Юрий Папоров - Пираты Карибского моря. Проклятие капитана

Боб и донья Кончита вернулись на шхуну, когда было уже далеко за полночь. Бобу было стыдно пожелать спокойной ночи Каталине, которая, приняв все имевшиеся у доньи Кончиты капли, с нетерпением ждала их возвращения. Вместе с тем у Боба Железная Рука, в портмоне лежал столь желанный чек.

Все оставшиеся дни до отхода «Скорой Надежды» в море Каталина не выходила из своей каюты. Эдвард больше не появлялся на шхуне. О случившемся Каталина рассказала только донье Кончите, взяв с нее честное слово сохранить все в тайне, а Боб, сколько ни старался узнать о том, что же произошло, так и остался в неведении.

Самый придирчивый осмотр бухты, пляжа, леса и всего побережья не дал Злому Джону возможности к чему-либо придраться. Место для скрытой стоянки двух кораблей и килевания одного из них было выбрано как нельзя удачнее.

Узкий вход в чистый от кораллов, довольно глубокий и просторный залив изгибался, чем скрывал бухту с моря. Створы бухты — левый, сплошь покрытый подступавшими вплотную к воде мангровыми зарослями и лесом, правый, обрывистый, с нависшим над водой утесом, — также надежно укрывал похожий на гигантскую лапу якоря залив. Растянувшийся не менее чем на три четверти мили широкий песчаный пляж искрился под лучами солнца. На нем лежали огромные кагуамы — зеленые суповые черепахи, важно расхаживали розовые фламинго, отдыхали после утомительной охоты длинноклювые пеликаны, чистили свои перышки цапли. Все это пернатое царство насторожилось и пришло в движение, когда с шумом и плеском пошли на дно якоря. За пляжем зеленой стеной стояли рощицы кокосовых пальм, за ними шли холмы и ложбины, где буйствовала разнообразная тропическая растительность.

Злой Джон не желал терять ни часа. Как только корабли были поставлены на якоря, он половину своей команды немедленно отрядил на берег. Там началось строительство крепких плотов, на которые предстояло разгрузить пиратский фрегат. Другая половина экипажа занялась подготовкой к разоружению корабля.

К следующему вечеру на берегу уже были построены длинные бараки, навес для столовой и бунгало для Злого Джона. За четыре дня с фрегата сняли все, что можно было снять, и команда съехала на берег. Началась подготовка к самому сложному делу — вытягивание корпуса на сушу.

Предводитель пиратов созвал своих помощников на совет. Гренвиль и Кейнс прибыли первыми. Их беспокоило то, что Девото оставался на корабле и команда «Ласточки», принимавшая днем участие во всех работах, на ночь возвращалась на борт судна. Помощники Злого Джона, видя, как быстро Девото завоевывал среди матросов уважение и любовь, боялись, что он в любую ночь может поднять мятеж, арестовать их, захватить «Ласточку» и безнаказанно уйти в море. Однако опасения Гренвиля и Кейнса были напрасны. Злой Джон встретил их словами:

— Завтра рядом со вторым ручьем будет построено жилье, а здесь — еще один навес. Пригласите ко мне на завтрак Девото. К вечеру он и вся команда «Ласточки» переселятся на берег!

— Не перестаю удивляться твоему уму, Джон, — сказал, улыбаясь, Гренвиль.

На следующий день, когда на «Ласточке» оставалось всего полдюжины матросов, Осуна, Долорес и Бартоло, на бриг прибыли Девото, Гренвиль и десять гребцов. Старший помощник немедленно отправился на ют, где под тентом отдыхала Долорес.

— По поручению капитана Джона, сеньора, я должен просить у вас извинения за причиняемое вам беспокойство. Капитан распорядился сделать все необходимое, чтобы сохранить те же удобства, которые вы имеете на корабле, — сказал Гренвиль, стараясь быть учтивым.

Долорес недоуменно поглядела на Девото. Тот улыбался.

— Дорогая, я думаю, что на берегу вам с Томасом не будет хуже.

— Это еще почему? — вспылил Осуна.

— Ну, если так нужно, — Долорес опустила глаза, ей показалось, что она уловила в улыбке и словах Девото тревогу. — Но, может быть, все-таки…

— Нет! Прошу, там тебе будет так же удобно. Пройдем, дорогая, в каюту. Я помогу собрать вещи.

Когда Девото остался наедине с Долорес и Осуной, он нервно сказал:

— Я был против этой затеи, но оказался бессилен! Это очень плохо. Однако сейчас ничего иного сделать нельзя. Они боятся, что я угоню «Ласточку». Прошу вас подготовиться к отъезду.

Долорес и Осуна впервые видели, как взволнован обычно превосходно умевший держать себя в руках Девото. Подошел Бартоло.

— Мой капитан, — обратился он к Девото, — мы должны собираться немедленно?

— Да, Бартоло. И как можно быстрее. Сеньорита и сеньор Осуна оставят корабль к вечеру. Подготовь их и наши личные вещи, а я позабочусь о том, что следует снять на берег, чтобы должным образом обставить новое жилье.

Когда Долорес и Осуна подошли к месту своего будущего пристанища, их приятно удивило то, что они увидели. Легкий деревянный домик, построенный вплотную к песчаному откосу, по которому росли пальмы, стоял рядом с двумя добротными шалашами. В двух шагах от него тек ручей и росли деревья, под сенью которых были разбиты навесы для кухни и столовой.

Не успела Долорес разложить свои вещи, как появился Злой Джон со свитой. Матросы бережно несли миниатюрный резной трельяж, несметное количество склянок и пузырьков, содержимое которых неопровержимо доказывало, что прежде она принадлежали состоятельной моднице, и мягкие атласные подушки. Шкуру американского кагуара нес Гренвиль. Все это предводитель пиратов, многозначительно улыбаясь, преподнес Долорес и просил ее обращаться прямо к нему, если ей что-либо будет угодно.

После ужина сеньор Осуна, не проронивший во время еды ни слова, отвел Девото в сторону и, нахмурившись, сказал:

— Надеюсь, вы не намерены устраиваться на ночлег в доме, отведенном для сеньориты.

— Не надейтесь, ибо я обязан по правилам, существующим в нашем с вами обществе, разделять если не ложе, то крышу с моей женой, — ответил Девото шутливо. И тут же, приняв серьезный вид, продолжил: — Неужели вы не видели, сеньор королевский инспектор, какими глазами Злой Джон глядел сегодня на Долорес? Не хватает только, чтобы у него зародилось хоть малейшее сомнение в том, что мы женаты. Довольно, сеньор Осуна, у меня и без вас достаточно забот. Спокойной ночи.

Девото пошел в шалаш за своим плащом, с тем чтобы лечь на песке перед входом в дом, где спала Долорес.

Утром Девото вместе с предводителем пиратов наблюдал, как на пляже кипела работа, отмечая про себя промахи, которые допускал пират. Злой Джон был груб с матросами, часто отдавал приказы, требовавшие от них излишнего напряжения сил.

К середине дня повалившийся набок корпус лег на катки. К обеду уже обнажилось все днище. Оно сплошь, особенно киль и руль, было покрыто ракушками, моллюсками, разными переплетавшимися между собой водорослями. Картина, представшая перед взором капитана пиратов, красноречиво подтверждала, что Девото был прав, настаивая на необходимости немедленно откилевать «Злого Джона».