенность экипажа в своих силах в звезде своего корабля.

Быть может, благодаря «Больцано» Италия сможет гордиться хотя бы одним современным крупным кораблем, пусть и не линкором.

Попробуем оценить, какой выигрыш СССР даст разгром итальянского флота.

Потери итальянского флота, как ни странно, идут в положительный зачет. Разумеется, вероятность того, что итальянский флот при живом соединении Каннингхэма в Александрии рискнет на рейд к берегам Крыма и на то, что Турция его пропустит – то есть, по сути, вступит в войну на стороне Германии и Италии, исчезающе мала. Однако оценка этой вероятности советским военным и военноморским руководством – совсем другое дело. Разумеется, в варианте засилья «старой школы» ни Левченко, ни Октябрьского во главе Черноморского флота мы не увидим, потому при той же обороне Крыма патологическое желание защищать не столько фронт от немцев, сколько побережье от итальянцев окажется слабей.

С другой стороны, в добрую волю англичан представители «старой школы» не поверят, как и в здравомыслие Турции. Османская империя некогда совершила самоубийство, вступив в Первую мировую войну – почему режим Иненю не может? Кроме того, в мире «Фрунзе» армейцы склонны не доверять морякам, и здесь сыграет роль не только ослабление врага, но рост репутации Красного флота.

После тройного боя у Салоник-Гавдоса-Таранто положение итальянцев куда тяжелей, чем после случившихся в нашей истории налета на Таранто и боя при Матапане. Два линкора потоплены и лежат на глубине, один может быть поднят, но изуродован двумя торпедными попаданиями настолько, что не может быть введен в строй в сколь-нибудь реальные сроки.

Иными словами, там, где в нашей истории виделись тени ПЯТИ линкоров, в мире «Фрунзе» окажутся ТРИ, которым еще идти мимо союзной СССР Греции, в которой есть достаточно самолетов, которые выполнят приказ из Москвы, а не из Лондона. Кроме того, последний уцелевший старый линкор советские адмиралы будут считать за поллинкора – по результатам боя в заливе Термаикос. Новейшие «Витторио Венето» и «Литторио» пойдут за эквиваленты «Фрунзе» и «Парижской коммуны». Спрашивается: чего бояться врага, которого еще до Проливов удастся если не уничтожить, то достаточно потрепать, чтобы сорвать любую операцию в Черном море?