Владимир Трошин - Любимцы Богини

Лавров уходил с собрания со смешанными чувствами. С одной стороны профилактическую работу с любителями зеленого змия нужно проводить, с другой стороны, зачем тратить время на такие спектакли. Разве нет более насущных вопросов? Например, борьба с возросшей аварийностью.

Что-то неладное творится на флотах. Последние пять лет в год происходят по одной – две серьезных аварии с атомными подводными лодками. Выстраивается статистическая закономерность. В этом году, тьфу-тьфу, ничего не было. Но и прошло только полгода, все еще впереди! В чем причина? Конструктивные недостатки, конечно, вносят свою лепту. Но в основном, личный состав. В том, что пора заменять срочную службу сверхсрочниками, нет вопросов. Это признает каждый. Но сверхсрочнику нужно жилье, приличная зарплата. Очень большие затраты, считают там на верху! А сколько денег уходит на постоянную подготовку матросов срочной службы? Они только к концу службы становятся специалистами. Сколько затрачивается средств на то, чтобы восстановить оборудование, которое вышло из строя из-за некачественного и неграмотного обслуживания этими матросами? Подсчитать это все и сложить, что получится? Американцы, после войны во Вьетнаме, подсчитали. И сразу перешли на контрактную систему службы.

Если бы дело было только в этом. Но ведь и с офицерским составом не все в порядке. Карьеризм командного состава гибельно сказывается на состоянии флота. У большинства начинающих службу офицеров одна программа, – любой ценой достигнуть командирского мостика и дальше, к адмиральским звездам! Конкурс практически отсутствует. Два, максимум три года в одной должности! Главное на этом пути, беспрекословное и незамедлительное выполнение приказов вышестоящих начальников. И ни в коем случае не подвергать сомнению их содержание. Если ты имеешь свое собственное мнение, оставь всякие надежды. Начальник всегда прав! А там как повезет. Или погоны с адмиральскими «мухами», или позор и забвение. Под стать себе будущий флотоводец подбирает командира БЧ-5. Чтобы всегда заглядывал в рот и когда надо «снимал штанишки». Вот и получается, что в решающий для корабля момент, не находится на ГКП людей, способных здраво оценить обстановку и предотвратить катастрофическое развитие событий! «Лицам обнаружившим умение справляться с серьезными трудностями профессии, часто сопряженными даже со смертельной опасностью, и выдерживать ответственность, сохраняя притом неизменное самообладание, следует отдавать предпочтение перед лицами, заявившими себя только со стороны усердия, хотя бы они и отличались своими научными познаниями, но если при этом ничего не известно об их способности выдерживать профессиональную ответственность, а вместе с тем и об их способности командовать в военное время» – писал «Морской сборник», сразу после русско-японской войны. Что изменилось? Выкладывают на сопках, подобно «ГОЛЛИВУДУ», «ПОМНИ ВОЙНУ!» и больше ничего.

Это еще не все! У командного состава практически отсутствуют инженерные знания. Если в ВМФ США, кандидат на командирский мостик, двигаясь по служебной лестнице, последовательно проходит все не только командные, но и инженерные должности, то у нас считается зазорным для будущих командиров даже нести дежурство по кораблю. Интересно, что у них там остается в голове. Все может быть! На один из выходов в море на К-30 вместо заболевшего командира БЧ-3 Щеглова прикомандировали минера с другого корабля. В подводном положении вахтенные офицеры должны перед каждым заступлением на вахту осматривать отсеки. Старшина спецтрюмных, обслуживающих оборудование реакторного отсека, мичман Петряков, обратил внимание на странное поведение нового вахтенного офицера. В первый же свой обход, тот спросил у него, где на корабле хранятся трусы. Старшина подумал, что ослышался и вежливо переспросил:

– Какие трусы?

– Как какие? Свинцовые! – возмутился минер, показывая в область паха. – Вы меня что, без наследства хотите оставить!

Петряков с трудом сдержал рвущийся изнутри приступ смеха:

– Сдали в ремонт, товарищ лейтенант.

По рассказам спецтрюмных, всю оставшуюся часть выхода в море новый вахтенный офицер, при каждом осмотре кормовых отсеков, пулей пролетал через реакторный отсек. Случай, конечно, единичный, но все же дающий представление о границах знаний будущих флотоводцев. Как грамотно они смогут использовать атомные энергетические установки своих кораблей в бою, когда дорастут до командирского мостика? Если считать, что от командира подводной лодки зависит все, а для этого ему даны безграничные права, то будущее неутешительно. Счет сгоревших и затонувших в мирное время подводных лодок неумолимо растет.

К концу июля Бобылев не находил себе места ожидая, когда же ему дадут отпуск. Его переживания о Лене достигли апогея. Пытаясь дозвониться до нее, он, из-за разницы в семь часов, несколько ночей просидел на переговорном пункте. Все безрезультатно. Трубку телефона в Ленинграде никто не поднимал.

«Наверное, она как большинство горожан пропадает на даче», – пытался убедить он себя. Но внутренний голос тоскливо вещал ему: «Здесь что-то не так. Все гораздо хуже».

«Ничего! – думал Бобылев. – Осталось немного. Приеду и все узнаю!».

Последнее воскресенье июля было солнечным и жарким. С раннего утра, толпы тихоокеанцев штурмовали набивающийся до отказа рейсовый ПаЗик и проходящие на Находку Икарусы, для того, чтобы провести выходной у моря. После официальных мероприятий по случаю празднования Дня Военно-Морского Флота военные обещали показать на берегу залива захватывающее военизированное морское представление. Василию это удовольствие было недоступно. Несмотря на то, что его освободили от присутствия на торжественном подъеме флага, после обеда он должен был быть в заводе для заступления дежурным по кораблю. На идущий в полдень автобус брали только по местам. Поэтому он пришел сюда, чтобы заранее купить билет. Василию пришлось отстоять очередь в кассу из-за желающих попасть на пляж. Это нисколько не испортило ему настроение. Такой хороший день! Никаких планов у него не было, но все же он решил зайти в универмаг. Отпуск не за горами и неплохо бы присмотреть какие-нибудь полезные подарки отцу и матери. Василий оглядел торговый зал. Людей почти нет. Только возле витрины ювелирного отдела несколько женщин рассматривают золотые украшения. На одной из них, девушке, стоящей к нему спиной, он почему-то задержал взгляд. Что-то до боли знакомое, было в линиях ее фигуры. Он попытался вспомнить, где и когда он мог видеть эту девушку, но в голову ничего не шло. Тогда он подошел поближе, чтобы лучше рассмотреть ее. Девушка, почувствовав, что кто-то стоит за ее спиной, внезапно повернулась к нему лицом.