Валерий Самойлов - Операция «РЫ», и другие приключения капитана дальнего плавания Гурова

– Откуда вы это знаете? – с сомнением произнес Ричард.

– Наша бывшая охрана предупредила.

К этому времени у мореманов, помимо личных водителей, были и охранники, и даже телохранители. Некогда нанятые для выбивания долгов у нерадивых оптовиков, они, как выяснилось позже, слились с местной братвой. Но теперь, это сыграло свою положительную роль, ибо они, узнав на сходке, кого планируют замочить в ближайшее время из «крупной рыбы», тормознули заказ. Предстояло откупиться за большие деньги и перевести мокруху на заказчиков, коими оказались некоторые, особо рьяные бывшие члены экипажей судов, потерявшие всякую надежду вернуть свои честно заработанные бабки. Кое-как это дело замяли – было жалко и тех, и других тружеников моря.

Рыбалка – это хорошо, но опасно. Опасно, по сути. В море можно попасть в такой шторм, что худо не покажется. Не одно рыболовное судно, покоится на дне Атлантического и других океанов. Бывало, что рыбаков смывало за борт. Бывало, выбрасывало вместе с тралом. Всякое бывало. Но это, как бы естественное морское начало. А каково будет продолжение? Вот в чем вопрос? Обычно, моряки героически преодолевают все трудности и с почетом уходят на берег, на пенсию. Гуров до пенсии мог просто не дожить. «Ловись рыбка большая, да маленькая!» – пожелал он братии рыбаков, ставя жирную точку в своей бывшей биографии и закрывая для себя «море на замок». Он достал судовой журнал «Тошнотика», прихваченный на память для своей домашней кают-компании, и написал фломастером: «Операция «РЫ» – закрыта! Сдать в архив!»

На полгода мореманы, урегулировав свои взаимоотношения с киллерами, вышли из бизнеса

– слишком глубоким для всех оказался стресс. Денежные знаки ещё водились, поэтому они могли себе позволить не становиться на биржу труда. Квартиры пришлось продать – там их всё ещё подкарауливали бывшие члены невольно кинутых ими членов экипажей судов. Они переехали в тихий, так называемый спальный район, где жили в основном отставные военные чины. Иногда названивали Данек с Ричардом, призывая начать с нуля, но бизнесмены отказывались. Вопреки всем ожиданиям, Одинцов и Гуров решили заняться научной деятельностью, читая лекции по кораблевождению в одном из морских институтов. Но как это бывало не только с ними, прошедшими огонь, воду и медные трубы, развязка наступила сама собой и пришла оттуда, откуда не ждали.

Однажды, их район посетил местный олигарх, занимающийся нефтебизнесом. Он решил пойти в политику и приехал агитировать за самого себя, выступая в роли защитника обездоленных военных пенсионеров. Сами обездоленные подъезжали к своим домам на вполне приличных тачках. Ставить их уже было негде, так что встреча с кандидатом в депутаты проходила чуть ли не на крышах машин. Тут, как раз и появилась компания Гурова и Одинцова, вернувшаяся из центральной части города в свой спальный район.

– Какой истукан поставил этот автобус на моё место? – с полуоборота завопил пан капитан, обращаясь к толпе окружившей олигарха. – Где, водила? Пусть убирает свой сарай на колесах!

– Товарищ! – тихо обратился к Гурову старичок-боровичок времен первой и второй мировых войн. – Это вовсе не сарай. Это, товарищ, предвыборный штаб!

– А мне какое дело! – кипятился пан капитан. – Блин, понаехали тут! Агитаторы!

Водитель не объявился. Гуров сдал назад и оставил машину на въезде в военный городок.

– Пошли, девчонки! – обратился он к, закончившим выгрузку харчей из багажника автомобиля, морячкам в норковых шубках до пят, некогда пошитых за поставленную зверосовхозам рыбу пушного зверя – так называемую РПЗ. – А где, Николай?

Только сейчас Гуров заметил, что отсутствует господин, товарищ, барин, капраз. На его окрик никто не отозвался. Да и как мог Одинцов отозваться, говоря в этот момент с самим олигархом.

– И поговорить нормально негде, – доносился его командный голос. – Надо бы площадочку перед въездом утрамбовать, да выезд на соседнюю улицу бульдозером обозначить.

– Правильно! – поддержала толпа.

– Я вам обещаю, – обещал толпе олигарх, – как только вы меня изберете.

– Нет, – опять раздался голос Одинцова. – Все сделать до выборов! Потом ищи, свищи! Нам сейчас надо – до выборов!

– Всё! Договорились! – согласился олигарх. – Будет вам – до выборов! Уже сегодня начнем работы! Начальник предвыборного штаба???

Из «сарая на колесах» лихо выпорхнул один из бывших сослуживцев Одинцова. Он и был начальником предвыборного штаба – начпредштаба.

– Ба! Кого я вижу? – обрадовался он Одинцову, сходу пожав ему руку. – А говорили, ты где-то в Африке?

– Сергей Иваныч! – обратился олигарх к начпредштабу. – Запишите у вашего приятеля его предложение и сегодня же организуйте исполнение.

Митинг продолжился дальше, а бывшие сослуживцы, в окружении подошедшей компании мореманов, продолжили своё общение. Одинцов под запись начпредштаба изложил суть своего предложения. Когда он закончил, начпредштаба цокнул языком и сказал:

– Узнаю Одинцова в молодости! С таким аппетитом, ты, батюшка, разоришь весь наш предвыборный бюджет! Ещё знаешь, сколько встреч с избирателями? Где ж столько денег взять?

– Найдете! – уверенно произнес Одинцов. – Что такое нефтянка, знаем не понаслышке. Сами занимались.

– И столбы освещения пусть вкопают! – встряла невпопад, молчавшая до этого Аврора.

Начпредштаба округлил на неё глаза, но прежде, чем он успел сконцентрировать свою мысль для достойного ответа, раздался очередной вопль пана Гурова.

– И гараж! Два! Два гаража!

– Это ещё кто? – спросил Одинцова начпредштаба, указывая на Гурова, как на тронувшегося умом.

– Заслуженный рыбак России, капитан дальнего плавания Гуров Иван Иванович! А это, его жена Аврора! А это, моя вторая половина Наташа! – представил Одинцов пана капитана, а заодно и всю честную компанию. – Так что, Серега, столбы запиши. А вот гаражи.

– Понятно! – прервал на полуслове начпредштаба и, сделав по-военному поворот на месте через левое плечо на сто восемьдесят градусов, удрал в свой «сарай на колесах».

– Вот тебе – ни здрасьте, ни до свидания! – возмутилась Натали. – И это офицеры военно-морского флота!

– К капразу, это замечание не относится! – вступился Гуров за своего друга – тень обвинения пала и на него. – Он у нас другой, российский. А это был совдеповский – из рабочих и крестьян.

Сам-то, из каких будешь? – уколола Гурова Аврора, якобы происходившая из знатного дворянского рода – нынче стало модным щеголять старым дореволюционным происхождением. – Голытьба одесская!

– Чт-а?! – взвыл голосом Ельцина пан капитан, одновременно вываливая из орбит свои потускневшие, но всё ещё небесно-голубые глаза.