Хайнц Нойкирхен - Пираты

Неттельбек описывает условия, в которых пленные содержались на борту корабля работорговцев: "Перед каждой деревянной перегородкой стоят две пушки, жерла которых направлены в сторону мужского отсека. В присутствии рабов эти пушки заряжались ядрами и картечью. Затем из них стреляли по близлежащим предметам и демонстрировали таким образом их убийственную силу. Однако позже заряды тайно вынимались, а вместо них пушки вновь заряжались крупой. Это делалось для того, чтобы при стрельбе сохранить жизнь невольников. Ведь за них было уплачено!

Женщины и подростки днем находились за перегородкой на другой половине палубы и могли слышать своих товарищей по несчастью в мужском отсеке, но, не видеть их. Утром, примерно около десяти часов, всем пленникам подавалась еда. На каждые десять человек давалось одно деревянное ведро ячменной каши. Место, где располагалась для еды такая группа, было помечено железным гвоздем с широкой шляпкой. Все рассаживались вокруг ведра с кашей, которая была сдобрена солью, перцем и немного пальмовым маслом. Но никто не приступал к еде, пока не прозвучат громкие удары о доску, возвещающие начало трапезы. При каждом ударе раздавались возгласы: "Шукла! Шукла! Шукла!" Третий возглас все встречали дружным "ура", после чего набирал себе пригоршню каши сначала один, ним второй и далее все остальные в установленном порядке.

Вначале все идет тихо и мирно. Но когда содержимое ведра начинает постепенно исчезать и последние видят, что им больше не достанется, начинается сущий ад. Каждый пытается вырвать еду у соседа не только из рук, но чуть ли не изо рта. Эта сцена разыгрывается всякий раз и возле каждого ведра почти в один и тот же момент. Можно вообразить, что происходило на корабле в это время. Самым эффективным умиротворяющим средством была при этом плетка. Восстановленное спокойствие используют для того, чтобы наполнить пустое ведро морской водой и дать невольникам возможность обмыть рот, грудь и руки. Для вытирания дают размочаленный конец каната. Затем они попарно направляются к цистерне с пресной водой, где каждый получает от матроса полкварты воды для утоления жажды.

После еды, заканчивающейся таким образом, и после того, как палуба будет облита морской водой, каждый из невольников получает в руки голландскую черепицу. Они садятся рядами на корточки, тесно прижимаясь друг к другу, и начинают скрести палубу. При этом все они должны поворачиваться одновременно! Во время работы на них и на палубу постоянно льют морскую воду. Это несколько изнурительное упражнение продолжается около двух часов и проводится лишь для того, чтобы занять пленников, дать им возможность двигаться и таким образом поддержать их здоровье. Затем они становятся тесными группами, ил обливают плотными струями воды, и такой освежающий душ доставляет им истинное наслаждение. Однако еще большим удовольствием является последующая процедура, когда на палубу выносят несколько ведер, наполненных смесью воды, лимонного сока, водки и пальмового масла. Этим составом они смывают соленую морскую воду, которая разъедает кожу, и натирают себе тело.

Чтобы развлечь мужскую половину, выбирают несколько особенно веселых и находчивых матросов, которые способствуют веселому времяпрепровождению с помощью всевозможных игр, разжигают у негров игральный азарт. Женщины получают для развлечения всевозможные кораллы, булавки, нитки, ленты и пестрые тряпки. Все это должно рассеивать их внимание и не допускать появления грустных мыслей.

Игры, шутки и шум продолжаются до трех часов дня. После этого подается сигнал ко второй еде. Только на этот раз вместо ячменной каши дают бобы, которые разминают до состояния густого пюре и тоже сдабривают солью, перцем и пальмовым маслом. Сам процесс еды и остальные процедуры — мытье, вытирание, питье и уборка после еды — остаются такими же, как было описано выше, только сейчас это все происходит гораздо быстрее, потому что вслед за этим сразу же раздаются звуки барабана, призывающего всех к танцу. И тут уж все становится как бы наэлектризованным, взгляды оживляются, каждое тело начинает двигаться. И эти судорожные движения, прыжки и позы создают впечатление, что вы находитесь среди выпущенных из сумасшедшего дома. Больше всего входят при этом в раж женщины и девушки. Иногда, чтобы их еще больше раззадорить, вместе с самыми отчаянными из них начинают прыгать сам капитан, штурманы и матросы. Все это — ради одной только цели: чтобы довезти черный товар до места более здоровым и бодрым. Наконец около пяти часов бал заканчивается, и те, кто особенно рьяно веселился, получают для освежения глоток воды. Начало захода солнца означает для всех: "Приготавливайтесь ко сну". В соответствии с полом и возрастом невольники расходятся в выделенные им раздельные помещения. Впереди следуют двое матросов, за ними — штурман, чтобы показать, что необходимо строго соблюдать порядок, ибо помещение таково, что его обитатели располагаются в нем слоями, почти как селедки. Если бы не открытые люки с решетками, то здесь можно было бы умереть от удушья, так в нем было жарко и душно.

К люку с решеткой ведет лестница. Через это отверстие могут пройти два человека. Перед люком всю ночь стоит вооруженный ножом матрос, который пропускает попарно наверх и впускает обратно тех, кому необходимо выйти по нужде. Так как возвращающийся редко мог найти свое место незанятым, вею ночь стоял шум и не прекращались потасовки. Особенно неспокойно было, по понятным причинам, у женщин и детей. Часто успокоение наступало лишь после вмешательства плетки.

Обычно выбирали шесть-восемь молодых негритянок с красивой фигурой для прислуживания в кают-компании. Им выделялось место для сна поблизости от каюты. Питались они остатками с капитанского стола. Вызывая зависть своих подруг, они получали всевозможные небольшие подарки: ситцевые переднички, ленточки, кораллы и всякий хлам, которым разукрашивали себя, как обезьяны. Матросы шутливо называли их "придворными дамами". Некоторым из них они давали смешные прозвища. Однако днем "придворные дамы" с удовольствием проводили время на палубе со своими товарищами по несчастью. При этом каждая из них тут же собирала вокруг себя круг почитателей, в центре которого с горделивым видом находилась она сама, и позволяла за собой ухаживать.

Как известно, все эти несчастные создания обоего пола поступали на борт в совершенно нагом виде, и, хотя их самих это нисколько не заботило, приличия (как бы они ни нарушались в других отношениях на этих работорговых судах) требовали элементарной одежды. Поэтому женщины и девушки носили вокруг бедер хлопчатобумажную повязку, спускавшуюся до колен, а мужчины — пояс из куска льняной ткани длиной в один локоть и шириной восемь дюймов. Они пропускали его между ног и завязывали на теле с помощью шнурка.