Анастасия Соколовская - Сын демона. Интервью с Истиной

Я крепче прижал к себе успокоившегося Виниара и едва слышно прошептал заклинание, морщась от нестерпимого, опаляющего губы, жара. Глаза штурмана вспыхнули, он обхватил меня руками за пояс и вскинулся, ловя мой взгляд:

– Дэм, не надо! Я в порядке, не буди Ее, брат! Это опять плохо закончится! Капитан! Слышишь меня? Эй! – я смотрел на него сквозь огненные блики и чувствовал, как улыбаюсь. Секунда, другая, и, чувствуя, как наполняет мои вены первородная Сила, я поймал опустошенные каналы Ниара, рывками вливая в него энергию.

Друг рванулся было в сторону, но железная хватка, которую я и не думал ослаблять, не дала ему завершить маневр. А Сила уже рвалась внутрь измученного тела парня, наполняя его жизнью, очищая и, вскоре, перестав сопротивляться, Ниар сам поднял ладони навстречу, пропуская потоки Магии к сердцу и открываясь. От неожиданно доверчивого жеста перехватило дыхание, и я сдался на милость Огня, понимая, что не могу, да и не желаю бороться с его потоками. Да, брат Виниар, потом ты будешь долго злиться и держаться подальше, но сейчас именно такая помощь придется, кстати, и тебе и мне, заменив тысячи слов благодарности. Время есть, штурман, на карту взглянуть я еще успею!

Тихий стук, царапанье досок причала о подставленный судном борт. Муравьями носятся по палубе мои ребята, помогая Рокассиодрии спокойно встать на заслуженный отдых. Опасные рифовые валы бухты «Два Серпа» остались позади и бешеный пульс работы команды постепенно сходил на нет, возвращаясь в привычное русло. Коротко зашипела рация на ремне у Боцмана и что-то несколько раз повторила голосом Ниара. Я мягко огладил теплое дерево штурвала и обернулся на рубку – вредина-штурман не вылезал оттуда уже довольно давно, держа с нами связь через рацию и крошечные сенсоры, расположенные у меня и Боца на запястьях вместо часов. Я в очередной раз поднес светящийся прямоугольник к глазам – мы успели прийти раньше. Это хорошо, значит есть шанс добраться до города и переговорить с глазу на глаз с герцогским внучком – полагаю, ему есть, что рассказать мне по поводу знаний его деда. Пещера Халладор, место встреч местных властей с морскими королями, все еще не была завалена и надежда на то, что там сохранилась копия флага Братства у меня была немаленькой.

С тихим шелестом, тенью слетела с мачты Элоиз, мягко выпрямилась, откидывая назад огненные пряди. Я улыбнулся – старпом на палубе была большой редкостью, предпочитая все время проводить в «вороньем гнезде», подальше от людей и поближе к родному и, увы, недоступному для ее драконьей души небу.

Я поманил ее к себе, и она молниеносно выполнила команду, замерев рядом неподвижной статуей:

– Штурмана на палубу, расставить вахтенных, команде отбой на пару часов, мне необходимо покинуть корабль на некоторое время. Если наш гость прибудет раньше – спустите трап и проводите в мою каюту, руна-ключ есть у Ниара. А его я сейчас выманю из укрытия, – и, проигнорировав озорную усмешку старпома, рявкнул в рацию, сдерживая рвущийся наружу хохот, – Терр штурман, на палубу бегом марш! Долго ждать буду?

В рубке что-то с грохотом упало и разбилось, раздалось сдавленное «Твою мать!» и дверь распахнулась. Ниар вылетел наружу, как ошпаренный. Волосы из всегда аккуратно собранного хвоста выбились и игривыми волнами обрамляли лицо, рубашка расстегнута, чернота зрачка заполонила радужку, придавая бедолаге совсем уж ошалелый вид. Он с шумом захлопнул дверь и промчался мимо нас на палубу, как смерч, едва не слетев с лестницы вниз головой. Мы с Элоиз переглянулись и расхохотались, торопливо спускаясь следом.

– Что произошло? Капитан кричал, как резаный! – налетел на Боцмана Ниар и тот растерянно остановился, недоуменно хмурясь и явно не понимая, чего от него хочет штурман. Виниар, ошалело встряхнул головой и отстранился от мужчины, выпуская его локоть. Обвел взглядом палубу, снующих туда-сюда матросов и, наконец, встретился со мной глазами. Элоиз, до этого из последних сил державшая лицо, негромко прыснула в кулак. Боцман ухмыльнулся и, фыркнув, одними губами проговорил: «Ясно, кэп развлекается». Еще пару секунд наблюдал за разворачивающейся сценой, после чего отошел от нас, тут же накинувшись на двоих ребят, старательно волокущих какой-то громоздкий сверток к носу корабля.

Ниар молча поднял бровь и подошел ко мне, остановившись на порядочном расстоянии. Всегда искристые и веселые, изумрудные радужки словно напитались болотной зеленью и застыли, став тусклыми и пустыми. Злится, чудик, сильно злится с того самого момента, как сбежал от меня после разделения Силы в его рубке. Никогда он себя простить сразу не может. Дурак…

– Я ухожу. Ненадолго, буквально часа на три – четыре. Распоряжения у старпома есть, за капитана – ты. Все понятно? – глаза штурмана сперва слегка округлились, затем он согласно моргнул, – Гостя, если что, встретить по всем правилам. Хорошо?

– Есть, капитан! – негромко отозвался он и, на секунду задержав на мне пристальный взгляд, стремительно зашагал прочь, о чем-то отрывисто спрашивая Элоиз, как тень, следующую за ним. Я кивнул своим мыслям и прикрыл глаза, вытягивая на поверхность крылатого брата. Пора…

Джаррхи позвала меня, когда день клонился к закату. Переговоры с молодым герцогом прошли крайне и крайне успешно, путешествие в заветную Пещеру – тоже, поэтому оставшееся время я потратил на исследование Паучьих лабиринтов и едва удрал от крупной стаи обитателей этих загадочных мест, возжелавших-таки разорвать меня на пару десятков капитанов поменьше.

И именно в момент, когда я, оставляя за спиной десятки визжащих, ярко полыхающих факелов, мчался к выходу из смертельной ловушки, в груди стало горячо, а уши пронзил знакомый шепот:

– Он сссдессссь, Хоссссяин! Воссссвращайсссся!

В ущелье, ведущем в бухту, мимо меня промчалась, едва не переворачиваясь, невысокая повозка-кименай. От возницы настолько явно веяло страхом, что я немного испугался сам и почти побежал вперед, к кораблю, который, мягко пружиня на волнах, негромко рассказывал невидимому пока слушателю свои нехитрые, деревянные истории. Я вслушался – девочка была спокойна и дружелюбна, словно встретила старого друга. Вновь прибывший ей явно нравился.

Парнишка стоял почти на краю причала, не двигаясь и с явным удовольствием разглядывая Рокассиодрию. Ветер трепал спутанные темные кудри, спускавшиеся ниже плеч, развевал полы простого, но ладно скроенного камзола. Темные, мягкие штаны и высокие сапоги подчеркивали стройные ноги. Невзирая на невысокий рост и узкие плечи, паренек был весьма неплохо сложен и я, черт возьми, не мог этого не оценить. Однако на фоне мощной громады корабля эта подтянутая фигурка казалась хрупкой, словно бы детской и внутри проснулись, и зашевелились давно забытые струны.