Йен Лоуренс - Пираты

– Такое могло бы случиться и с нами.

– Но не случится.

– Почему?

– Потому что лихорадка не заразна, мистер Спенсер. Она парит в воздухе, ее можно подцепить на болотах и в джунглях, но не от больных.

– Но мы все были в джунглях.

– Ну, не совсем.

– Конечно. Вы не были. Он поднял голову к небу:

– Что-то румпель заедает.

Я не поддался на его уловку:

– Почему вы не сошли на берег? Что держит вас на судне?

– Судьба. – Он улыбнулся. – Я уже говорил. Я – удача, благословение судна.

Из капитанской каюты донеслись стоны Маджа и голос Баттерфилда:..

– Ну, тихо, тихо.

Горн спокойно стоял у штурвала.

– Я что-то вроде вашего ангела-хранителя.

Горн все еще стоял у штурвала, когда забрезжила заря и я встал с койки. Ветер стих, паруса лениво обвисали, «Дракон» медленно плыл над волнами. Мне казалось, что Горн мог заставить судно двигаться вообще без ветра.

– Всю ночь у штурвала? – посочувствовал я.

– Прекрасное судно, мистер Спенсер. Одно удовольствие им управлять.

У меня появилось ощущение, что я уже слышал эти слова. Но тут из кубрика донеслись стоны. Казалось, что еще кто-то заболел.

– Судно кажется тяжелее,- сообщил Горн. – Я проверил трюмы, но шест сухой. Странно.

Я стоял рядом с ним, прислушиваясь к парусам и такелажу, скрипу корпуса, стараясь оценить его движение.

– Попробуйте, – предложил Горн, отступая от штурвала. Взявшись за спицы, я повернул колесо и почувствовал, как руль взаимодействует с водой. Может быть, мне только казалось, что судно отяжелело, из-за слов Горна? Я не мог понять.

– Не знаю, – признался я.

Горн подошел к ограждению и перегнулся за корму. Он так далеко высунулся назад, что я смог бы легко скинуть его в воду. Мысль эта промелькнула в голове, я даже представил себе толчок и кувырок Горна, увидел мелькнувшие в воздухе ноги. Вцепившись в спицы штурвала, я испуганно отогнал это видение. Конечно же, я не хотел скидывать Горна за борт.

Альбатросом называл этого человека Эбби, Ионой. Ни раньше, ни теперь я в это не верил. Вспомнился гроб Эбби, его сон. Все напасти: железный дождь, потоп, чума, пожар.

Я так крепко сжимал штурвал, что руки задрожали от напряжения. Сон Эбби оказался вещим. В нас стреляли, мы чуть не затонули, москитная чума – лихорадка – и сейчас мучила команду. Все, предсказанное им, сбылось. Кроме пожара.

Я решительно отогнал эти мысли. «При чем тут Горн? – спрашивал я себя. – Досужие домыслы выжившего из ума старого пушкаря!»

Горн выпрямился:

– Оно сидит глубже.

– Насколько? – спросил я.

– Гляньте сами.

Я зафиксировал штурвал и поспешил к Горну. От ярких звезд и черноты моря у меня слегка закружилась голова, как будто я балансировал на краю бездны. Перегнувшись через фальшборт, я всмотрелся в воду, мерцавшую у обшивки, в зеленоватые вспышки пузырьков, в искры и звездочки, проскальзывающие по корпусу.

– Может, на дюйм. Может, даже на два.

Я ничего не заметил, но Горн лучше чувствовал судно. Я завидовал этой его способности с самого начала. Тогда я прошел к носу, к своему любимому местечку, чтобы увидеть, как дракон рвет зубами море. Теперь я заметил, что Горн прав. Деревянные челюсти слишком глубоко зарывались в воду. Они едва успевали выплюнуть пену, как снова хватали набегавшую волну. Мне стало ясно: «Дракон» медленно тонет.

Горн снова стоял у штурвала. Я взял шест и просунул его в трюм. Шест вышел обратно совершенно сухим. В чем же дело?

Уже светало. Мы оба молча стояли у штурвала. «Дракон» тяжелел, но воды в трюме не было. Ни капли. Это уже странно, потому что у днища любого судна всегда хлюпает с полфута гнилой воды. Но казалось, что «Дракон» протекал «наоборот»! Океан высосал из него воду? Груз увеличивается? Тяжелеет?

– Кокосовые ошметки! – закричал я. Горн понимающе кивнул:

– Они впитывают воду.

Я пошел в свою каморку и взял фонарь. В его теплом дымном свете я пополз по трюмам. Оказалось, что некоторые мешки объедены по углам. Крысы с шумом убегали от меня. У самого дна все-таки было немного воды, слишком мало даже для шеста. Я слышал, как она поступает в корпус, шипя и журча. Мешок сахара, к которому я прижал руку, оказался холодным и сырым. И следующий, и еще, и еще, над ним и ниже. А кокосовая постилка под ними пропиталась водой, как губка.

Надо было проследить по сырым мешкам, где находится течь, но я был настолько ошеломлен, что кинулся к солнцу, наверх, прочь от плеска воды, журчания просачивающихся струек и – самое гадкое – крысиного писка, напоминавшего мне страшные сцены мучений отца в лапах корнуольских мародеров. Я так торопился, что забыл погасить фонарь. Свежий бриз несколько охладил охватившее меня волнение.

Меня уже поджидали капитан, Горн и Эбби, на котором был его старый плащ. Они смотрели на меня, как родственники смотрят на врача, выходящего из комнаты больного.

Я сообщил, что разведал: не менее двадцати мешков сахара намокли. «Надо разгрузить трюм и заделать течь» – такими словами закончил я свое сообщение.

– С половиной команды, – пробормотал Баттерфилд. Он сжал кулаки и стукнул ими друг о друга.- А что, если мы продолжим путь напрямик в Англию?

– Груз тогда точно пропадет, а может быть, и мы вместе с ним. Я не хочу разорить отца.

Капитан кивнул и нахмурился:

– Тогда надо вернуться в Кингстон. Там, в доке, можно сделать любой ремонт.

– Слишком далеко,- возразил Горн.- Чтобы попасть в Кингстон, надо сначала идти до Тортуги, иначе придется пробиваться против ветра. Посадите шхуну на пляж, сэр, я бы так поступил.

– До Антигуа ближе, – заметил я. Горн опять возразил:

– Нам пришлось бы пройти сквозь архипелаг. Я не смог бы провести судно сквозь все рифы и банки. Думаю, что и вы не возьметесь.

– Они указаны на картах, – возразил я.

– Некоторые указаны. Но не все.- Горн явно загорелся своей идеей. – Пляж, сэр. Просто берем курс на солнце.

Баттерфилд посмотрел на восток, где утреннее солнце вставало над цепью окутанных облаками островов. Всего за день можно было бы дойти до них, самое позднее – к утру.

– Хорошо, но где? – сдался он. Голубые глаза Горна смотрели на компас. Он

даже не взглянул на землю.

– Я знаю одно местечко. Эбби презрительно засмеялся:

– Еще бы!

– Мистер Эбби! – одернул его покрасневший капитан.

– Он знает отличные местечки! Например, предыдущее, где полкоманды подхватили малярию! – язвительно продолжал Эбби.- А как он вывел нас на корабль мертвецов? А разве не он стоял у штурвала, когда нас застукал «Апостол»?

– Хватит!- пытался унять его капитан.

– Он – Иона, говорю я вам!

– Послушайте, мистер Эбби,- капитан наставил на канонира палец, как пистолет.-