Алексей Петров - Один год на корабле

– Все, что произошло, – учение! Всем ясно?

После того как мы зашли в порт, Васе позвонил Богунчик. Он нес службу на маяке в Мысхако, к тому моменту он был уже командиром отделения радиометристов и вел нас по РЛС (радиолокационная станция). Наблюдая за нашими непонятными маневрами, он и решил поинтересоваться, что случилось. Вася ответил ему словами кэпа:

– Это было учение по спасению!

Стоял прекрасный солнечный июльский денек, нас собрали на стенке по какой-то очень важной причине. Вышел кэп и начал медленно ходить то вправо, то влево. Потом он поставил ногу на кнехт и, облокотившись на нее, начал говорить:

– Нам выпала честь встретить высокопоставленное лицо, мало того встретить, так еще нам необходимо организовать полную защиту и сопровождение его на катере. Этим лицом будет наш президент. Что на данный момент требуется? Требуется следующее: во-первых, кто сейчас услышит свою фамилию, шаг вперед!

И, конечно же, как же без этого, я услышал свою фамилию. Помимо меня шаг вперед сделали еще 13 моряков, включая, конечно же Васю.

– Вам выпала честь начать готовиться к этому мероприятию! – сказал кэп.

И с этого дня началась наша подготовка! Каждый день мы отчеканивали строевую с винтовками. Чтобы было понятно, вес винтовки составляет около четырех килограммов. Ее необходимо было держать одной рукой при шаге, шаг был такой же, как у кремлевских курсантов на Красной площади: ногу надо было тянуть высоко, голову держать так же. Тренировались мы под знойным, палящим, безжалостным солнцем, уставали довольно быстро от непривычки, но занятие мне показались довольно забавным.

Параллельно со строевой мы несли дежурство на катере, в котором потенциально должны были охранять первое лицо. Нашей задачей было наблюдать за окружающей обстановкой вблизи катера на предмет подводных диверсионных сил и средств (ПДСС). Как помню, катер был белоснежного цвета и довольно небольшого размера. За одно дежурство там находилось около пяти человек. Один на трапе, двое по правому и левому борту и двое на юте с чемоданом снарядов. Я как раз был одним из счастливчиков, которые находились на левом борту. В полном обмундировании: в каске, бронежилете, с автоматом на плече и гранатой за поясом. Один раз у меня граната упала на палубу и начала катиться на край борта, чудом удалось ее схватить, когда она уже собиралась падать в воду. Я как-то слышал, что у одного «везунчика» упал рожок от автомата в воду, так его привязали веревкой, и он за ним нырял. Благо глубина там была небольшая, около трех-четырех метров. Меня могла постичь та же участь, но обошлось.

Если честно это дежурство мне даже нравилось, так как я четыре часа стоял в тенечке, обдуваемый свежим ветерком, иногда опершись об леера.

Как-то в конце дежурства Вася рассказал мне следующее:

– Стою я, значит, на баке у трапа, несу дежурство, и тут подходит к катеру довольно упитанное лицо, по погонам капитан 2-го ранга, и начинает подниматься по трапу. Я ему: «Стой, кто идет!» А он: «Ты че, боец, погоны не видишь?» А я в ответ уже начинаю направлять автомат в его сторону и перезаряжаюсь: «Стоять, кто идет!» Тот, одним словом, пересрался и представился по уставу.

После этого случая наш кэп похлопал Васька по плечу, сообщив, что тот сделал все правильно.

Вся эта история с подготовкой к приезду президента длилась около двух недель. За несколько дней до дня Х мы пришили аксельбанты к нашим белым фланкам. Строевую мы уже отчеканили так, что кремлевский молодняк стоит в сторонке и курит. Но как-то ранним утром, проходя мимо столовой, я увидел, как кто-то из экипажа смотрит новости по телевизору. Там передавали, что на город Цхинвал обрушился шквал огня с грузинской стороны. Это было нападение на Южную Осетию. Я не думал, что это все как-то может нас коснуться, и пошел расслабленной походкой, куда шел.

Выйдя на ют, я увидел вахтенного на трапе с автоматом.

– Ты че с оружием? – спросил я.

А он в ответ:

– В Осетии боевые действия, и мы теперь в боевой готовности! На утренней поверке нас попросили сдать сотовые телефоны, хотя по уставу мы в принципе не имели право их иметь, но кэп знал о наличии их почти у каждого, поэтому он заявил: «Скорее всего, завтра мы пойдем в сторону Абхазии, неизвестно, что там будет происходить, поэтому не звоните никому, даже родителям! Нас могут слушать, нас могут отследить, сдайте телефоны и вытащите симки с батареями. Потом все заберете обратно». Так мы и сделали, понимая всю серьезность ситуации.

Весь день мы готовили корабль к бою и походу, заряжали пушки 630, 176 и ПК-16, а во второй половине дня увидели, как к нам движется вереница из боевой техники, БТРы, грузовики с десантурой, морпехами и т. д. Их точкой сбора были наши причалы, там они грузились в БДК (большой десантный корабль) «Цезарь Куников» и «Саратов». Это впечатляющих размеров суда для доставки различных грузов, вмещающие до 1 500 тонн. Размеры: длина 115 и 113,1 м, ширина у обоих около 15 м, осадка – 4,5 м. Экипаж у «Цезаря Куникова» – 88 человек, у «Саратова» – 55 человек.

Так получилось, что нам удалось побывать на «Саратове» буквально за месяц до этих событий. Я был среди «счастливчиков», которых отправили туда на работы по разгрузке боеприпасов, которые он доставил в наш порт. Помню, когда мы вошли в грузовой отсек, перед нами открылась картина, масштабам которым я до сих пор поражаюсь. Вся носовая часть корабля – это грузовой отсек, в котором были сложены, я бы даже сказал, накиданы железные и деревянные ящики с боеприпасами и орудиями в несколько слоев. Наша задача состояла в том, чтобы загрузить в металлический поддон эти тяжеленные ящики с боекомплектами, затем с помощью кран-балки поддон с арсеналом поднимался и доставлялся на стенку, где все это перегружалось в бортовой «Камаз». Трудились мы несколько дней в три смены. За всю мою службу нас распределяли на разные работы, но эта была, безусловно, самой опасной в рейтинге «опасных работ».

Днем 9 августа работы по загрузке и подготовке кораблей к бою и походу были закончены, и строй кораблей, среди которых был БДК «Саратов», БДК «Цезарь Куников», МРК «Мираж» и МПК «Суздалец», ушел! Нам оставалось только наблюдать за тем, как они оставили порт и направились в сторону Абхазии, но спустя примерно шесть часов, когда солнце уже начинало скрываться, освещая последними лучами борта нашего голодного на приключения корабля, прозвучал звонок: «К бою и походу приготовиться». «Ну наконец-то!», – закричал я Ереме, вбегая на бак, чтобы начать работу по отшвартовке.

Дул легкий ветерок с юга, вокруг стояла какая-то необычная тишина, возможно, мне так казалось, так как я ушел глубоко в себя, стоя у леера в спасательном жилете и наблюдая за выходом нашего тральщика из порта. Ночь была спокойной, море освещалось звездами, которые, переливаясь, создавали ансамбль светил: больших и маленьких, ярких и не очень. Среди них были и те, которые изредка падали, тянув за собой яркий хвост.