Мария Максонова - Русалка на суше (том 2) [СИ]

— Но ей же нужно учиться, — заметила я, пытаясь вырвать свои руки из его пальцев.

— Я понимаю! Конечно, раз она одарена, ей нужно позволить развиваться. Я готов оплатить ее учебу в уркатосской академии, у меня хватит денег…

— А дальше?

— Дальше?

— Вот она выучится на лекаря — что дальше? Да и закончит ли учебу, если вы будете женаты? Вероятнее забеременеет и осядет дома, так и не доучившись. А если и выйдет закончить, что потом? Будет женой купца, ходить по балам да рожать тебе детей, быть может, даже одаренных магически?

— Да… — его выражение лица стало таким глупо-восторженным, что захотелось сунуть ему в рот лимон.

— А работать? А развивать свой дар? — возмутилась я.

— Я не буду ей ничего запрещать!

— Ага, конечно, — фыркнула я. — А твои родители?

Он, поморщившись, поднялся на ноги, сунул руки в карманы, осталось только поковырять ковер башмаком, чтобы создать видимость нашкодившего школьника:

— Они смирятся, — было очевидно, что он и сам в это не верит.

— Или разорят вас, чтобы не повадно было, — нахмурилась я. — Быть может, и примут в своем доме, но всегда будут попрекать ее, а в особенности — Арика. Как же, бастард!

— Но он ведь магически одарен!

— Они захотят своих одаренных внуков, а может и не одаренных, но своих. А чужой им не нужен, тем более, как твой наследник. В твоем роду ведь нет магов, никогда не было и не нуждались в них никогда, иначе бы и тебе жену-магичку подбирали.

— Отец всегда считал, что маги слишком непредсказуемы, а от растущих магов один урон, проще взрослого нанять, когда требуется, расплатиться и отпустить.

Я хмыкнула. Вот она оборотная сторона снобизма магов — кто-то хочет с ними породниться, а кто-то наоборот не хочет связываться.

— То есть одаренность Барби — это отнюдь не положительное ее качество в глазах твоей семьи. А то ведь еще подумают, что она или я тебя приворожила.

Он вдруг густо покраснел, и я поняла, что какие-то подобные разговоры уже были. Я знаю, что Оларг после отъезда брата стал довольно активно переписываться с семьей, вероятно, и об этом тоже.

— Ты ее-то хоть спросил? — усомнилась, разминая лоб, который так и норовил собраться хмурыми морщилами.

— Кого? — он даже растерялся.

— Барби.

— Нет, конечно! — столько возмущения, что захотелось его чем-нибудь треснуть. — Я ведь… ты же ее опекунша, заместо родителей. Она тебя во всем послушается. Прошу, отдай ее мне, я клянусь, я постараюсь сделать для нее все, что в моих силах! — я уже и не знала, плакать или смеяться. — Я уже и денег на свадьбу накопил…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Что, так сразу свадьбу?

— Ну, можно сперва о помолвке объявить… минимальный срок помолвки месяц… я смогу за ней официально ухаживать… только пусть в Уркатосе останется, пожалуйста! А тянуть-то долго нельзя, жених с невестой, в одном доме долго живущие — это неприлично…

— Одно неприлично, другое неприлично… а девку замуж отдавать, не спросив — это очень даже прилично! Будущего ее лишать, учебы-работы-самостоятельности — вот уж точно прилично! — я уже не говорила, а шипела.

— Но я не…

— Хватит! — рыкнула я, и вокруг моего кресла завертелись сами собой водные щупальца, словно у Урсулы из диснеевского мультика про русалочку, — достаточно уже наговорил! Я тебя в своем доме приютила, работу дала, доверилась. А ты вона как — как был дураком, так и остался. Может, и не вырастешь уже. Не пара тебе Барби, дураку такому, не пара! Для нее настоящий мужик нужен, чтобы в обиду никому не давал, чтобы позволил дар свой раскрыть полностью…

— Но я… — попытался возразить Оларг.

— Не перечь! — рыкнула, и одно из водных щупалец перевернуло стол. — Тебе самому нянька нужна, оболтусу великовозрастному. Вон к Жильете клинья подбивай — она-то из тебя человека бы сделала, мигом огненными своими ручками тебя за… — я кхмыкнула, — в руки взяла и в порядок привела. Против нее и родня бы твоя не возражала: молодая мастер-ювелир из хорошего рода…

— Но я люблю Барби!..

— А о ней и думать не смей! — рыкнула я. — Вот попросил бы Гарт разрешения за ней ухаживать — я, быть может, и подумала бы, он мужик правильный. А ты… нет уж. Ты за этот год при мне уже которую невесту меняешь, все разобраться в себе не можешь. Как полюбил, так и разлюбишь, тебе не впервой. — Я тяжело вздохнула, и сжалилась, видя, что Оларг едва сдерживает слезы. — Хороший ты парень, я тебе бизнес свой доверяю. Но Барби… ей другое надо, пойми же ты! Она сама еще ребенок, что вы вместе делать-то будете? Дите с дитем и еще ребятишек настрогаете… нет уж! Учиться ей надо, а потом работать, а не о свадьбах всяких думать!

Оларг развернулся и быстро вышел из кабинета. Он не хлопал дверями, не орал, не истерил — все же воспитание сказывалось, только быстро-быстро простучали его башмаки по лестнице наверх.

Так лучше, я точно знаю.

Вздохнув, собрала всю воду, которую разлила и вылила за окно в сад. Сервиз чайный разбился, стол поставила на место и выехала из кабинета искать Вурю, чтобы там прибрались.

Неожиданно у двери наткнулась на Барби, она стояла вся бледная и кусала губы, а, увидев меня, кинулась ко мне, упала на колени и уткнулась в мою юбку, как маленькая. Ну, дите дитем, какие тут свадьбы.

— Не волнуйся, — я погладила ее по голове, — все будет хорошо…

Она тихонько всхлипнула.

— Ну-ну, не плачь, завтра рано вставать. Надо все купить и собраться, вечером в Империал уезжать…

Она замерла под моей рукой, эмоции ее были в полном раздрае, и я, вздохнув, выпустила свою магию. Не дело кормящей матери истерить. Я поглаживала ее по голове, и под моей рукой ее эмоции притухали, она уже не плакала, не всхлипывала, задышала глубже и спокойнее, сердце ее застучало размеренно, как часы.

— Иди спать, — велела я, когда она выпрямилась, глядя на меня безразличными глазами. — Завтра будет новый день, а уже послезавтра начнется учеба.

Она заторможено кивнула, медленно поднялась с колен и пошла в свою комнату, откуда как раз послышался детский крик.

Все же история с Барби и Оларгом меня расстроила, и я, спустившись в подвал, еще долго плавала против волн в своем бассейне. Ишь чего удумал — Барби замуж брать! Нет уж, я сама о ней позабочусь, мала она еще…

«Себя забыть, себя не забыть», — почему-то вертелось в голове, когда я, окончательно уставшая, уже почти заснула, укачиваемая на волнах магии воды. «Бред какой-то», — фыркнула про себя и перевернулась на другой бок.

Утро началось с появления господина Укерверса. После вчерашней нервотрепки я сперва никак не могла уснуть, а потом заспалась допоздна. В подвале меня по традиции не трогали и не будили, только когда гость явился, все же постучали в дверь и попросили Кракена меня разбудить. Пришлось срочно одеваться и ехать на встречу, не позавтракав.