Томас Майн Рид - Охота на левиафана; На море

– Этот не может считаться китом, – спокойно возразил старший офицер. – Если бы вы пустились за ним, вы все равно проиграли бы пари, заключи мы его.

– Отлично, мистер Коффен. Мы загарпуним до наступления ночи кое-что получше finback . Я готов держать пари. А вы?

– Я? Мне безразлично, – ответил старший офицер.

– На что держим пари?

– На бутылку шампанского и ящик лучших сигар.

– Идет!

Старые моряки, слышавшие разговор, отлично знали, что уверенность капитана не имеет прочного основания, он спорил, просто надеясь на случай, потому что нет кита, скорость и повадки которого были бы так неожиданны, непредсказуемы и капризны, как у круглоголового кита. Ни один самый опытный китолов не мог бы предсказать наверняка, как он появится, откуда и куда уйдет. Сегодня их покажется так много, что хватит каждому судну из целой флотилии, а завтра уже не видно ни одного. И никто не сумеет сказать, есть ли шанс встретить их или они исчезли на весь остальной сезон, ушли в какую-нибудь отдаленную часть океана.

Только капитан и его помощник успели заключить пари, как вахтенный заметил стаю китов-убийц ( killers ). Это особый вид кита. Его узнают по длинному треугольному наросту, который матросы обыкновенно называют «стеньговым кливером». Жиру у убийц не более, чем у finbacks , и китобои их равно презирают, если под рукой есть настоящие киты.

«Летучее облако» прошло от них на расстоянии выстрела, но ни у кого даже мысли не возникло выслать в море людей за такой ничтожной добычей. Это было бы просто потерей времени.

Однако тут произошло нечто странное. Первоначально наше появление напугало китов-убийц, но вместо того, чтобы рассеяться в разных направлениях, стая тесно прильнула к нашему судну. Этот феномен скоро объяснился, несколько голосов сразу закричали:

– Кит!

Из самой середины стаи поднялся фонтан воды, выброшенный огромным китом.

– Лодки в море! – скомандовал капитан.

Минутой раньше все были беспечны и безмятежны, теперь же матросы бросились в шлюпки с ловкостью обезьян.

Все приготовления были окончены в несколько минут, но для экипажа было довольно и одного взгляда, чтобы увидеть, что много шуму поднято из-за пустяков. Действительно, это был кит, известный под названием muscle digger , или ripsack , или «калифорнийский кит». Полагают, что его любимое местопребывание – северные широты. Он считается также ничтожной добычей и кажется настоящим пигмеем рядом со своими собратьями, например полярными китами. Он походит на них общим сложением, но у него нет той спинной выпуклости, которую неправильно называют плавником. Это не более как жировой нарост, инертный и неподвижный. Но форма этого нароста дает опытному китолову ясные и определенные указания, к какому классу отнести животное.

Наш кит не имел на спине того, что называют «стеньговым кливером», но по размеру и форме нароста мог быть причислен к виду muscle digger . Нам было известно, что жир у китов этой породы низшего качества и ус его ни на что не годен, поэтому мы очень удивились, когда капитан Дринкуотер приказал спустить шлюпки на воду.

Из всех китообразных этот – один из самых опасных и неуловимых. Однако на сей раз захватить его не представляло большого труда, и вот почему. Пока мы спускали в море шлюпки, кит несколько раз всплывал, чтобы запастись воздухом. Каждый раз, когда он появлялся на поверхности, его шумное дыхание меняло свой характер. Наконец, оно стало выражать бешенство и крайний ужас. Даже самые неопытные из нас легко поняли причину этого бешенства и ужаса – присутствие убийц. Они окружили его и нападали со всех сторон, как стая волков в прерии на раненого бизона.

Нам оставалось только, так сказать, сложить руки и наблюдать, как убийцы делают за нас нашу работу. Они делали ее добросовестно. Когда наши шлюпки приблизились к полю сражения, удары хвоста muscle digger становились все слабее и все реже. Было заметно, что конец его близок.

Вид наших шлюпок обратил в бегство убийц, и они рассеялись, оставив свою жертву человеку.

Когда мы приблизились к киту, то увидели, что он еще жив и не совсем истощен борьбой, и нам предстоит немало повозиться, чтобы доставить его на судно. Два гарпуна, брошенных сильной рукой, уже вонзились в его тело. Дальше все было как обычно: резкий удар хвостом, погружение в воду, быстрое разматывание каната. Весь экипаж с тревогой ждал минуты, когда чудовище снова появится на поверхности. Убийцы слишком его измучили, чтобы он мог ударом своего хвоста опрокинуть и потопить нас. Когда он вздохнул, изо рта его показался фонтан, окрашенный в красный цвет. Гарпунами он был ранен смертельно.

Но кит был еще жив, и следовало опасаться его конвульсий. К счастью, наши офицеры, командовавшие лодками, хорошо знали свое дело.

– Назад! – крикнули они в тот момент, когда гарпуны вонзились в тело животного.

И вовремя. В предсмертной агонии кит хлестал хвостом налево и направо. К счастью, мы были на достаточном расстоянии от этих ударов и в безопасности могли наблюдать за ним. Когда кит издох, наши лодки добуксировали его до судна.

– Ну, мистер Коффен, – торжествующе закричал наш капитан, пока мы прикрепляли цепи к хвосту добычи, – не говорил ли я, что мы еще до ночи загарпуним кита?

– Капитан, – ответил Лидж Коффен, бросая презрительный взгляд на muscle digger , – если вы называете это китом, то вы правы. Что касается меня, то я не считаю это животное заслуживающим название кита и думаю, что оно не стоило наших хлопот. От этой дряни не получить и трех тонн жиру.

– Отлично, – небрежно отозвался капитан, по-видимому, очень довольный собою. – Я сказал «кита», и это кит. Не знаю, выйдет из него больше или меньше трех тонн, я знаю только одно: что я выиграл бутылку шампанского и целый ящик сигар. Ха-ха-ха!

Он смеялся от всей души, в то время как Коффен строил гримасы, считая себя одураченным.

Капитан продолжал тем же веселым тоном:

– А что, если мы распорядимся принести эту бутылку шампанского и выпьем ее в честь первого кита, убитого в полярном бассейне? Что касается сигар, то я могу подождать до возвращения в Бедфорд.

– Согласен!

– Эй, бутылку шампанского за счет мистера Коффена!

Бутылка с серебряной головкой появилась тотчас. Полетела пробка, вино было разлито по стаканам, и всех офицеров «Летучего облака» пригласили отметить удачу. Капитан был в это утро так доволен, что распорядился выдать экипажу двойную порцию рому. «Чтобы обмыть полярный бассейн», – так он заявил.

Едва осушили мы наши стаканы, как около судна появилось целое стадо моржей. Каждый раз, показываясь на поверхности, эти любопытные животные испускали какое-то горловое рычание. Я не знаю ни одного звука, с которым мог бы сравнить это рычание. Одна за другой появлялись их головы на поверхности, и скоро их уже было не меньше пятидесяти, все они рычали, производя невероятный шум. Через некоторое время моржи разделились на несколько групп и окружили судно. У них был такой угрожающий вид, словно они решились напасть на нас.