Йен Лоуренс - Пираты

Наконец я заснул. Звуки судна и моря слились в постоянный гул. Последнее, что я слышал, был звук засова капитанской каюты и постукивание каблуков воскресных туфель капитана Баттерфилда, разгуливавшего по судну. Проснулся я уже в вахту Горна. Еще не поднявшись, я понял, что он стоит у штурвала, так плавно, несмотря на бушующее море, шла шхуна. Только Горн мог обеспечить такой ход.

Пробираясь к трапу, я услышал бешеный стук из «Пещеры», но не удостоил его вниманием. Только я высунул голову, как поток воды обрушился на плечи. Я перелез через комингс и посмотрел на Горна.

Он сидел на палубе спиной к нактоузу, И над ним возвышался Бартоломью Грейс

– Стоп! Ни с места! – крикнул Грейс.

Он стоял у штурвала, волосы и плащ развевались на ветру. Горн полусидел у его ног, привязанный к нактоузу шнуром своего ключа. Я понял, что, если он отодвинется от тумбы нактоуза, если соскользнет с мостика, его задушит бечева.

Я попытался увидеть впередсмотрящего, но было слишком темно. Я подумал, смогу ли справиться с Грейсом в одиночку.

Пират, как и раньше, читал мысли. Он вытащил из кармана плаща кремневый пистолет и прицелился – не в меня, в Горна.

– Еще шаг, и он отправится к Создателю.

Даже во тьме можно было узнать пистолет капитана.

– Что ты сделал с капитаном?

– Ничего. Доброта порождает доброту, сынок.

Как мерзко звучали эти слова из его уст!

– И где же он?

– В маленькой уютной каютке, которую вы отвели мне. Все ее удобства теперь к его услугам.

Значит, это барабанил Баттерфилд.

– А впередсмотрящий? – спросил я.

– Ну, этот оказался не столь добрым.

– Убит, – пояснил Горн.

Грейс улыбнулся, если эту гримасу можно было назвать улыбкой.

Я опустил голову перед потоком брызг разбившегося о корму водного вала. «Дракон» нырнул вперед, Горн скользнул от нактоуза. Он схватился за шнур, повиснув на нем, пока снова не нашел опору для ног.

– Чего тебе надо?

Оплавленная маска наблюдала за мучениями Горна.

– Мне надо, чтобы ты прошел вперед, в кубрик, и вывел команду на паруса.

– В такую погоду? Но мачты не выдержат.

– И мне надо, чтобы со мной не спорили.

– Но мачты сломаются!

Он шагнул от штурвала, спихнул ноги Горна, и гигант снова повис на шнурке. Грейс захватил шнур у нактоуза и скрутил его в кулаке. Горн захрипел.

:- Ладно! – крикнул я.- Я все сделаю!

– Всех наверх! – приказал Грейс.

«Дракон» несся с ужасающей скоростью. Я прошел вперед, шлепая по воде, влез в люк. Внизу тускло горел фонарь, освещая развешенные мокрые носки. Я увеличил пламя, разбудил Дашера, Маджа, Фримэна и Беттса и рассказал им, что Грейс захватил судно.

– Зачем оно ему? – поинтересовался Дашер, вылезая из своей подвесной койки. Он спал в плаще и пузырях, но без сапог. – Что он собирается с ним делать?

– Не знаю.

– Могу спорить, он решил вернуться на Кулебру.- Дашер зашел за сундук Горна, где стояли его сапоги.

Он натянул один сапог поверх носка, до того доштопанного, что он состоял, казалось, из одних заплат.

– Ему нужна моя бочка, черт бы его побрал.

– Он привязал Горна к нактоузу.

– Он одолел Горна? – Дашер замер, удивленный.

– Да.

– Черт меня возьми, он одолел Горна.- Лицо Дашера побелело.

– И у него пистолет, – добавил я.- Единственный на судне.

– Ну, положим, не совсем единственный, – возразил Дашер.

Он слазил за вторым сапогом, опрокинул его и потряс. На палубу вывалилась жутковатая вещица, помесь кинжала и пистолета. К короткому, зловеще изогнутому лезвию был приделай крохотный пистолетик. Дашер подобрал его и передал мне.

Лезвие было ржавым и тусклым, кончик обломан. Я понял, почему у Дашера такие рваные носки.

– И он все время был в твоем сапоге?

Дашер кивнул. Замок пистолета был не в лучшем состоянии, чем клинок. Когда я попытался его взвести, Дашер вздрогнул.

– Он заряжен?

– Да что ты, Господь с тобою.- Пистолеты Дашера никогда не были заряжены.- Я просто испугался, что сломается замок.

На руке моей остались хлопья ржавчины. Если из этого пистолета когда-либо и стреляли, то с той поры прошли многие годы. Но Грейс, во всяком случае, этого не знал. Я засунул пистолет за пояс и прикрыл выпущенной рубахой. Потом я принялся трясти все еще спящего Маджа. Фримэн и Беттс уже поднялись, но были так слабы, что едва стояли, держась друг за друга.

– Сможете выйти на палубу? – спросил я их.

Они кивнули, стуча зубами. Я подумал, что если Грейс их увидит, то до него дойдет, что у нас не хватает людей.

– Ну пошли.

Мы поднялись на палубу и поползли к корме, сгибаясь под напором ветра, хватаясь за все, что можно. «Дракон» несся еще быстрее; Часы, которые отделяли нас от прибытия в Англию, истекали, но теперь никто не знал, что ждало нас впереди.

Шхуна зарылась в волну, и я с уцепившимся за рукав Дашером, не удержавшись, побежал по палубе. За нами топал Мадж, далеко отстав, уцепились за что-то Фримэн с Беттсом. Волна окатила всех. Наконец мы добрались до мостика и остановились перед Грейсом, самая жалкая команда, какую можно себе представить.

– На мачты! – приказал он. – Мне нужны марсели.

– Но это же невозможно! – начал было я. Он протянул руку к удавке на шее Горна, и я не сомневался, что он без колебаний придушит моего друга.

– Не надо! – крикнул я. – Мы все сделаем.

– Вы трое – наверх. – Он указал на меня, Дашера и Маджа. – Ты, ты и ты.

– Дашер?

– Он же марсовой, не так ли?

Я про себя фыркнул. Любил Дашер приврать. А сейчас он дрожал рядом со мной, пожирая взглядом верхушку грот-мачты, выписывающую немыслимые зигзаги в черно-сером небе. Заря занималась над нашей водной пустошью.

– Вы, двое,- он указал пистолетом на Фримэна и Беттса,- на нижние паруса.

Мы поползли вверх с наветренной стороны. Пушки напрягались в своих креплениях, скрипели деревянными колесами. Мадж поднимался с невозмутимостью, которой я позавидовал. Мачта раскачивалась самым непредсказуемым образом, что же творилось с реями!

Но если я был испуган, то Дашер умирал от ужаса. Правда, ветер удерживал его от падения, прижимая плащ к такелажу. Надутые мехи мешали движениям.

– Я не могу лезть выше.

– Но ты ведь уже не раз туда поднимался. – Я помнил, что во время первого плавания «Дракона» Дашер лазил до самого клотика, чтобы смотреть сквозь туман.

– Но не в такую погоду. Тогда мачта не ломалась, да и пузырей на мне не было. Я не могу из-за них двигаться.

– Так скинь их!

– Ни за что!

– Ну лезь так.

Он вытянул руку, ногу и пополз вверх, как громадная красная летучая мышь. «Дракон» нырял, болтался и качался, плащ вздувался над его плечами.

– Джон, ох, Джон, не могу.

Мадж был уже наверху, выписывая в пространстве кренделя вместе с мачтой. Он посмотрел вниз на меня, я уставился на него, а между нами причитал Дашер, вцепившись в ванты мертвой хваткой.